На волнах оригами. Музыкальный приворот - Анна Джейн

– Я, конечно, не могу утверждать, – задумчиво проговорил мужчина, – но есть у меня подозрения, что эта Альбина – так сказать, сотрудница одной интересной и не самой приятной организации.

Девушка скептически приподняла идеальную бровь.

– И что это за организация, крестный? – спросила она. – Масонский орден? – пошутила она.

– Отнюдь, – оценил юмор мужчина. – Давай-ка сделаем так, – не стал сразу же отвечать на вопрос Нинки дядя Саша. – Если ты так хочешь помочь своей подруге, достань мне адрес этой самой Альбины. И тогда я скажу тебе точно. А на всякий случай – передай своей остро реагирующей на несправедливость Арине…

– Алине, – поправила его Ниночка, видя издалека здание аэропорта.

– … чтобы пока к этой мошеннице не приближалась, – крестный повернулся и внимательно посмотрел в голубые изумленные глаза крестницы, словно поняв, что та сама стала жертвой лжеэкстрасенса.

– Конечно-конечно, – не растерялась Ниночка. – Передам, не волнуйся.

– Вот и отлично.

Больше эту тему девушка поднимать не стала, однако слова крестного ее удивили – она не ожидала услышать от него подобную информацию.

А уже через десять минут Журавль стояла в одном из терминалов аэропорта, цепким взглядом оглядывая все и всех вокруг. Посмотрев на информационное табло и удостоверившись, что регистрация на рейс, на котором должна была лететь группа «На краю» в полном составе, только-только началась, Нинка уверенно двинулась в сторону регистрационных стоек, буквально сканируя каждого молодого представителя мужского пола взглядом, дабы понять, не один ли это из музыкантов НК, которые улетали на день раньше, чем было объявлено на фан-сайте и в фан-группе. Как она отлично понимала, музыканты будут хотя бы в минимальной, но маскировке. В последнее время поклонников их творчества становилось все больше и больше, и как знала Нинка, завтра самые рьяные из них собирались приехать, дабы проводить кумиров. А сами музыканты хотели уехать без лишней шумихи.

Девушке повезло – она смогла найти Келлу, правда, по менеджеру, который очень удачно пронесся мимо осматривающейся Ниночки, разговаривая, как и всегда, с кем-то по телефону:

– Ты уже прилетел? Кирилл, дай мне час. Я провожу парней и сразу же заберу тебя. Все в порядке? Долетел без эксцессов?

Нинка, победно улыбнувшись, поспешила следом за Андреем, который не обратил на нее внимания – так занят был разговором и одновременно перепиской по телефону.

Менеджер НК приблизился к одной из отдаленных стоек регистрации – для пассажиров бизнес-класса, по крайней мере, так было написано на ярких желтых баннерах, около которой собралась небольшая очередь желающих покинуть город. Часть этой толпы и составляли музыканты «На краю», больше похожие на каких-то отщепенцев общества, нежели на людей, летящих бизнес-классом. Все как один в солнцезащитных очках, капюшонах или же кепках. Келла – его Нинка приметила сразу и хищно сощурилась – выделился тем, что напялил, видимо, ради прикола, парик с черными дредами, став похожим на растамана со стажем. Стоящий рядом с ним Кей, который вновь сумел каким-то непостижимым для Нинкиного разума способом перевоплотиться в того, кого она с первого курса знала как Антона Тропинина, переговорив по телефону, вдруг взвалил свои сумки на Арина, а после под негодующие вопли Андрея куда-то сбежал.

«К Катьке», – поняла почему-то Нина. И довольно улыбнулась. То, как подруга приручила «певичку», ей нравилось. Она искренне была уверена, что Кей должен страдать.

Музыканты остались вчетвером – если не считать разозленного Андрея. Остальные, видимо, летели другим классом. Журавль парни не замечали, зато она, стоя у противоположной стены, отлично видела их. Решение подойти к Рылу и высказать о нем все, что она думает, Нинка забраковала. Выяснять отношения на виду остальных ей не хотелось, а странное чувство все сильнее и сильнее давило на сердце тяжелым камнем. Нужно было что-то делать, пока есть время, и Нинка все-таки решилась. Она набрала номер телефона синеволосого и, коротко выдохнув, прижала мобильник к уху, не отрывая взгляда от жертвы.

Келла, услышав звонок, вытащил из заднего кармана джинсов телефон – не крутой и новенький, какие привыкла видеть у своих кавалеров Ниночка, а, по ее авторитетному мнению, стремный и порядочно побитый то ли жизнью, то ли хозяином. Ответил парень быстро – Журавль целенаправленно звонила с другого номера.

– Да, – услышала она знакомый голос. Связь оказалась плохой – слишком шумно было в аэропорте.

– Знаешь, клоп, я тут подумала, – небрежно начала Ниночка, стараясь сделать собственный голос более уверенным. – Если бы не твоя фирменная тупость, может быть, что-нибудь и получилось. Иногда я бываю милосердной.

Келла молчал. Нинка воспрянула духом.

– Конечно, сопоставить тебя и деньги невозможно – они однозначно выигрывают, но ты бы мог попробовать, мой милый Ефимка.

– Ты дура? – только и спросил парень, и в какой-то момент Журавль почувствовала себя, и правда, дурой. Зачем, спрашивается, притащилась сюда? Зачем звонила? Чего хотела добиться таким детским садом?

У этой проклятой твари вновь получилось задеть ее за живое! За гордость! За душу! Всего лишь двумя словами.

– Следи за языком, кретин, – холодным тоном отчеканила она, сверля в барабанщике дыру взглядом. – Пока не вырвали с корнем.

Ее не было видно за большой компанией. Зато она отлично видела Синего.

– Мне было хорошо с тобой, – вдруг сказал Келла, и Нинка замерла от неожиданности. Чего-чего, а уж этого она не ожидала услышать.

– Это было здорово. Хоть ты и та еще стерва, но рядом с тобой было классно, – продолжал он странным голосом. – И я скучаю.

Ниночка растерялась, почувствовав близкий вкус победы, но вида не подала.

– Бедняжка, – посочувствовала она. – Ты не в моем вкусе. Некрасивый и нищий. Без образования и стремлений. Ты никакой. Но тетя Эльза тебя по достоинству оценила. Не хочешь к ней в жигало? Она не любит нахлебников, но ты ее покорил.

– Ты, и правда, дура, – спокойно констатировал Келла. – Ты спокойно говоришь такие слова человеку, который любит тебя?

– Я говорю эти слова человеку, которого я не люблю, и это главное, – поспешила его заверить Нинка. Нет, все-таки победа над ним была близко, и это затмило разум. Она совершила еще одну ошибку. – Понимаешь, малыш, меня любят многие. Например, такой мусор, как ты. А я люблю только себя.

Девушка улыбнулась – так понравились ей ее слова.

– Журавль, это шутка. Плевать я на тебя хотел. Вот ты вроде бы умная девка. Но, черт побери, какая же ты бываешь тупая! – расхохотался вдруг Келла. Рэн рядом с ним откровенно ржал. Фил и Арин – улыбались. – Твое высокомерие тебя погубит, куколка. Думаешь, ты действительно мне нужна? Я не знаю, кем надо быть, чтобы любить тебя. Твой формат – одна ночь. От силы – две, – вынес он суровый вердикт. – Такие тян, как ты, вешаются на нас десятками. Ты не особенная. Сними корону.