Ваня Жуков против Гарри Поттера и Ко - Ирина Ковальчук

Силы у Маши иссякли, глаза закрылись, и она забылась.

Серёжа бегал по комнате из угла в угол, не зная, что ему предпринять. Нужно было вызывать скорую, но последние слова дочери останавливали его. Она хотела умереть по-другому, не так, как раньше. Она хотела умереть дома. Серёже хотелось всё рассказать Рите, но она могла не понять.

«Что делать? Что делать?» – задавал он себе один и тот же вопрос и не находил на него ответа.

– Серёжа, ты что, ненормальный? – В дверях Машиной комнаты появилась заспанная Рита. – Ты же её разбудишь!

– А она не спит, – Серёжа сказал правду и тут же пожалел об этом.

– Как не спит? Что же тогда она делает? – Рита бросилась к кровати дочери. – Маша, Машенька, что с тобой? Ты слышишь меня?

Маша не открыла глаза, но еле слышно простонала.

– Что с ней? Серёжа, что ты стоишь, как истукан? Ты можешь мне объяснить?

– Ей, ей… – начал Серёжа, заикаясь от волнения.

– Да что ей? – Терпению Риты подходил конец.

– Ей стало хуже, – наконец-то выдавил из себя Серёжа.

– Боже мой! И ты стоишь! Я впервые за последние месяцы спала спокойно в эту ночь, а ей стало хуже! Зачем я согласилась забрать её из больницы? Ей бы уже оказывали медицинскую помощь. «Скорую»! Срочно вызывай «скорую»!

– Мама! – чуть слышно позвала Маша.

– Что, Машенька, что? – Рита бросилась к кровати. – Тебе стало хуже? Мы сейчас вызовем «скорую». Тебе помогут. Тебе станет легче.

– Не спеши, – дочь с трудом открыла глаза. – Мне нужно другое.

– Что другое? Маша, я не понимаю, ты слышишь, я не понимаю!

– Я не знаю, но мне нужно по-другому. Не отвози меня назад в больницу, пожалуйста, прошу тебя.

Она медленно перевела взгляд с мамы на стоявшего неподалёку отца, потом на потолок, потом в сторону окна.

– Вот он, мой Ангел! – Оставившие её было силы, казалось, снова вернулись к ней. – Вы видите? Он пришёл за мной!

– Маша, Машенька, не уходи! Я этого не перенесу! – Рита упала на подушку рядом с дочерью и горько зарыдала.

– Я не помню, откуда знаю эти слова, – тихо сказала дочь, – ты меня им не учила. Наверное, это от Ангела:

Я – Свет, а вы не видите Меня,

Я – Путь, а вы не следуете за Мной,

Я – Истина, а вы не верите Мне,

Я – Жизнь, а вы не ищете Меня,

Я – Учитель, а вы не слушаете Меня,

Я – Господь, а вы не повинуетесь Мне,

Я – Ваш Бог, а вы не молитесь Мне,

Я – ваш лучший Друг, а вы не любите Меня.

Если вы несчастны, не вините Меня.

Пока Маша говорила, Рита смотрела на её просветлённое лицо, как завороженная, но последние слова вернули её к реальности, и она снова зарыдала:

– Маша, не уходи, умоляю тебя, не уходи! Попроси своего ангела, чтобы он оставил тебя мне! Как я буду жить без тебя? Как? – Рита гладила дочь по мягким волосам и покрывала её лицо мокрыми от слёз поцелуями.

– Мама, прошу тебя, не держи меня. – Голос дочери стал так слаб, что Рите пришлось подавить свои рыдания. – Не держи меня. Я люблю тебя и папу, очень-очень, но мне там будет лучше. Помогите мне, прошу вас. – Маша смотрела каким-то невидящим взглядом. Она смотрела сквозь Риту куда-то вдаль. – А где папа? – спросила она.

– Серёжа! – крикнула Рита диким голосом и бросилась к двери. Но Серёжа был рядом, и она, наткнувшись на мужа, упала ему на грудь и зарыдала ещё сильнее.

– Папа, – позвала дочь из последних сил.

Серёжа посадил Риту на стоявший возле кровати стул и присел на край кровати рядом с дочерью.

– Папочка, скажи ей, пусть она не держит меня. Мне там будет лучше. А вы родите ещё одного ребёнка… Какая я была глупая, что не любила своё имя. А оно такое красивое: Мария!.. Мне об этом Ваня говорил.

– Какой Ваня? – Рита вскочила со стула. – Она бредит. Где она могла с ним говорить?

– Мы были вместе там.

– Где там? Серёжа, ты видишь, она бредит. Нужно вызвать «скорую»!

– Не нужно, – Маша глубоко выдохнула и, как бы вспомнив что-то очень важное, перевела взгляд на свою перепуганную маму. – Позвони Ваниной маме, пусть она сейчас помолиться обо мне. Мне нужно…

Маша откинула голову в ту сторону, где она видела Ангела и притихла.

– Нужно помолиться? – Рита побежала зачем-то к окну, затем, бормоча себе под нос «помолиться, откуда она знает, что Ванина мама может помолиться», выбежала в гостиную. Какое-то время она бегала, как неприкаянная, в поисках сумки, нашла её, достала мобильный, стала судорожно искать Танин номер в телефонной книжке, позвонила и начала сбивчиво рассказывать об ангеле, о том, что Маше плохо, о «скорой», и, наконец, о том, о чём просила дочь. – Таня, она просит тебя сейчас молиться о ней. Почему тебя? Откуда она тебя знает? – Речь Риты, наконец, стала более осмысленной. – А я? Что, я не могу молиться о ней? Должна? А что я могу? Я, ведь, ничего, кроме «Отче наш», не знаю! Читать, что знаю, не переставая?

Рита на какое-то время замолчала, видимо, слушая Таню. Серёжа, выйдя из оцепенения, повернул голову к небольшой иконке Богородицы, которую они привезли из Сергиева Посада, и, медленно опустившись на колени, тихо попросил:

– Матерь Божия, я не умею молиться, но я научусь, обещаю Тебе. Прошу Тебя, помоги моей дочери. Пусть будет так, как она хочет.

В этот самый момент Рита вбежала в комнату, и, увидев мужа, стоящего на коленях, остолбенела. Секундой позже она пришла в себя, и тоже, прямо у двери, опустилась на колени.

– Рита, подойди ко мне, – Серёжа позвал жену каким-то чужим голосом. – Она, не поднимаясь с колен, подползла и остановилась рядом с ним. – Проси Её, чтобы Она помогла нашей дочурке.

– Кто она? – не поняла Рита.

– Матерь Божия. Таня говорила, что Она всё может.

Рита какое-то время молчала, не сводя глаз с иконы, потом застонала, опустила руки на пол, и, уткнувшись в них лбом, запричитала:

– Верни её мне, умоляю! Верни её!

– Рита, возьми себя в руки. – В голосе Серёжи появилась решительность, ранее ему не присущая. – Маша хочет уйти. Не мешай ей. Но она просит помощи. Мы должны ей помочь уйти так, как она хочет, вместе с её Ангелом.

Рита посмотрела на Серёжу широко открытыми глазами. Ей показалось, что муж сошёл с ума. Но Серёжа, чувствуя на себе удивлённый взгляд жены, никак не отреагировал. Так они и стояли вдвоём, отец и мать, на коленях перед Божьей Матерью у одра умирающей дочери, пока не раздался звонок в дверь.

Рита вздрогнула, как будто её ударили, и вскочила с колен. Через минуту в проёме двери Машиной комнаты появились по очереди Таня, батюшка и совершенно растерянная Рита.