Дело шести безумцев - Элла Чак

Паук протянул Кире тубу, готовый «отбить пять» и ей, Алла не позволила ему сделать это.

– Хочешь получить мухоловкой по голове, паучок? – ехидно произнесла она, и Кира напугалась: как же она может грубить взрослому?

Отпрянув, Паук опустил маску на растянутые в улыбке губы. Его глаз девочки не видели, их закрывала сетчатая пластмасса, имитирующая глаза насекомого. Делая без остановки колесо, аниматор скрылся среди своих коллег Деда Мороза, Феи и Лисички.

– Не потеряй, – сомкнула Алла пальцы Киры вокруг яркой тубы.

Заметив в руках сестры яркий золотой флакончик с помадой, Мира начала канючить:

– Почему ты нам каляки-маляки подарила, а ей помаду?

– Мы тоже такую хотим, – встала на сторону сестры Ира.

– Вот, держи, – вернулся Макс и протянул Кире огромный кусок торта.

– А нам? – сжали губы близняшки.

– А вам – когда всем. Этот я стырил по-тихому для Киры.

– Ей нельзя сладкое! Она наказана за прыгалки! – скрестила руки Мира.

– И за паука! – напомнила Ира.

– И за колготки!

– Вы вредные, как сто тарантулов, – отвернулся от них Максим. – Поэтому мальчишки на вас не смотрят, хоть задирайте юбки выше лбов!

– Кира копия нас! – надула щеки Мира, пыхтя и краснея от злости, из-за того что Кира получила все: и торт, и помаду, еще и все внимание Аллы с Максимом.

– Нет. Она другая, – ответил Макс, – совсем на вас не похожа.

– К счастью… или нет… – подтвердила тихим шепотом Алла.

Ира с Мирой переглянулись, затевая очередную пакость против сестры. Разбежавшись, они схватились за руки и ударили плотно стиснутыми ладошками по пластиковой тарелке так, что кусок торта вляпался в шерстяную кофту Киры.

Больше всех над этим конфузом почему-то рассмеялся Человек-паук. Вроде взрослый, а гоготал, как пятилетка, тыча пальцем в Киру и ее испорченную вещь.

– Странный какой-то, – отвернулась Кира, жалея, что общалась с ним раньше, соревнуясь в гимнастических прыжках.

– Пошли отсюда, – поторопил Максим девчонок, но Алла все оборачивалась и оборачивалась на аниматора.

– Что? – не удержался Максим от вопроса, пока Кира отмывала возле колонки пятно с кофты.

– Просто он… паук.

На столе, вокруг которого бегали дети, играя в разбивание пиньят и разные конкурсы, появился торт с вырезанным кем-то (а точнее, Максом) треугольником, который прикрыли конфетами. Мама мальчика, не выпускающего из рук новенькую подаренную ему видеокамеру, позвала всех на десерт.

– Ребята! Не стесняйтесь! Угощайтесь тортиком!

Мальчик с камерой обернулся и приблизил в объектив трех одинаковых девочек. Две – копии друг друга, а у третьей – порванные колготки, а на губах яркая помада, которую она никак не могла стереть.

– Пусть Максим на тебя плюнет! – подсказывала Мира. – Тогда сотрешь!

– Или поцелует… – зашептала Ира, закрывая руками рот.

Кира снова сжала кулаки. В одной ее руке была помада, тюбик которой был готов треснуть.

– Достали!.. Сейчас догоню и как врежу! – рявкнул на двух сестер Максим, и девочки с визгом убежали к праздничному столу.

Торт ведь вкуснее, чем родительские шашлыки и салаты. Кира побежала следом, оставив Аллу и Максима одних.

– Интересные… – смотрела Алла в спины тройняшек. – Кира… в ней что-то другое. Что-то алое в ее глазах, заметил? Она хорошая.

– Девчонка, и все. Таких сотни…

– Не таких, Максим. Ты сам убедишься в этом, если она не…

– Не начинай, Алка! Если снова скажешь мне, кто и как помрет, я маме расскажу!

– Чьей? – наклонила Алла голову вбок, произнося вопрос издевательским тоном.

– Нашей! А ты еще какую-то знаешь?!

– Я – нет, ты – да.

– Не знаю! Закройся! Не умничай, жуй торт и молчи!

– На нем паук, – смотрела Алла на марципановую фигурку, вставленную в третий ярус. – Он плохой.

– Говорить научись. Всякую химию знаешь, а двух слов связать не можешь! Хоро-о-о-ошая, плохо-о-о-ой. Пошли! Отец сказал приглядывать за тобой, вот и будь на виду.

– Не люблю, когда кто-то смотрит.

– Тогда кто за тебя жить будет? Фея-актрисулька?

Максим подбежал к столу и поднял два куска в ярких пластиковых тарелках. Один протянул Алле, в нем была вилка, а свой съел руками.

– Ай! – вскрикнул он, когда десну что-то царапнуло.

Выплюнув предмет, он уставился на канцелярскую скрепку.

– Не могли торт нормальный купить? Скрепка попалась!

– На удачу, – посмотрела на него Алла.

– Удачно, что я зуб не сломал!

– Она сломает тебе сердце, а не зуб. Хотя… – быстро начертила Алла веточкой на песке возле кед что-то непонятное, – и зуб тоже… Ничего себе, серьезно? – отвечала Алла кому-то невидимому. – Вот это да!

– Ну ты тупая! Желудок не соединяется с сердцем! Проглотил, переварил – и в сортир!

Алла вытянула руку, подняв с тарелки скрепку, и стала смотреть сквозь нее, щуря глаз. Ее видоискатель остановился на Кире, которая смеялась над какой-то шуткой мальчика в серой футболке и очках.

– Они сломают и сердца. И крылья…

– Отдай! Она моя! – выхватил Максим скрепку, но Алла и не думала гоняться за ним.

– Конечно, твоя, Максим. Она твоя… но и немного моя тоже.

Сев на траву и скрестив ноги, Алла жевала торт и рассматривала детей.

– Отравление, – замер ее взгляд на спине девочки с длинной косой, – крысиный яд. Но она будет старая. Думаешь? – произнесла Алла, разговаривая то ли сама с собой, то ли с невидимым другом. – Нет, она не утонет. Откачают, а потом уже старой отравят. Вот тогда и помрет окончательно.

Алла доела торт, но с травы не встала.

– У меня нет с собой карандашей. Нечем карту нарисовать вон той, с длинной косой. Да, надо! И отстань! У меня другая подружка теперь!

Послушав ответ, Алла добавила:

– Их не будет… Сестры улетят… я ведь нарисовала карты.

Она долго смотрела на марципановую фигурку Человека-паука, прошептав слово, подсказанное голосом в ее голове, когда мимо проскакали Мира с Ирой:

– Змееед…

– Чего? – оглянулись девочки.

– Змееед, – повторила Алла.

Встав с травы, она отряхнула голубые джинсы. Возле стола с недоеденным тортом начинался спор и борьба детей за марципановую фигурку. Туда убежали и Мира с Ирой.

– Пусть Костя решит, кто ее получит, – пробовала успокоить ноющих детей мама мальчика. – Костя! Выключи камеру. Никуда она не денется! Реши, кому фигурку, и пойдемте играть в перетягивание каната, да?

– Давайте разыграем фигурку на фантах? – предложил аниматор в костюме Деда Мороза, заметив, что имениннику трудно сделать выбор, кому из друзей отдать лучшее украшение с торта. – Кто назовет мне слово, в котором подряд три… – вытянул аниматор три пальца, – буквы «е»?!

Ира с Мирой переглянулись и выкрикнули хором:

– Змееед!

Минуту назад они услышали, как Алла произнесла это непонятное слово. Значит, она знала ответ! Это было нечестно, но сестры были счастливы,