Скучаю по тебе - Кейт Эберлен

– Это мне? – спросила она игриво. – Какой аромат!

Она была куда дружелюбнее своей коллеги. Меньше напоминала огнедышащего дракона, охранявшего вход в башню принцессы.

– Я хотел спросить, не могли бы вы передать их одной пациентке?

– Имя?

– Тесс.

– Минуточку, вы тот самый.

Я кивнул.

– Как романтично! – улыбнулась мне она.

– Можно мне ее подождать? – оглянулся я в поисках свободного места.

– Кажется, ее решили оставить на ночь под наблюдением.

– Тогда я вернусь утром?

– Ничего не могу гарантировать!

Я вспомнил, что в восемь обещал девочкам приехать в аэропорт.

– Знаете, вообще-то я не смогу, – сказал я. – Надо детей проводить.

Дружелюбный взгляд сразу испарился. Я хотел было сказать: «Это не то, что вы подумали!», но так все запуталось бы еще сильнее.

– Вы не могли бы просто передать ей цветы? – спросил я.

– А вы – доктор?..

– Гус, просто Гус, – сказал я и сбежал.

Я был на концерте «Роллингов», но потом вдруг оказалось, что это не концерт, а свадьба Пиппы, и орган играл мелодию «Не всегда получаешь то, что хочется». Я бежал в церковь и вспотел так, что рубашка прилипала к телу… В первом ряду я увидел высокую женщину с кудрявыми волосами, и я знал, что надо к ней пробраться. И я стал пробираться к ней по проходу на цыпочках, надеясь, что никто не заметит. И вдруг она ко мне обернулась, и я увидел ее лицо – это была Ники, мать Люси… Я танцевал на дискотеке в шатре, вокруг мигали дискотечные огни, они на мгновение осветили лица, и мне захотелось, чтобы этот стробоскоп прекратил мигать, я хотел разглядеть лица, но не мог. Потом я побежал в сад, лег на качели. Вход в шатер открылся вдруг треугольником света, и из шатра вышла высокая стройная женщина, за ней треугольник света снова закрылся. В темноте я почти не различал ее силуэт…

Я вздрогнул и проснулся, не отдохнувший, а еще более уставший за ночь. Я примчался в аэропорт вовремя, а вылет, оказывается, задержали. Аэропорты – бездушные пространства. Мне с девочками было неловко и неуютно, словно в бесконечном заточении. Шарлотта ходила по бутикам, делая вид, что не наблюдает за нами, пока мы ели маффины с малиной и белым шоколадом в кофейне. К тому времени, когда объявили посадку, нам уже было нечего друг другу сказать – Флора чатилась в WatsApp, а Белла играла на телефоне во «Фруктового ниндзю».

Они даже не обернулись, пройдя контроль, а я стоял, провожая их взглядом, пока они не скрылись из виду. Когда я наконец пошел обратно, на глаза у меня навернулись слезы. Пришлось подойти к окну и стоять там, прижавшись лицом к стеклу и провожая чужие самолеты, пока поток слез не иссяк. Потом я грустно побрел к метро.

Мы привыкли к расставаниям. Только я не мог решить, хорошо это или плохо.

Вместо того чтобы сойти на станции «Саут-Кенсингтон» и пройтись до дома через парк, я проехал до «Грин-парка» и пересел на другую ветку.

В больнице Святого Томаса в регистратуре снова была другая медсестра. Я хотел было спросить ее, но сквозь открытую дверь комнаты для персонала увидел в больничном кувшине свой букет розовых роз и фиолетовых ирисов, все еще завернутый в целлофан.

– Вам помочь?

– Цветы, – кивнул я. – Вчера я оставил их для одной пациентки.

– А, так вы тот самый? – спросила она.

Я стал предметом больничных сплетен, вероятно, даже посмешищем всей больницы.

– Мы пытались ей отдать букет, но она сказала, пусть остается здесь, людям будет приятно.

– Так она не в больнице?

– Врачи настаивали, чтобы она пробыла под наблюдением хотя бы ночь, но ваша подруга ни в какую не согласилась.

Я, конечно, понимал, что, если попрошу ее адрес, мне не дадут.

– Но с вашей стороны очень мило, – сказала женщина почти с материнской интонацией, словно утешая меня. – Аромат от них такой приятный, все-таки цветы пахнут лучше, чем то, что у нас тут обычно… А вы – доктор, да?

– Она даже не спросила, кто принес ей цветы?

– Мы сказали, что принес Гус.

По ответу женщины я понял, что Тесс никак это не прокомментировала.

– Мы с вами знакомы?

– Меня зовут Гус.

Она только очнулась от обморока. Мое имя для нее ничего не значило, и мы с женщиной из регистратуры оба это понимали. Мы переглянулись. Потом я повернулся и ушел.

Июль 2013 г.

ТЕСС

Когда Долл что-то нравится, она говорит: «Я умерла, и я в раю». Так вот, когда я лежу и смотрю на потолок, у меня точно такое же чувство. Бирюзовое небо потолка украшено херувимами и гирляндами цветов. С люстр свисают хрустальные капли, от которых по стенам пляшут крошечные радуги. Кровать такая огромная, что я могу лечь звездочкой и все равно не достану до краев. Постельное белье из белейшего плотного хлопка. Для одеяла погода слишком жаркая, но с включенным на ночь кондиционером воздух в комнате стал прохладным.

Плитка на полу приятно холодит ступни, пока я иду к окну и распахиваю ставни. Передо мной расстилаются холмы, покрытые серебристо-зелеными оливковыми рощами, темные кипарисы взмывают в синее небо. Где-то вдалеке я вижу красные крыши домов деревеньки, вероятно, Винчи, той самой, где родился Леонардо.

Когда Долл рассматривала веб-сайт этого заведения, ее больше всего привлек бассейн-инфинити. Погружаясь в прохладную неподвижную гладь воды, я тихо, стараясь не разбудить остальных гостей виллы, плыву прямо к небу, и мне кажется, я могу так плыть бесконечно. Над серебристой гладью воды проносятся стрекозы, к густому аромату жасмина примешивается запах первого утреннего кофе из кухни.

Единственное правило на «Вилле Винчиана» – все гости, независимо от того, по какой индивидуальной программе они приехали, питаются вместе. Чтобы мы почувствовали себя одной общиной, хотя в первый день нам, новичкам, не удалось влиться в уже сформировавшиеся группы по интересам среди тех, кто приехал раньше. Завтрак был накрыт на больших деревянных столах – нарезка прошутто и сыра, дыни, корзинки с крошечными булочками с разными начинками – марципаном, заварным кремом, вареньем, – с виду одинаковые, и никогда не угадаешь, что внутри, пока не откусишь. И все восхитительно вкусные.

Сюда приехали не только одиночки. Некоторые явились парами – эти сидели за завтраком тихо, они привыкли видеть друг друга по утрам. Мы, те, кто прибыл вчера вечером на микроавтобусе из аэропорта Пизы, общаемся, аккуратно пытаемся понять, кто с какой целью приехал. Никто пока не задает слишком личных вопросов и не выдает о себе слишком много личной информации. Помимо группы писателей на «Вилле Винчиана» есть группа итальянской кухни, резьбы по камню – эти занимаются в здании бывшего масляного пресса, чтобы не мешать другим, а еще группа йоги и группа истории искусств.