Маги Гипербореи - Элеонора Девильпуа

Вильнув в сторону, Арка легко увернулась, на лету чиркнув крыльями по спине зверя. Она видела, как Ластианакс бежит к существу и хватается за кисточку из перьев на конце его длинного хвоста.

Под весом молодого мага грифон немедленно обезумел от боли. Он завертелся волчком, пытаясь сбросить нежелательного пассажира, и бился огромными крыльями о решетку. Над ареной поднялись тучи песка Абраксан. Ластианакса мотало из стороны в сторону, однако он закрыл глаза и, собрав все силы, как клещ, вцепился в хвост зверя.

Арка подлетела к самой верхней части клетки. За секунду до столкновения с решеткой она успела сложить крылья и ухватилась за прутья, повиснув над ареной.

Со звонким щелчком она активировала печать разрушения на перстне и прижала его к переплетению орихалковых прутьев, венчающему клетку.

Грянул взрыв. Верхушка решетки разбилась на тысячу кусочков, и они дождем посыпались на арену. Арка тоже упала, ударилась о спину грифона и соскользнула на землю, усыпанную обломками орихалка.

Оглушенная падением, она, пошатываясь, поднялась на ноги. На трибунах мнимые амазонки тоже поднялись и теперь избивали нескольких магов, решивших воспользоваться взрывом и сбежать.

Внезапно перед глазами девочки пролетел Ластианакс, с размаху врезался в стену клетки и упал на землю, как куль с мукой. В его судорожно сжатом кулаке торчало длинное алое перо. Еще через секунду когти грифона прибили молодого мага к земле.

Арка схватила лежащий у ее ног обломок орихалка и изо всех сил запустила в голову зверя. Увы, разрушенная клетка более не защищала девочку от воздействия живой лазури. Кусок металла легко скользнул по плечу животного и упал на землю.

Не обращая внимания на девочку, грифон склонился над своей добычей, готовясь разорвать ее на части. Арка бросилась вперед, подпрыгнула, ухватилась за крыло своего огромного противника, сделала в воздухе кульбит, приземлилась на спину грифона и побежала вдоль хребта. Добравшись до головы, она двумя руками вцепилась в гриву из алых перьев и что было мочи потянула ее назад. Животное вскинуло голову и злобно заклекотало, пытаясь понять, что за новая напасть мешает его трапезе. Тут-то зверь и сообразил, что вверху, в крыше клетки, зияет огромная дыра.

– Нет-нет-нет, – пробормотала Арка, чувствуя, как выгнулось под ней мощное тело существа.

С удивительной легкостью грифон оторвался от песка и вылетел в пролом, как пробка из бутылки. По инерции Арка едва не свалилась со спины зверя, но успела ухватиться за основание гигантского крыла.

Животное приземлилось на внешнюю стену арены, над тентами. Казалось, грифон колеблется, не зная, что делать дальше: он то пригибал голову, то вытягивал шею к затянутому сумерками горизонту, словно птенец, что вот-вот покинет родное гнездо. Он еще ни разу в жизни не летал.

Стараясь не упасть со спины существа, Арка повернула голову и посмотрела на арену. Маги уже лежали ничком, заведя руки за голову. Стоявшие рядом мнимые амазонки переговаривались и указывали на грифона. Арка видела, как одна из воительниц хватает копье и бросает в зверя. Оружие рассекло воздух, прошло на расстоянии нескольких дюймов от девочки и вонзилось в спину животного. Грифон завизжал от боли и бросился вперед, распахивая крылья.

Арка почувствовала, что съезжает со спины зверя и падает в пустоту. На долю секунды ее тело зависло в воздухе, а потом камнем полетело вниз, на дно погрузившейся в ночную тьму Гипербореи.

Арка нажала печать на браслете, но ничего не произошло. Она падала все быстрее. Башни, каналы, купол – все завертелось вокруг нее. Охваченная ужасом, девочка несколько раз стукнула браслетом по предплечью и снова надавила на печать.

Наконец крылья развернулись у нее за спиной. Мучительно долгий миг она продолжала падать, а потом выровнялась. Несколько раз взмахнув крыльями, она стала набирать высоту. Второй уровень, третий, четвертый, пятый. Девочка заметила вверху огромную тень: грифон парил над городом. В его когтях висел обмякший Ластианакс. Зверь подлетел к Магистериуму и приземлился на вершину купола, озаренного последними отсветами заходящего солнца. Арка помчалась еще быстрее. Грифон огляделся, довольный, что наконец-то нашел спокойный насест. Зверь выгнул шею, наклонившись к Ластианаксу, который безуспешно пытался высвободиться из мощных когтей. Арка сложила крылья и вошла в пике. Грифон уже распахнул клюв, чтобы оторвать от добычи руку, но в следующий миг его голова дернулась в сторону, сбитая мощным светловолосым снарядом тринадцати лет. Оглушенный зверь выпустил молодого мага и соскользнул со стены, оторвав часть облицовки. Арка подошла к Ластианаксу и завопила, уперев кулаки в бока:

– Никому не позволено мучить моего наставника, кроме меня!

Грифон выполз из-под нагромождения камней, обломков мрамора и гипса, встал, отряхнулся, расправил крылья и взлетел. Его жалобный клекот эхом разносился под куполом.

В другое время побег грифона дал бы гиперборейцам почву для разговоров на несколько месяцев вперед, но теперь прошел совершенно незамеченным для оставшихся в амфитеатре магов. Оказавшись во власти амазонок и живой лазури, пленники лежали, скучившись, как скот, взмокшие от пота. Зажатый между Родопом и каким-то высокопоставленным чиновником, сердце которого частило с бешеной скоростью, Петрокл наблюдал за воительницами, которые прохаживались вокруг, правда видел лишь их ноги. С кончиков копий амазонок капала кровь. Он отчаянно старался не поддаваться панике. Сколько же тут амазонок? Пятьдесят, сто? Как им удалось попасть в амфитеатр? Неужели они пришли за Аркой? Куда подевался Ластианакс? Краткое затишье, позволившее Петроклу задать себе все эти вопросы, оказалось недолгим.

– Поднимайтесь! – приказала воительница, на шлеме которой развевался белый плюмаж.

Чтобы подхлестнуть пленников, амазонки принялись лупить их по спинам тупыми концами копий. Обезумевшие от ужаса маги торопливо вставали. Петрокл тоже вскочил и сразу ссутулился: его не оставляло ощущение, что, если он выпрямится во весь рост и станет возвышаться над толпой почти на голову, как это обычно и бывало, его немедленно обезглавят.

Один из магов испытывал диаметрально противоположные трудности. Его нижняя челюсть безостановочно двигалась, он пытался подняться, опираясь руками о ступеньки лестницы, но неподвижные ноги тянули его вниз. Рядом валялось дезактивированное парящее кресло, сейчас совершенно бесполезное. Маг сыпал отборными ругательствами, скаля желтые зубы. Жеоргон оказался в очень плохом положении, но даже не пытался не выделяться.

Его восклицания привлекли внимание амазонки с белым плюмажем: она вскинула голову и просканировала взглядом толпу. Маги все как один потупились. Воительница неторопливо прошла сквозь толпу заложников, а те провожали ее затравленными взглядами, с ужасающей ясностью понимая, что следует что-то предпринять, и признавая, что им не хватит на это духу. Петрокл был далек от любых героических порывов. Ежась в пурпурной тоге Триериоса, он рассматривал свои длинные, узловатые пальцы ног и размышлял о своем невезении. В течение одного дня его лучшего друга приговорили к смерти, обвинив в преступлении, которого он не совершал, а его самого взяли в заложники из-за статуса, который на самом деле ему не принадлежал.