Полусолнце - Кристина Робер

– Милый хого, ты – дитя ками, наше дитя. Только твоя жизнь имеет смысл. Странница выполнила свое предназначение – воскресила тебя истинного, и только это действительно важно. Как бы мы ни хотели спасти каждую душу, нам это не под силу, ведь в мире есть вещи куда важнее.

– Странница выполнила свое предназначение?

– Да, дорогой. Эти существа рождаются с целью. Белая полукровка была рождена, чтобы вернуть нам первого защитника. Теперь ее миссия выполнена.

– И она получит свободу?

– Смерть – вот свобода. Странникам подвластны материи миров, и открывают они эти двери только до тех пор, пока не выполнят предназначение. Никто не вправе просто так тревожить природу.

В глазах Инари заплясало пламя, хрупкий силуэт объяло рыжим свечением, и за спиной ее вдруг заплясали хвосты – девять гигантских лисьих хвостов! Я как последний дурак пялился на нее, переваривая услышанное. Но когда до меня дошло, я резко дернулся и сбросил ее руку.

– Вы убьете ее?

– Нет. Все случится само собой, – просто сказала Инари, никак не реагируя на мой тон. – Ты, кажется, удивлен?

Не то слово! Меня захлестнул гнев. Богам плевать на судьбу моих племянников, плевать на то, что будет со мной, – главное, сохранить мою ки, и уж я-то уверен, даже если Хэджам заберет мою силу, они найдут способ поместить ее в другое тело. И им плевать на Рэйкен. Расходный материал, значит.

Скрестив руки на груди, я злобно уставился на богиню в человеческом теле.

– Иногда миссия Странника растягивается на годы или столетия, как в этом случае. Мы не знаем всех деталей, не можем предугадать ход вещей. Но, рано или поздно, вольно или невольно, Странник исполняет свое предназначение. Если бы белая полукровка не нашла твоего брата, Хэджам Чироши для своих целей убил бы тебя. Но Такимару Сугаши не обладал должной силой, в его теле никогда бы не ожила ки, подобная силе первого защитника. Мы ждали твоего пробуждения.

– Зачем? Что от меня зависит?

– Войны, которые мы, боги, ведем с подобными Хэджаму. Он – мелкая сошка, есть вещи куда страшнее. Мы не можем жить на земле, поэтому наши посланники в мире смертных охраняют баланс. Люди, природа, ёкаи – все должно быть в гармонии, и защитник – неотъемлемое звено, важнейший посланник. – Инари заложила руки за спину и обернулась к распахнутому окну. – Ты сам – бог, единственный бог огромной силы, способный жить в мире смертных. Не вижу смысла пускаться в подробности: когда ты научишься управлять своей ки, мы еще встретимся.

В висках закололо, и я тряхнул головой. Это уже слишком. Я бог? К этому жизнь меня не готовила. Я даже не пытался осмыслить услышанное. Инари плевать на моих любимых, а мне – на их божественные планы.

– Интересно, насколько я силен? Могу ли я создать такую защиту, что даже боги меня не найдут?

Девушка резко обернулась, и это было ошибкой. На молоденьком лице застыла скептическая гримаса, но я уже все понял. И попал в яблочко. Трепет и злость, странным образом смешавшиеся в отношении к богине, исчезли, и остался лишь голый расчет. Я хотел заключить сделку. Рэйкен бы точно гордилась мной.

– Ее семья – мама и брат – где они?

– В мире мертвых, как и положено.

– Она была там – ты наверняка знаешь. И еще в сотне миров. Она уверена, что ее семья там, куда живым дорога заказана.

– И что?

Инари прищурилась, девять призрачных хвостов угрожающе затрепыхались на неощутимом ветру.

– Забери ее душу и проводи к семье, а потом верни – вот мое условие.

– Невозможно. Странница выполнила свое предназначение, в ее существовании нет ничего личного. Она умрет и попадет в Ёми. Будь спокоен – ее душе ничто не угрожает.

– Проводи к семье, а потом верни сюда, – упрямо повторил я. Грудь резко обожгло, и пламя ки снова заструилось по венам. Мои руки пылали синим свечением, кожу на голове закололо, и я ощутил, как шевелятся концы скрученных в жгут локи.

– Не верну. Это против природы.

– Вернешь, куда ты денешься. Если я вам нужен.

– Не факт, что она сама захочет вернуться. Когда душа жаждет покоя столько лет… – Инари прикрыла глаза и вдруг тяжело вздохнула. Плечи девушки опустились, и пламя хвостов сделалось тусклым, едва различимым. – Я не могу, хого Сугаши. Не я опекала ее семью, не я спрятала их в мире, недоступном живым…

– Что?!

Я подскочил к ней раньше, чем успел осознать, о чем речь. Схватил за горло и вдавил в стену.

– Кто-то из твоих специально укрыл ее семью? Зачем?

Инари вцепилась в мое запястье обеими руками.

– Отпусти! Не хочешь же ты поранить невинное дитя!

Я ослабил хватку, и девушка сделала шаг в сторону.

– Если бы белая полукровка нашла то, что искала, не случилось бы предназначения.

В какие игры играли эти боги, уму непостижимо!

– Это же твоя кровь. Разве ты не опекаешь всех своих кицунэ?

– Именно поэтому я непричастна к планам моих братьев и сестер, – выдохнула Инари. Молоденькое личико болезненно скривилось. – Я бы не смогла игнорировать ее мольбы, если бы знала, что могу помочь.

Я сжал кулаки, с трудом сдерживая желание схватить эту женщину и разорвать на кусочки. Сложно было поверить, что Инари действительно переживала за Рэйкен, если для них она всегда была лишь винтиком в большом плане.

– Когда с Хэджамом Чироши будет покончено, белая полукровка покинет этот мир. Душа ее отдохнет и очистится и возродится в новом теле, в новом качестве, когда природе понадобится новый Странник. Сила Странника уникальна, одна жизнь всегда является продолжением другой, ее нельзя завершить. Поэтому я не могу упокоить ее, хого Сугаши. И Хэджаму Чироши никто не позволит это сделать.

Я обессиленно опустил руки и глупо уставился на Инари. Свечение ее ки погасло, она снова стояла передо мной в облике обычной служанки. Карие глаза наполнились жалостью – то ли ко мне, то ли к судьбе Рэйкен.

– Ками должен искренне желать этого. Лишить жизни Странника и облечь желания в слова. В устах ками эти слова обретут могущество, – зачем-то сказала Инари.

Ее взгляд стал пристальным.

– Ты – наш сын, хого Сугаши. Ты сам – бог.

Когда она исчезла, спальню заполнила звенящая тишина. Я смотрел во двор, на залитый ночной тоской сад, объятый туманным куполом. Возможно, по какой-то причине Инари задумала это с самого начала, а может, прониклась состраданием ко мне и к судьбе Рэйкен, но она пошла наперекор планам других ками и подсказала мне выход. Я мог подарить любимой женщине покой.

Я взглянул на свои руки, объятые свечением ки, и тихо заплакал.

Шин