Злая судьба - Глен Кук

– От него следует ждать неприятностей, – заметил Пратаксис.

– Наверное, – согласился Майкл. – Генерал, найдите меня через час.

– Требилкок, это было прекрасное время, – сказал генерал, протягивая Майклу руку. – Нам все-таки удалось здесь кое-что сделать. Жаль только, что он так нелепо умер. Благодарю вас за все, Майкл. И вас, Дерел, тоже.

– Почему он так поступил? – пробормотал Пратаксис, пожимаю руку генерала. – Для нападения не было никаких причин, поддающихся разумному объяснению.

– Он страдает теми же неврозами, что и его вечные враги тервола. Остается надеяться, что он погиб не зря и что тервола наконец утешатся.

– Да, нам сейчас не хватает лишь вторжения Шинсана, – буркнул Майкл. – Ну хорошо, встретимся позже.

– А я, пожалуй, пойду поищу Мундуиллера, – сказал Пратаксис и вышел вслед за Майклом.

Лиакопулос снова погрузился в кресло, закрыл глаза и попытался представить, чем мог стать Кавелин, если бы король не пустился в эту безумную авантюру. Эти размышления привели генерала к тому, что из его глаз покатились слезы.

В глубине забытого богами горного хребта, известного под названием Зубы Дракона, Непанта и Вартлоккур молча следили за развитием событий в Форгреберге. Они видели, как первые слабые ростки мятежа пышно расцветали, обильно удобренные слухами о том, что Ингер и Фульк погибли от рук клевретов короля. Непанта и Вартлоккур не могли не заметить, что Абака для подавления волнений отдает слишком жестокие приказы. Видели они и то, как солдаты из племени Марена Димура начли разбегаться из казарм по своим лесным деревням.

Вартлоккур повернулся спиной к зеркалу и произнес придушенным голосом:

– Ты была права. Я же ошибался и вел себя как последний дурак.

– И что же ты намерен предпринять?

– Сейчас? Сейчас я ничего не могу сделать. Слишком поздно. Пусть события развиваются своим чередом.

– Но пострадает множество людей.

– Знаю. К сожалению, в подобных случаях этого нельзя избежать. Любое вмешательство с моей стороны только ухудшит ситуацию. Их национальный дух вступил в период очищения. Через это проходит любая нация. Для отдельных личностей процесс этот ужасен, но народ в целом выходит из неё единым и закаленным.

– Избавь меня от своих разглагольствований.

– Хорошо. Но пойми – я полностью признаю свою вину. И сейчас, увы, слишком поздно предпринимать какие-либо положительные действия.

– Что же… Раз ты это утверждаешь…

По иссушенной щеке чародея прокатилась единственная слезинка. Не терзай мою душу, женщина, подумал он. Я и сам настолько себя истерзал, что мне не хочется жить.

* * *

Мгла так давно не высыпалась и так устала, что в глазах её все начало двоиться.

– Слушаю вас, лорд Ссу-ма.

– Я хотел бы доложить вам о том, что происходит в Кавелине, принцесса. Если вас это интересует.

– Конечно, интересует. Выкладывайте.

– Я знаю, что времени у вас нет, и буду краток. Режим, существовавший там до недавнего времени, обречен на гибель. Сторонники Рагнарсона почти не имеют поддержки. Складывается впечатление, что в Кавелине начинается гражданская война.

– Итак, благородный эксперимент умирает. И умирает он не геройской, а унизительной смертью. Над его телом дерутся упыри и шакалы. Какой печальный конец.

– Весьма печальный, принцесса. Вы разрешите мне вернуться к моим обязанностям?

– Возвращайтесь, лорд Ссу-ма. И благодарю вас за то, что вы столь блестяще выполнили все мои приказания.

Ших-кай ничего не ответил, а Мгла вернулась к проблемам, связанным с Матаянгой, совершенно выбросив Кавелин из головы.

Пройдет очень много времени, прежде чем Империя Ужаса снова обратит свой взор на запад.

* * *

Требилкок и Лиакопулос свернули на дорогу, ведущую к поместью Далтин. Майкл взглядом искал признаки, указывающие на присутствие в этих местах королевы. Никаких признаков не оказалось, что очень порадовало Майкла.

– Только богам известно, насколько мне все это не по душе, – сказал он. – Но вариант, связанный с идеями Креденса, – гораздо хуже.

– Я от борьбы устраняюсь.

– Ей повезло, что она не вырвала у нас власть силой, а получила её, как говорят юристы, ввиду отсутствия истца.

– Верно. Но не исключено, что именно из-за неё король пошел на столь непродуманные действия.

– Теперь его мотивы представляют для нас лишь теоретический интерес.

– А вы уверены, что она здесь? Место выглядит совершенно нежилым.

– Должна быть, – ответил Майкл и дал шпоры лошади. В его голову пришла страшная мысль.

– В чем дело?

– А вдруг Креденс что-то пронюхал? Он куда-то направил своих Марена Димура, как только расстался с нами. – Ему и Лиакопулосу пришлось немного задержаться в замке, чтобы ознакомиться с донесениями об отдельных вспышках мятежей. – Однако в любом случае Дерел уже должен быть здесь. Хотя я не очень представляю, как Дерел и Чам смогут остановить Креденса, если тот не пожелает вести себя пристойно.

Майкл рассчитывал прибыть сюда первым, но на него навалилось столько дел, что он совершенно забыл об Абаке. Осадив скакуна рядом с домом, Майкл соскочил с седла и бегом бросился к дверям.

Оказалось, что волновался он напрасно. На пороге его встретила Ингер:

– Почему ты здесь? Я ждала тебя лишь завтра.

– Разве Дерел вам не сказал?

– Дерел? Я его не видела.

– Он должен был встретить нас здесь, – сказал Майкл, многозначительно взглянув на Лиакопулоса. – Мы опоздали. В городе начались мятежи. Ваши друзья кричат, что мы вас убили.

– Я ознакомилась с документами и могу их подписать. С какой стати ты притащил с собой генерала? Я думала, что он сейчас в Баксендале проводит маневры.

– Он там был, но вернулся. А документы пусть вас не волнуют. Дерел, будь ты проклят! Куда ты задевался?

– Что случилось?

– Как вы себя здесь чувствуете?

– Как может себя чувствовать человек, оказавшийся на руинах своего дома. Мне хочется как можно скорее убраться из Кавелина, который не принес мне ничего, кроме страданий. Как глупо было с моей стороны домогаться трона для Фулька.

– Приступайте, Майкл, – сказал Лиакопулос. – Аннулируйте документы.

– Что происходит? – спросила Ингер у Требилкока. Глаза её сузились, лицо напряглось. – Почему вы здесь? Почему сюда должен был явиться Дерел? Неужели для того, чтобы у мятежников появилось основание обвинить вас в моей смерти?