Арсанты 2. Линии судьбы - Антон Фарутин

моей жизни…Ты должно быть рассказал ей про мою особенно вкусную кровь арсанта, да? Я бы тебя не бросил.

– У черных ассасинов нет обычных мирских радостей, нет семей и друзей – только боевое братство, в котором каждый готов пожертвовать собой ради великой цели. Такова судьба каждого из нас. Я должен уйти отсюда как можно быстрее, но я помню все что ты сделал. Не держи на меня зла, брат…

– Брат?! Да, пошел ты!

Стоун грязно выругался и даже попытался лягнуть Халида, но араб уже поспешно отошел от него и не оборачиваясь молча зашагал к выходу из пещеры. Верховная жрица проводила его взглядом и затем вновь посмотрела на Стоуна. В её взгляде было какое-то любопытство и Джек даже мило улыбнулся правительнице. Пошли они все к черту! И жрица, и этот долбаный Халид со своим долгом! В глубине души детектив понимал, что придя сюда, в черные земли, араб уже доказал своему клану готовность пожертвовать собой. Теперь было ясно, что другие всадники не случайно остались на материке, в то время как Халид рискнул прийти туда, где ассасины были столь же нежелательными гостями, как и он сам, и их должна была ждать смерть.

А смерть была тут повсюду. Вся огромная стена напротив представляла собой этакий стеллаж из сотен вырубленных в скале квадратных ячеек. В каждой из них горела свеча, но только сейчас Джек увидел, что кроме нее там же находились хрустальные шары. Каждый такой шар был размером с футбольный мяч и внешне весьма напоминал личинку или икру огромной рыбы. Внутри икринок что-то было, и его темные контуры колебались в пламени свечей. Присмотревшись детектив разглядел очертания черепа. Сотни человеческих черепов, запаянных в какие-то прозрачные капсулы – вот, что за личинки были расположены в стеллажах! Если это черепа пленников, то можно было не сомневаться, что скоро и его буйная головушка пополнит коллекцию местной жрицы.

* * *

Свет не проникал в пещеру темной жрицы и Джек с трудом мог предположить какое сейчас было время суток. С предателем Халидом они вошли в затерянный мир долины примерно в полдень, а встретили воинов черного культа ближе к обеду.

– Значит сейчас часа четыре, – сказал себе под нос Стоун. – Халид что-то говорил об обряде в полнолуние… время еще есть…

Мысль о Халиде была неприятной. С одной стороны всё было логично, ведь они всегда были по разные стороны баррикад в этой истории, а с другой… С другой стороны араб был одним из немногих кто вызвал у детектива уважение и симпатию. И теперь Джек с горестью смотрел на результаты своего опрометчивого доверия незнакомцу – связанные веревками руки и ноги, черепа на стенах и людоеды, снующие по залу в финальных приготовлениях к ночному пиру. Пиру, на котором он был десертом, а может быть и главным блюдом.

Детектив попробовал пошевелить руками, но куда там – дикари накрепко привязали его к столбу. Да и что толку было пытаться сбежать от них здесь? В пещере их было несколько десятков, разве что умереть побыстрее…

В дальнем конце зала произошло какое-то движение и взгляд Стоуна устремился к вошедшим воинам с намалеванными красной краской рисунками на бронзовых телах. Они кого-то тащили за собой на веревке и когда детектив пригляделся, то в его душе промелькнула целая гамма чувств – это были Мороний и Хельга.

У обоих были связаны руки, но при этом девушка брыкалась и лягалась, стараясь максимально усложнить жизнь конвоирам. Старик был напротив весьма подавлен – его лицо осунулось и похудело, а фигура сгорбилась, словно он тащил на себе невероятный груз или казнил себя за опрометчивое решение пройти через портал.

– Мороний, Хельга! – радостно прокричал Стоун.

– Джек?! – недоуменно промямлил антиквар, – но вы-то здесь как оказались? Вы что тоже прошли через портал, без кольца?!

– Нет, друг мой, меня притащил сюда Халид, – несмотря на всю плачевность ситуации Стоун был рад видеть своих друзей живыми. – Я имел неосторожность попасть к нему в плен, а потом меня обменяли на это дурацкое кольцо…

Пока дикари привязывали Морония и Хельгу к соседним столбам детектив в двух словах рассказал события в большом мире, описал битву арсантов со стражами и поведал историю про ассасина.

– Вы-то как себя чувствуете? Я ведь места себе не находил с того момента как мы расстались! До сих пор думаю, что если бы не оставил вас в том дурацком подземном зале, то всё было бы иначе…

Стоун с досадой покачал головой. Он обращался к Моронию, но его взгляд был прикован к светло-серым глазам блондинки. Как же он скучал по ней всё это время!

– Как вы? – повторил он свой вопрос. – Как вы переместились сюда через черную башню? Араб был очень зол на меня когда узнал, что вы воспользовались его кольцом, пугал каким-то возможным порталом в Дуат, будь он неладен!

– Ох-х…, – тяжко взглянул Мороний и бросил короткий взгляд на Хельгу. – Это я виноват… Я экспериментировал с вашим кольцом и случайно открылась дверь, ну в общем это даже не совсем дверь, скорее дыра… вот в этот мир. Я сунулся туда и не смог выйти обратно, а Хельга попыталась меня вытащить и… – он хотел махнуть рукой, но веревки не дали этого сделать, – …и в общем нас засосало сюда… Поначалу всё было нормально, но потом нас поймали служители культа и в общем мы даже не знаем где мы.

– Халид сказал, что это Лунные горы.

– Лунные горы?! – удивленно переспросил антиквар, – но это же невозможно! Лунные горы – это легенда… Вы знаете что до конца 19-го века никому из исследователей не удавалось выяснить откуда берет свой исток река Нил?! Крупнейшая река, давшая начало великой цивилизации, была непроходимой выше болот Судд, сейчас это современный Судан. На древних картах в центре Африки были обозначены Лунные горы, считавшиеся её истоком, но никому и никогда не удавалось достичь их! Считается, что именно там был расположен первоначальный рай, из которого происходили сразу четыре великие реки, давшие…

– Погодите, Мороний, – прервал Джек возбужденного антиквара. – Не подумайте, что мне не интересен ваш рассказ, просто сейчас у нас совсем мало времени…

Детектив старался быть максимально деликатен в своем обращении к старику. Раньше бы он просто грубо оборвал его энтузиазм, но во время разлуки он часто вспоминал слова Морония и был вынужден признать что тот стал для него