Столетняя война. Том V. Триумф и иллюзия - Джонатан Сампшен

для похода на Реймс. Ядро армии составляли 5.000 — 6.000 человек, сражавшихся под началом герцога Алансонского при Жаржо и Пате. Но эмоциональный подъем, вызванный победами и угрозы конфискации владений, привлекло в Жьен людей из самых разных мест. Некоторые дворяне, не имея доспехов, оружия и боевых коней, приехали на пони или записались в качестве простых лучников или пехотинцев (coutilliers). Денег в казне хватало только на то, чтобы платить им по 3 франка, но в лагерях, разбитых вокруг города, царила праздничная атмосфера. Толпы солдат ожидали участия в чуде. Никто, по словам одного из оруженосцев герцога Алансонского, не видел ничего подобного[403].

Дофин по пути в Жьен остановился в замке Жоржа де Ла Тремуя в Сюлли. Там в окружении Дофина разгорелся серьезный конфликт, который продолжался и после прибытия двора в Жьен 24 июня. Группе советников во главе с Ла Тремуем стало не по себе от всеобщего энтузиазма. Они выступали против возвеличивания Жанны д'Арк и ее влияния на Дофина. Жанна планировала триумфально въехать в Орлеан с Карлом под руку и оттуда начать поход на Реймс. Вероятно, именно Ла Тремуй помешал этому. Он, безусловно, был ответственен за то, что Карл отверг заступничество Жанны за Артура де Ришмона. Он не позволил Ришмону вернуться ко двору или принять участие в предстоящей кампании. Ришмон, ожидавший вызова в Божанси, был вынужден вернуться в Партене. Ряд других капитанов, которых Ла Тремуй считал своими врагами, были отосланы восвояси. Во многом противодействие Жанне в Совете можно объяснить патологической подозрительностью Ла Тремуя к тем, кто мог вытеснить его или подорвать его авторитет. Но недовольство влиянием Жанны было не только политической ревностью, и не только у Ла Тремуя. Другие члены Совета опасались, что на волне энтузиазма Жанна может подтолкнуть Дофина к неразумным решениям. Судя по их дальнейшим действиям, в их число входили канцлер Рено де Шартр и бывший канцлер Роберт ле Масон, оба опытные и влиятельные советники[404].

Эти вопросы встали перед Советом в Жьене в последних числах июня 1429 г., когда стало ясно, что предстоящая кампания будет направлена в основном против герцога Бургундского, а не против англичан. Ла Тремуй и его союзники считали, что, продолжая кампанию, Дофин просто подтолкнет бургундского герцога в более тесные объятия англичан в тот момент, когда их союз стал выглядеть хрупким. Это был реальный риск. Офицеры Филиппа Доброго в Бургундии уже были встревожены концентрацией дофинистских войск на их границах. Поступали сообщения о вторжениях в Ниверне, Шароле и южную Бургундию, где старые дофинистские компании возобновили свои действия в преддверии краха перемирия с Бургундией. Сам Филипп уже начал жалеть о том, что поссорился с англичанами из-за Орлеана. Он не ожидал, что их позиции на Луаре рухнут так резко, а когда это произошло, он не сразу понял, какие последствия это будет иметь для его собственных владений. В начале июля, получив известие о падении луарских городов и битве при Пате, герцог приказал собирать войска во всех своих французских владениях. Разговоры о походе на Реймс победоносных дофинистских капитанов усугубляли общую тревогу при бургундском дворе. Камергер герцога Жан де Ла Тремуй, сеньор де Жонвель, послал одного из своих оруженосцев выяснить у брата, как Дофин собирается вести армию на Реймс, не нарушая перемирия. Для Филиппа это был критический вопрос. Герцог рассчитывал, что перемирие защитит его восточные владения и если оно будет нарушено, он будет нуждаться в англичанах не меньше, чем они в нем[405].

Для французских капитанов, собравшихся в Жьене, существовали не только политические, но и материально-технические проблемы. Не было времени для организации надлежащего снабжения. Маршрут армии пролегал через долины основных рек, поэтому тяжелую артиллерию пришлось бы оставить или с трудом тащить по суше. В результате не будет ни пушек для штурма, ни припасов для осады. Даже те советники, которые были согласны на отказ от перемирия с Бургундией, считали, что вторжение в Шампань слишком рискованно. Одна группа выступала за то, чтобы предварительно вторгнуться в бургундское графство Невер и захватить переправы в верховьях Луары. Они опасались, что в противном случае бургундцы могут ответить вторжением в Берри, пока Дофин находится в отъезде вместе со своими лучшими капитанами. В какой-то момент этот план, похоже, был принят.  В последних числах июня, две бургундские крепости на окраине Ниверне действительно были атакованы и захвачены отрядами армии собранной в Жьене. Однако Жанна была категорически против любого отвлечения сил от главной цели. В ответ на несогласие она стала эмоционально давить на Дофина, дуться, плакать и горько жаловаться на невыполнение своей миссии. Она отмахнулась от трудностей по снабжению армии. Враг в Шампани не будет бороться с проводниками Божьей воли, заявила она. После ряда ожесточенных заседаний Совета Дофин, наконец, с ней согласился. 29 июня 1429 г. армия, численностью около 6.000 — 7.000 человек, выступила из Жьена по дороге на Осер[406].

1 июля французская армия перешла в Осерруа. У офицеров Филиппа Доброго не было армии, которая могла бы ей противостоять. Не было надежды на помощь со стороны англичан, чья собственная армия была не на высоте и разбросана по гарнизонам Нормандии. Бургундский Совет, заседавший в Доле на Юре, был срочно отозван в Дижон для решения проблемы, которая быстро превращалась в серьезный кризис. Советники отправили в Дижон бальи Филиппа Гийома де ла Турнеля, своего главного офицера в северной Бургундии, чтобы тот встретился с Дофином и Ла Тремуем. Встреча состоялась под стенами Осера. Судя по всему, стороны попытались договориться о каком-либо соглашении, которое позволило бы армии пересечь Шампань без открытого разрыва с Филиппом Добрым. Бальи отправил гонцов к герцогу за инструкциями. Но на это требовалось время. Филипп в это время находился далеко в Эдене в Артуа. Тем временем Дофин продолжал свою кампанию. Он послал своих герольдов с призывом к властям Осера подчиниться. Получив отказ, Жанна предложила сразу же штурмовать город. Ее поддержали и капитаны армии. Они считали, что стены будут легко взяты, и предвкушали последующее разграбление. Но им помешал Ла Тремуй, которого ужаснула перспектива разграбления одного из главных городов герцога Бургундского. Он заключил сделку, по которой городу было предоставлено перемирие в обмен на большие запасы продовольствия для армии и взятку в размере 2.000 экю для себя[407].

Герцоги Бургундские были главенствующей политической силой в Шампани со времен гражданских войн. Защита региона в основном возлагалась на офицеров Филиппа. В некоторых городах и замках стояли бургундские гарнизоны. Решать, что делать, предстояло Совету Бургундии собравшемуся в Дижоне 5 июля. Советники решили призвать всю бургундскую знать собраться с оружием в руках в Шатийон-сюр-Сен, чтобы остановить продвижение армии Дофина. Но было уже слишком поздно. Накануне