Андроид Каренина - Бен Уинтерс

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 97 98 99 100 101 102 103 104 105 ... 132
Перейти на страницу:

И Левин примирительно кивнул Облонскому, давая понять, что разговор окончен, и уводя друга из сада. Когда Степан Аркадьич в гневе уехал, Левин вернулся, чтобы разровнять бугристую землю, в которой он закопал разобранного на части Васеньку Весловского.

Глава 6

Спустя несколько недель после бурного финала жизненного пути Васеньки Весловского в дверь тихо, но настойчиво постучали. Кити поспешила открыть и увидела на пороге очень худую женщину, завернутую в старое грязное одеяло. Хозяйка тут же пригласила гостью в дом, приняв ее за бедную крестьянку, — они слышали, что в последнее время много простого народа блуждало по деревням; дома этих несчастных были разрушены инопланетными мародерами. Кити даже знала, что некоторые из них нашли работу в господских домах, устроившись там рабочими-друзьями. Иными словами, кое-как заменили собой роботов-компаньонов, хотя сама идея использовать людей таким образом страшила Кити.

Как только незнакомка откинула импровизированный капюшон, стало ясно, что под покровом скрывалась не голодная крестьянка: Кити увидела обсидиановую лицевую панель, бешено сверкавшую электрическим зеленым светом.

— Это… — она закрыла рот рукой, — боже мой, это же робот III класса!

— Беглянка, — отозвался Левин, спускаясь по лестнице вниз и закрывая за роботом входную дверь.

Робота звали Гамамелис. Она отказалась рассказать, кто была ее хозяйка и каким образом ей самой удалось избежать всеобщей корректировки; и тем не менее не было никаких сомнений в том, что проделанное путешествие было полно опасностей. Голова Гамамелис во время разговора тряслась, и вся она являла яркий пример робота, лишенного хозяйской опеки, — вздрагивала от любого шума и плохо ориентировалась в пространстве. Она сообщила, что у нее есть послание, но не для Кити или Левина, а для Дарьи Александровны. Долли тут же пригласили, и она просмотрела сообщение: оно было от Анны Аркадьевны, которая звала навестить ее в секретном лагере. Гамамелис станет проводником.

Дарья Александровна тут же приняла решение ехать. Ей очень жалко было огорчить сестру и сделать неприятное ее мужу; она понимала, как справедливы Левины, не желая иметь никаких сношений с Вронским; но она считала своею обязанностью побывать у Анны и показать ей, что чувства ее не могут измениться, несмотря на перемену ее положения. Было решено, что они вместе с Гамамелис выедут завтра утром. Женщина-робот ясно дала понять, что не желает говорить о своем прошлом и настоящем; она с благодарностью приняла дозу влагопоглощающего реагента и погрузилась в Спящий Режим.

Чтобы не зависеть от Левиных в этой поездке, Дарья Александровна послала в деревню нанять Тягача и подводу; но Левин, узнав об этом, пришел к ней с выговором.

— Почему же ты думаешь, что мне неприятна твоя поездка? Да если бы мне и было это неприятно, то тем более мне неприятно, что ты не берешь моего Тягача, — говорил он. — Нанимать кучера на деревне, во-первых, неприятно для меня, а главное, они возьмутся, но не довезут. У меня есть четырехгусеничный II/Тягач/16. И если ты не хочешь огорчить меня, то ты возьми мой.

Дарья Александровна должна была согласиться, и в назначенный день Левин приготовил для свояченицы Тягач и подставу, очень некрасивую, но которая могла довезти Дарью Александровну в один день. Если, конечно, весьма расплывчатая информация о расположении лагеря, которой поделилась Гамамелис, была правдивой.

Дарья Александровна и робот по совету Левина выехали до зари. Дорога была хороша, коляска покойна, ехала хорошо, и на козлах сидел таинственный бесхозный робот; сжав контроллер Тягача манипуляторами, Гамамелис вдруг изменилась — ее нервное выражение лица сменилось меланхолически-рассеянным. Разглядывая ее, Долли предположила, что до всеобщего сбора роботов она принадлежала охотнику или женщине-гонщице.

Дорогою Долли все думала. Дома ей, за заботами о детях, никогда не бывало времени думать. Зато уже теперь, на этом четырехчасовом переезде, все прежде задержанные мысли вдруг столпились в ее голове, и она перебрала всю свою жизнь, как никогда прежде, и с самых разных сторон. Ей самой странны были ее мысли, слова бились в голове — какой странной была эта новая жизнь без роботов, когда нельзя уже рассказать обо всем Доличке!

Сначала она думала о детях, о которых, хотя княгиня, а главное, Кити (она на нее больше надеялась), обещала за ними смотреть, она все-таки беспокоилась. «Как бы Маша опять не начала шалить, Гришу как бы не укусила лошадь, да и Лили как бы опять не расстроилась!»

В это время Гамамелис остановила коляску на обочине и, испуганно извиняясь, завязала Долли глаза шелковым платком.

— Наверное, мы подъезжаем, — подумала Долли вслух.

Мысли ее обратились к Анне.

Они нападают на Анну. За что? Что же, разве я лучше? У меня по крайней мере есть муж, которого я люблю. Не так, как бы я хотела любить, но я его люблю, а Анна не любила своего? В чем же она виновата? Она хочет жить. Бог вложил нам это в душу. Очень может быть, что и я бы сделала то же. И я до сих пор не знаю, хорошо ли сделала, что послушалась ее в это ужасное время, когда она приезжала ко мне в Москву. Я тогда должна была бросить мужа и начать жизнь сначала. Я бы могла любить и быть любима по-настоящему. А теперь разве лучше? Я не уважаю его. Он мне нужен, — думала она про мужа, — и я терплю его.

Она вспомнила также слова, сказанные Облонским, когда из дома забирали Доличку. И за эти слова об удобстве она еще больше возненавидела его.

Чем ближе коляска продвигалась к месту назначения, тем ухабистее становилась дорога. Самые страстные и невозможные романы представлялись Дарье Александровне.

«Анна прекрасно поступила, и уж я никак не стану упрекать ее. Она счастлива, делает счастье другого человека и не забита, как я, а, верно, так же, как всегда, свежа, умна, открыта ко всему,» — думала Дарья Александровна, и плутовская улыбка морщила ее губы, в особенности потому, что, думая о романе Анны, параллельно с ним Дарья Александровна воображала себе свой почти такой же роман с воображаемым собирательным мужчиной, который был влюблен в нее. И Доличка держала ее за руку, и она, так же как Анна, признавалась во всем мужу. И удивление, и замешательство Степана Аркадьича при этом известии заставляло ее улыбаться.

В таких мечтаниях она подъехала к повороту с большой дороги, ведшему к Воздвиженскому.

Глава 7

Гамамелис остановила коляску и оглянулась направо, на ржаное поле, где на телеге сидело штук двенадцать потрепанных роботов III класса. Гамамелис хотела было соскочить, но потом раздумала и крикнула роботам, поманив их к себе. Ветерок, который был на езде, затих, когда остановились; слепни садились на пышущий паром двигатель Тягача и тут же сгорали.

Один из роботов поднялся и медленно пошел к коляске. Это был высокий голубого металла андроид с заостренной головой; он низко поклонился сидевшим в коляске. Гамамелис представила его как Антипода.

От группы отделился второй робот. Он шел гораздо медленнее первого. Внешность его говорила о том, что некогда он принадлежал к военному классу — он был похож на черепаху и, как узнала чуть позже Долли, звали его Черепашья Скорлупка.

1 ... 97 98 99 100 101 102 103 104 105 ... 132
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?