Дисфункция реальности. Увертюра - Питер Гамильтон

— Вы доставили этого капитана прямо с Авона?

— Да.

— Повелитель Руин считает за честь принять посланника адмирала, а капитана Аустера и его команду она приглашает сегодня вечером на обед.

— Мой капитан принимает приглашение. Его очень заинтриговала Иона Салдана, агентства новостей слишком уж несдержанны в отношении ее.

— Я могу рассказать тебе несколько историй про нее.

— Правда?

— А мне интересно будет услышать про сектор Эллас. Там много пиратов?

* * *

Вагончик транспортной трубы остановился, и оттуда на маленькую станционную платформу вышел капитан Кханна. Ему было тридцать восемь лет, у него были светло-рыжие, постриженные по-военному волосы; бледная кожа, попадая под солнечные лучи, покрывалась веснушками. Черты лица у него были правильными, глаза темно-карие. Свое тело он поддерживал в постоянной форме, благодаря сорокапятиминутной физической зарядке, одобренной командованием флота, которую он непременно делал каждое утро. Академию он закончил третьим среди ста пятидесяти офицеров; он бы закончил самым лучшим, если бы не оценка по компьютерной психологии, которая говорила о недостатке гибкости из-за его чрезвычайной «привязанности к доктринам».

Он находился в адмиральской ставке уже полтора года и за это время не допустил ни одной ошибки. Это было его первое самостоятельное задание, и он откровенно был этим перепуган. Еще тактику и командные решения он мог осилить, мог даже совладать с тактикой адмиральского штаба, но вот почти затворница, всеми уважаемая, темная лошадка, девушка-подросток Салдана, родственно связанная с не-эденистским биотехническим обиталищем, — было совсем другое дело. Как, черт побери, можно составить мотивационный анализ такого существа?

— У тебя все очень хорошо получится, — сказал адмирал Александрович, отдавая ему последние наставления. — Ты достаточно молод и не испугаешь ее своим возрастом, достаточно умен, чтобы не обидеть ее интеллект. И вообще, все девушки любят форму.

Старик подмигнул и дружески подтолкнул его в спину.

Майнард Кханна одернул тужурку своей безукоризненной темно-голубой формы, поправил на голове остроконечную шапку, расправил плечи и твердо зашагал по лестнице, ведущей со станции. Он оказался в просторном дворе, уставленном флагштоками, по его краям стояли большие вазы, полные бегоний и фуксий. Отсюда во все стороны расходились тропинки, ведущие в субтропический парк. В ста метрах от себя он увидел некое здание, но даже поверхностного взгляда на все это хватило для того, чтобы он застыл в изумлении. После того, как он прошел через воздушный шлюз в ячейке дока, он тут же сел в ожидавший его вагон, поэтому еще не видел самого обиталища. Сам размер Транквиллити был поразителен и настолько велик, что мог вместить внутри себя пару обычных обиталищ эденистов и потрясти их там, как игральные кости в стакане. Слепящая световая труба горячо сверкала над головой, белые, как сахарная вата, облачка легко плыли в воздухе. Панорама лесов и полей сверкала серебряными озерцами, а длинные ручьи поднимались по обе стороны от него, как стены долины самого Господа Бога. Километрах в восьми отсюда виднелось море, потому что с его сверкающими волнами и картинными островками — никак по-другому назвать это было невозможно. Он попробовал проследить эту арку глазами, задирал голову все выше и выше, пока его шапка не уперлась ему в затылок, угрожая свалиться. Над его головой висели тонны воды, готовые в любую минуту низвергнуться на него потоком, подобным тому, который обрушился на Ноя.

Он поспешно опустил голову, стараясь припомнить, как он избавился от головокружения, когда посещал эденистские обиталища на орбите Юпитера.

— Никогда не поднимай взгляд выше уровня горизонта и всегда помни, что бедная поверхность над твоей головой думает, что ты можешь упасть на нее, — напомнил его старый сварливый путеводитель.

Сознавая, что он поражен еще до того, как начал миссию, Майнард Кханна пошел по желто-коричневой каменной дорожке к зданию, которое напоминало эллинистический храм. Это была длинная базилика, один конец которой выходил внутрь круглой площадки, закрытой куполом из какого-то иссиня-черного материала, поддерживаемого белыми колоннами, промежутки между которыми заполнены сине-зеркальным стеклом.

Дорожка привела его к другому концу базилики, где в карауле по обе стороны от входной арки стояли два сержанта, напоминая статуи гоблинов из кошмарных снов.

— Капитан Кханна? — спросил один из них.

Голос у него был мягким и дружелюбным и поэтому совсем не подходил к его внешности.

— Да.

— Повелитель Руин ожидает вас, пожалуйста, следуйте за моим служащим.

Сержант повернулся и провел его в здание. Они пошли внутрь, центральный неф был увешан большими картинами в золоченых рамах, расположившимися на стенах из белого и коричневого мрамора.

Сначала Майнард Кханна думал, что это голограммы, но потом понял, что картины двумерны, более детальный взгляд подсказал ему, что они написаны маслом. Там было множество сельских пейзажей, на которых люди, одетые в тщательно отделанные костюмы, скакали на лошадях или собирались в нарочито показушные группы. Сцены из истории Земли, еще доиндустриальный период. Это, должно быть, подлинники. У него в голове мелькнула мысль об их стоимости. Наверное, за вырученные деньги от продажи только одной из них можно было купить боевой крейсер.

В дальнем конце нефа под прозрачным защитным колпаком на подставке покоилась капсула Востока. Майнард остановился и посмотрел на потрепанную сферу с трепетом и восхищением. Она была такой маленькой, такой грубой, и все же несколько кратких лет она представляла собой вершину человеческой технологии. Думал ли когда-нибудь о Транквиллити космонавт, который летал на этой машине?

— Это который? — спросил он сержанта хриплым голосом.

— Восток-6, на нем вылетела на орбиту Валентина Терешкова. Это была первая женщина в космосе.

Иона Салдана ждала его в большой круглой комнате для аудиенций, расположенной в самом конце нефа. Она сидела за стоящим в центре письменным столом, имеющим форму полумесяца. Обильные потоки света, проливающиеся сквозь стекла между колоннами, превращали воздух в платиновый туман.

На белом полу полипа был изображен гигантский коронованный феникс, раскрашенный в красный и синий цвета. От двери до стола капитан прошествовал целую вечность, звук его каблуков, отлетающий от полированной поверхности, отдавался сухим эхом в пустом пространстве.

«Хочет запугать, — подумал он. — Здесь начинаешь понимать, как ты одинок, если противостоишь ей».

Подойдя к столу, он четко отсалютовал. Как-никак, она все же была главой государства; отдел протоколов в штабе адмирала неоднократно подчеркивал это, неустанно напоминая ему, как он должен себя при этом вести.

На Ионе было простое летнее платье цвета морской волны с длинными рукавами. Ее короткие, светло-золотые волосы, казалось, мягко блестели в ярком свете.