Власть Талисмана. Тайны посвященных: от египетских жрецов до виновников трагедии 11 сентября - Роберт Бьювэл

«И, хотя некоторые Отцы церкви утверждают… что примиренное будущее общество будет возможно лишь на небесах, тем не менее [другие], с которыми я согласен, допускают буквальную интерпретацию, согласно которой некая прелюдия Небесного Града должна быть осуществлена на земле».[903]

Идея строительства на земле несовершенной копии, или «прелюдии», Града Божьего, Небесного Града или Города Солнца восходит еще к древнеегипетским «Текстам пирамид» (приблизительно 2300 года до h. je).), как мы могли убедиться в главе 9. Она также занимает центральное место в некоторых герметических текстах, созданных в I–III веках н. э. Эта идея стала главной в жизни самого Кампанеллы, которая — отчасти из-за удачи, отчасти из-за его собственной выносливости и сообразительности — не закончилась на медленном огне после того, как провалилась его калабрийская «революция».

В безумном мире разумны лишь безумцы

В августе 1599 года двое изменников раскрыли планы заговорщиков. Кампанелла бежал, но был пойман и заключен в тюрьму 13 сентября в замке Скилачи. В конце октября 1599 года его вместе со 155 другими заговорщиками разместили на четырех галеpax, отплывших в Неаполь. По прибытии в Неаполь 16 пленников были повешены — по четыре на нок-рее каждой галеры. Еще двоих подвергли ритуальному четвертованию на причале.[904]

Как идейный вдохновитель революции и создания новой республики и как человек, уже неоднократно привлекавший внимание инквизиции, Кампанелла подвергался смертельной опасности. Он был допрошен перед трибуналом инквизиции, специально назначенным папой Климентом VIII 11 января 1600 года. Члены трибунала получили разрешение пользоваться определенными пытками, включая длительные сроки заключения в подземных камерах и отвратительное приспособление под названием полледро, предназначенное для «разрыва вен и тканей» без кровотечения.[905]

Через несколько недель от Кампанеллы удалось добиться частичного признания в том, что он действительно хотел создать новую республику, но он понимал, что лучшей защитой от обвинений, выдвинутых против него, будет притворное сумасшествие, позволявшее избежать ответственности за свои поступки. По-видимому, с целью убедить инквизиторов в своем безумии он устроил пожар в своей камере 2 апреля 1600 года.[906]17, 18 и 20 мая 1600 года последовало три допроса, сопровождавшихся пытками. Во время этих допросов в течение всего следующего года, регулярно прерываемого мучениями в пыточной камере, Кампанелла стойко имитировал сумасшествие. В конце мая 1601 года из Рима был получен приказ, требовавший от инквизиторов раз и навсегда доказать, безумен ли он или только симулирует безумие, на этот раз с помощью чудовищной пытки под названием la veglia, или «пробудитель». Кампанелла мог прекратить свои страдания в любое время, просто признавшись в том, что его безумие было наигранным. В таком случае его сожгли бы на костре как неисправимого еретика. С другой стороны, если бы он смог выдержать муки в течение сорока часов, то по закону его сочли бы безумным. Это означало бы, что независимо от окончательного приговора инквизиторы уже не могли сжечь его на костре.[907]

Победа над «пробудителем»

Смертельная схватка Кампанеллы с «пробудителем» произошла 4–5 июня 1601 года в темницах Кастель Нуово, одной из больших тюрем Неаполя.[908]По описанию профессора Хедли, необычный и изощренный характер этой пытки заключался в следующем:

«Жертву подвешивали таким образом, что только мышцы его рук и плеч могли удержать его туловище от соприкосновения с рядом заостренных деревянных кольев; однако в конце концов он вынужден вонзить колья в свои бедра и ягодицы, чтобы снова приподнять туловище и голову. Ему приходится двигаться взад-вперед между этими двумя положениями».[909]

Несколько раз на протяжении этой непрекращающейся пытки (все это время инквизиторы прилежно вели записи) с уст Кампанеллы слетали бессвязные выкрики и странные, обычно бессмысленные фразы вроде «десять белых лошадей», «меня убивают» и «воцаритесь и заткнитесь». Судя по всему, в преддверии неизбежной смерти мучители предложили ему задуматься о спасении души. Кампанелла каким-то образом собрал волю и силы и смог хрипло выкрикнуть им в лицо: «Душа бессмертна!»[910]Эту веру он разделял с герметистами и гностиками Древней Александрии, а также с катарами. Как мы могли убедиться в главе 1, та же самая вера была подхвачена и провозглашена французской революцией.

Миновало десять часов, потом двадцать, потом тридцать. Наконец, как пишет профессор Хедли, «через сорок часов пленника освободили в состоянии, близком к смерти, однако духовно не сломленного. Его симуляция безумия так и осталась нераскрытой. По закону теперь оно было официально установлено; следовательно, он не подлежал казни».[911]

Тюремщик Кампанеллы, который впоследствии стал его другом, писал, что, когда он снял истерзанное тело с пыточного механизма, чтобы отнести его в камеру, «безумец» хрипло прошептал ему на ухо: «Неужели они действительно думали, что я окажусь настолько тупым?»[912]

Первая европейская знаменитость

Кампанелла избежал костра, но в определенном смысле по-прежнему оставался на сковородке инквизиции. Несмотря на официально признанное безумие, он был приговорен к пожизненному заключению в неапольской тюрьме без всякой надежды на помилование.

После всего что ему довелось вытерпеть, такая мрачная перспектива могла бы убить менее сильного человека, но Кампанелла каким-то образом не отрекся от своего оптимизма. Несмотря на многолетнее заключение в темной и сырой подземной камере, он не раз проявлял свой блестящий талант. Он сочинял стихи, которые иногда записывал сам, а иногда диктовал тюремщику, и писал бесчисленные письма влиятельным людям по всей Европе, которые, как он надеялся, могли способствовать его освобождению. Но самое невероятное заключается в том, что ему удалось создать в тюрьме свой великий философский трактат «Город Солнца» и успешно организовать переправку готовой рукописи из тюрьмы одному из своих преданных учеников Тобиасу Адами. Хотя книга вызвала огромный интерес и послужила источником вдохновения для множества утопических планов XVII и XVIII веков, по-видимому, ни один ученый всерьез не рассматривал возможность того, что «Город Солнца» представлял собой не просто абстрактную идею, не говоря уже о том, что кто-то мог попытаться построить его. Однако мы собираемся исследовать именно такую возможность.