Судьба начертанная кровью - Даниэлль Л. Дженсен

Он знает, как незаметно вывести тебя из Гриндилла и доставить обратно. Он обезопасит тебя в пути и позаботится о том, чтобы ты вернулась к нам.

Не дав мне возможности ответить, Илва объявила: ― Муж, Фрейя должна обратиться за советом к богам. Ей нужно уединиться на ночь и день, чтобы узнать, какие ответы дадут ей боги. ― Она щелкнула пальцами. ― Бьорн, поскольку Хлин поручила тебе присматривать за Фрейей в этом путешествии, ты должен сопровождать ее.

Все мужчины уставились на нее, а Илва скрестила руки. ― Ну? Ты хочешь, чтобы боги подождали? Снорри, принеси грибов. Бьорн, позаботься о том, чтобы у Фрейи было все необходимое для испытания. А вы, ― она указала пальцем на двух приезжих ярлов, ― должны пировать! Мы должны вместе отпраздновать наш союз и наше великое будущее. Принесите еду! Медовуху! Музыку!

Все занялись своими делами, а я прошептала Бьорну:

― Собери все, что нам нужно для поездки в Селвегр сегодня вечером, и встретимся в моей комнате.

Снорри подошел и протянул мне кубок, наполненный отваром из грибов. ― Пей больше, ― сказал он. ― Я с нетерпением жду, когда смогу узнать, что боги хотят показать тебе в твоих видениях.

― Я тоже. ― Я кивнула ему, а затем бросилась к лестнице и поднялась на второй уровень, где находилась моя комната. Войдя в нее, я поставила кубок на стол и сразу же начала собирать то, что мне понадобится в ночной поездке. Меч моего отца и сакс. Щит. Плащ с глубоким капюшоном, чтобы скрыть лицо.

Дверь открылась и закрылась, и я повернулась, чтобы увидеть Бьорна с мешком провизии. Я сказала ему:

― Илва желает знать то же, что и я. Она скроет наше отсутствие, чтобы мы могли расспросить мою мать.

― Это неутешительные новости, ― сказал он. ― Я надеялся, что ты устроила так, чтобы мы провели ночь и день, наедаясь до отвала, пока наш разум будет мчаться сквозь облака в видениях, вызванных грибами. А не скакать всю ночь, чтобы увидеть твою мать.

Я закатила глаза, затем задвинула засов на двери и подошла к окну, слыша, как в коридоре внизу отбивают ритм барабаны.

― Нам понадобятся лошади.

― Уже за стеной, ― ответил он, а когда я бросила на него недоверчивый взгляд, Бьорн лишь подмигнул и сказал: ― Полагаю, тебе не составит труда подняться на крышу?

***

Мы ехали всю ночь, следуя вдоль реки до побережья, а затем по дороге, ведущей к следующему фьорду, в котором находился Селвегр. Когда я пустила лошадь рысью по знакомой дороге к ферме моей семьи и спешилась перед нашим домом, был уже разгар утра. Куры что-то клевали в земле, а две новые козы щипали траву вдоль забора. Огород радовал обилием весенней зелени, а вспаханное поле вдалеке давало уже высокий для этого времени года урожай, земля хорошо плодоносила.

Дверь открылась, но вместо моей матери на улицу вышел незнакомый мужчина. Возможно, ровесник Снорри, он был крепкого телосложения, с длинной седой бородой, украшенной серебряными кольцами. В одной руке он держал топор с привычкой человека, который уже много раз использовал его в качестве оружия, и моя рука инстинктивно переместилась к собственному оружию.

― Кто ты? ― спросила я. ― Где моя мать?

― Ты, должно быть, Фрейя, ― ответил он, а затем дернул подбородком в сторону Бьорна. ― Доброго дня тебе, Бьорн.

― Биргер. ― Бьорн тоже спешился и подошел, чтобы встать рядом со мной. ― Снорри дал Фрейе разрешение навестить мать. Она здесь или нам следует поискать ее в деревне?

― Кельда в постели, ― ответил Биргер. ― Нездорова, но идет на поправку.

― Значит, оставила тебя заниматься фермерством? ― Бьорн рассмеялся. ― Ты немного тяжеловат для сбора куриных яиц.

Это был человек, которого Снорри послал присматривать за моей матерью, что означало, что он, вероятно, был тем, кто причинит ей вред, если Снорри отдаст приказ. Мои руки сжались в кулаки, но удар готовился нанести язык. Я знала, что здесь кто-то есть, но видеть его ― совсем другое дело. Совсем другое дело ― знать, что он живет в доме моей матери.

― Что с ней не так? Если ты причинил ей боль, ты, набитый кусок дерьма, я…

― Уйми свой змеиный язык, Фрейя, или я вымою его с мылом! ― Моя мать появилась из-за спины Биргера, поправляя на плечах незнакомую мне шаль с меховой отделкой, и опираясь тростью о землю. ― У меня был флюс, но он прошел. Милосердие, что Биргер был здесь, чтобы присматривать за животными, ведь ты вышла замуж, а твой брат уехал служить в военном отряде твоего мужа, и Ингрид с ним. Я осталась совсем одна.

Чувство вины захлестнуло меня с головой, ведь, думая об опасности, которой подвергалась моя мать, я не подумала о жизненных трудностях, вызванных моим отсутствием.

― Как предусмотрительно твой муж прислал кого-то позаботиться обо мне, ― продолжила она, взяв меня за руку и оглядывая. Я сделала то же самое, отметив новое платье и сапоги, а также толстый серебряный браслет на ее запястье.

― Похоже, ты получила то, что хотела, милая, ― наконец сказала она. ― Теперь ты настоящий воин, как и твой брат.

Бьорн фыркнул, а я бросила взгляд через плечо, прежде чем снова повернуться к матери.

― Ты достаточно здорова, чтобы поговорить со мной? ― Вопросы, которые я хотела задать, были личными, и мне не нужно было, чтобы Биргер подслушивал у меня за плечом.

― Конечно, милая. Биргер, эти козы сами себя не подоят. И не забудь сегодня залезть на крышу и найти протечку, иначе спать под ней будешь ты.

Рот Биргера открывался и закрывался, когда он переводил взгляд между мной и матерью, прекрасно понимая, что не должен позволять нам общаться наедине.

― Я провожу их, ― сказал Бьорн. ― А ты займись своими делами.

― Ты ничего такого не сделаешь, Огнерукий. ― Голос моей матери был холодным. ― Я слышала о тебе много плохого, и я не потерплю, чтобы ты был у меня за спиной. Нужно нарубить дров, и ты можешь заняться этим.

― Есть много тех, кто ищет смерти Фрейи, ― ответил он. ― Поэтому, если ты хочешь, чтобы я нарубил дров, тебе придется оставаться достаточно близко, чтобы я мог отговорить всех, у кого есть дурные намерения.

Моя