Энциклопедия абсолютного и относительного знания - Бернард Вербер

Любая форма жизни ищет гомеостаз, то есть равновесие между внутренней и внешней средой. Всякая живая структура действует в гомеостазе. У птицы полые кости для полета. Верблюд накапливает воду, чтобы выжить в пустыне. Хамелеон меняет пигментацию кожи, чтобы слиться с окружающей средой и таким способом скрыться от хищников. Эти виды, как и многие другие, сумели продержаться до наших дней, приспосабливаясь ко всем изменениям в среде обитания. Другие, не сумевшие найти равновесия с внешним миром, вымерли.

Гомеостаз – способность наших органов к саморегуляции по отношению к внешним обстоятельствам. Не перестаешь удивляться умению даже самого примитивного существа выживать при самых суровых испытаниях, адаптируя к ним свой организм.

«Робинзон Крузо» Даниэля Дефо и «Таинственный остров» Жюля Верна – гимны способности человека к гомеостазу.

Мы все находимся в непрерывном поиске идеального гомеостаза, так как именно этим заняты наши клетки. Им постоянно требуется максимум питательной жидкости без примеси токсинов при оптимальной температуре. Но когда это требование не выполняется, происходит адаптация. Поэтому клетки печени пьяницы лучше приспособлены к переработке алкоголя, чем у трезвенника. Клетки легких курильщика умеют сопротивляться никотину. Царь Митридат дошел до того, что приучил свой организм к мышьяку. Чем враждебнее внешняя среда, тем необычнее способности, к развитию которых она принуждает живую клетку.

Всякая алхимическая манипуляция направлена на подражание или постановку зарождения мира. Для этого необходимы шесть операций: обжиг, гниение, растворение, перегонка, слияние, сублимация.

Эти шесть операций протекают в четыре этапа:

– черный этап – варка;

– белый этап – выпаривание;

– красный этап – смешение;

– и, наконец, сублимация, получение золотого порошка.

Это примерно то же самое, чем обладал волшебник Мерлин из «Рыцарей Круглого стола». Достаточно посыпать им человека или предмет, чтобы сделать его совершенным. Этот рецепт так или иначе содержится во многих сказаниях и мифах. Взять Белоснежку: кто она, если не конечный результат алхимических манипуляций? Откуда она взялась? А семеро гномов («гном» от «гносис», знание)? Они символизируют семь металлов – свинец, олово, железо, медь, ртуть, серебро, золото, – связанные с семью планетами: Сатурном, Юпитером, Марсом, Венерой, Меркурием, Луной, Солнцем. Планеты – это семь главных людских характеров: ворчливый, простодушный, мечтательный и пр.

Закон Паркинсона (не путать с одноименным недугом) гласит, что по мере роста и расширения предприятие полнится посредственностями, которым зря переплачивают. Почему? По той простой причине, что сотрудники стремятся избежать конкуренции. Лучший способ не иметь опасных соперников – привлекать некомпетентных. Лучший способ подавить в них всякое желание устраивать волнения – переплата. Так правящие касты обеспечивают себе спокойствие. Те же, у кого заводятся идеи, оригинальные предложения или хотя бы желание что-то улучшить, по тому же закону Паркинсона систематически изгоняются. Современный парадокс: чем крупнее структура, чем дольше существует, тем активнее она избавляется от недорогих динамичных элементов, заменяя их дорогостоящей архаикой. И все это во имя спокойствия в коллективе.

Порядок порождает беспорядок, беспорядок порождает порядок. В теории при разбивании яйца для омлета есть крохотная вероятность того, что омлет примет форму первоначального яйца. Крохотная – но есть. Чем больше беспорядка мы привносим в омлет, тем больше у него шансов обрести упорядоченность яйца.

Таким образом, порядок – это сочетание беспорядков. Чем шире распространяется наша упорядоченная вселенная, тем сильнее в ней беспорядок. Этот беспорядок, распространяясь, порождает новые порядки, в которых есть шанс обрести первозданный порядок. Прямо перед нами, в пространстве и во времени, на краю нашей хаотичной вселенной находится, быть может – кто знает? – начало начал, Большой взрыв.

Вся Библия содержится в первой главе книги «Бытие» (рассказывающей о сотворении мира). Сама эта первая глава содержится в ее первом слове на древнееврейском – «берешит», означающем «бытие» (обычно оно неверно переводится как «в начале»).

Само это слово содержится в его первом слоге «бер», означающем «внук». Это символ деторождения – нашего призвания. Но этот слог содержится в его первой букве «б», произносимой на иврите как «бет».

Графически «бет» изображается как разомкнутый квадрат с точкой посередине. Этот квадрат символизирует дом, матку с яйцом, зародышем, точкой, которой предстоит рост.

Почему Библия начинается со второй, а не с первой буквы алфавита? Потому что «б» символизирует двойственность мира, тогда как «а», «алеф» (водород) – единство, из которого все вышло. «Б», «бет» – эманация, проекция этого единства. «Б» – это другой. Мы вышли из «одного», значит, нас уже «два». Мы живем в мире дуализма и в ностальгии, в поиске единства «алеф», точки, из которой все вышло.

В 54 г. до н. э. полководец Марк Лициний Красс Див, проконсул Сирии, завидуя успехам Юлия Цезаря в Галлии, тоже предпринимает великий поход. Цезарь распространил свое владычество на запад до Британии, а Красс желает завоевать Восток, и преградой ему станет только океан. Его легионы выступают на восток. На его пути лежит Парфянское царство. В битве при Карах огромная армия Красса терпит поражение от парфянского царя Сурены. Красс убит, римскому завоеванию Востока положен конец.

Эта попытка имела неожиданные последствия. Парфяне взяли в плен много римлян, которые позже служили в их армии, воевавшей с Кушанским царством. После разгрома парфян эти римляне оказались в кушанской армии, воевавшей с Китаем. Новая битва. Китайцы одерживают победу, и странствующие римские пленные попадают в войско китайского императора.

Там поражены белыми людьми, а главное, восхищены их умением строить катапульты, баллисты и прочие осадные орудия. Их принимают с распростертыми объятиями и даже отдают им в пользование целый город.

Римские солдаты брали в жены китаянок, у них рождались дети. Когда спустя много лет римские купцы предложили доставить их обратно в Рим, они ответили отказом, объяснив, что обрели в Китае счастье.