Не повторяется такое никогда! - Алексей Николаевич Калинин

уже по гостям разбежалось! А некоторые ещё ржали, зачем я свой инструмент керню! А вот за этим! — забрал я у Некраса кувалду — Эээ! Какая самка собаки пыталась сточить мой знак? Не ну вы ваще офанарели? — посмотрел я с возмущением на Андрюху.

— Блин Лисёнок! — вспыхнул он — Свои люди, договоримся!

— Как скажешь Андрюха, но ты меня разочаровал! — сказал я.

— Ну извини, что я не идеальный! — заявил он и пошёл на своё рабочее место.

Я посмотрел ему в спину и укоризненно покачал головой.

— Это что и у меня могли инструменту ноги приделать? — возмутился Шах и принялся рыться в своём верстаке.

— Завтра же напишу песню об этом нехорошем человеке! — улыбаясь заявил я начальству и журналистам — А вообще Андрюха нормальный парень! Я тоже у него напильник спёр! — подмигнул я им и рассмеялся.

Все заулыбались и тут вернулся Некрас.

— Какой напильник? Тоненький треугольный? — вопросительно уставился он на меня.

— Нет конечно! — отмахнулся я — Толстый и круглый!

— Тьфу на тебя зараза! — развернулся Андрюха.

— А у тебя и правда напильник пропал? — спросил я его в спину.

— Да! — развернулся он — Я же сказал маленький, треугольный!

— Это такой с треснутой ручкой? — задумался я.

— Да! — закивал согласно Андрюха.

— У него ещё крепление слабовато, кольцо?

— Да-да! Точно он! — аж засветился он от радости.

— Не, не видел! — резко заявил я и равнодушно отвернулся.

Народ грохнул ржать, глядя на растерянного Некраса.

— Я смотрю у вас тут весело? — улыбался венгерский журналист.

— А как иначе рабочему человеку? — ответил я — Только юмором и спасаемся!

— Товарищи! — громко заявил он — Я думаю доказательств достаточно! Такое не сыграют и самые талантливые актёры! — а затем приблизившись ко мне произнёс — А на Майка не обращайте внимания, он вас просто ревнует!

— Меня? — опешил я — Но к кому?

— К Виктории Филиповой! — улыбнулся он и как-то странно посмотрел на меня.

— К Виктории? — переспросил я — К той девушке с которой я сегодня познакомился на интервью?

— Да-да! — кивнул он — Именно к ней! До того моменте, как она вчера увидела вас, она не отходила от него ни на шаг. Но песней про Вологду вы захватили её сердце и она забыла про него сразу и мне кажется навсегда! — улыбнулся он глядя в спину уходящему поляку — Такова жизнь! Сегодня кажется что ты на коне, а завтра оказывается, что ты под конём!

— Я то в этом не виноват! — попытался я оправдаться — Женщины такие загадочные существа, никогда не знаешь будешь ты счастлив в браке или станешь великим философом.

— О-о-о! — удивился венгр — У вас хорошее образование, это преподают в ваших школах?

— Чего только не преподают в наших школах! — рассмеялся я и наткнулся на взгляд Виктории, стоящей с подружками чуть в стороне.

— Не буду мешать вашему общению! — улыбнулся венгр — Хочу пожелать вам удачи и ничему не удивляйтесь и уж точно не пугайтесь! Она из очень серьёзной семьи!

— Я об этом догадался! — кивнул я — Только ухаживать я буду за ней, а не за семьёй. А дальше, как сложится! — заявил я.

— Поэтому я и желаю именно вам удачи! — вновь улыбнулся он — Ещё увидимся! — и отошёл к остальным журналистам.

Я по быстрому метнулся к Виктории и её подружкам. Нужно поддержать интригу, а то опять в меня вцепятся и не успею пригласить их к себе в гости. Завладел их вниманием и стал рассказывать, как я тут работаю и как это интересно, по ходу дела пригласил их в гости и получил их согласие. Договорились, что они подъедут после окончания мероприятия ко мне домой, сказал им адрес и тут меня от них оттащили. Набежали журналисты и стали задавать свои дебильные вопросы, на которые я с улыбкой стал отвечать. К моему счастью нарисовалось заводское начальство и началась вторая часть Марлезонского балета. Всех утащили в главную заводскую столовую, где уже были накрыты столы по столь торжественному случаю нашего прибытия на завод. Теперь понятно, почему произошёл такой сбой с информацией, кто-то решил что все придут в Заводоуправление, а потом уже и в цех. Сначала всё было торжественно красиво, нас похвалили, нам похлопали, а потом просто выгнали, чтобы мы не мешали.

Уговорил Татьяну Юрьевну уступить на время обкомовскую Волгу и нас отвезли в нашу репетиционную. Быстренько пересказал всё ребятам и оставшимся журналистам, которые тут-же умчались. Наверное чтоб вести репортаж с места события? Я отправил ребят по домам, сам схватил 12-ти струнку и Лёху с Машей и запрыгнув в Волгу помчался домой.

Наши машины столкнулись у подъезда, не врезались конечно, а подъехали одновременно. Мы дружно вывалившись из машин синхронно поздоровались. Виктория с подружками сразу утащили Машу в сторону, выпытывать мои страшные секреты. Я же с Шахом побежали наверх, проверять всё ли готово.

Мама конечно высказала нам пару ласковых слов, но узнав, что и Маша с нами, сразу успокоилась и обрадовалась. Наконец и девчата поднялись, я помог им раздеться и проводил в зал, где познакомил с мамой и сестрёнками. Потом мы уселись пить чай. Были к чаю и шоколадные конфеты и зефир и пирожные и коржики и какое-то невиданное мной раньше печенье. Самое главное это огромный и на вид страшно вкусный торт, что стоял посреди стола. Илья Петрович от души постарался, надо будет не забыть поблагодарить человека. Я усадил за стол и дядю Мишу, охранника девчат от комитета. Если я всё правильно понял?

За столом как-то сразу сложилась доброжелательная обстановка, которую я быстренько перевёл в милую и домашнюю. Девчата расспрашивали маму про моё детство, я шутил и демонстративно то краснел, то хватался за голову, то пытался спрятаться под столом и умолял маму не рассказывать то или это. В общем ржач стоял ещё тот. Очень удивились, что я не хотел петь и выступать на сцене и вообще, что так долго никому и ничего не рассказывал.

Маша с Лёхой хоть и поглядывали странно на моё поведение, но молчали по моей просьбе, стараясь ничему не удивляться. Потом я притащил наш семейный альбом и мы смеялись над смешными фотками, а потом девушкам захотелось песен. Что ж, ожидаемо!

Вот и моё время пришло. Андрей уступил мне Денису место, я взял гитару и сел на табуретку у выхода из зала. Кто-то пересел на диван, кто-то остался за столом. Короче народ приготовился к прослушиванию моих нетленок.

— Величайший трубадур и менестрель всех времён и народов готов порадовать