Криминальная история России. 1995-2001. Курганские. Ореховские. Паша Цируль - Валерий Карышев

После этого необходимо искать наследство Сильвестра. Андрей провел стрелку от «Телохранителя» к «Наследству». Сто процентов, что телохранитель знал все точки!

Андрей не ошибался. Действительно, по существующим неписаным законам криминального мира не все члены бригады знали те места, откуда их руководители получали деньги. Да, собственно, руководителям это было невыгодно. Это было их гарантией. Они же кормили свой коллектив, привозили деньги. Но откуда – никто знать не должен. А если боевики будут знать каналы, по которым эти деньги поступают, то тогда и шефа не нужно…

Так, пока все складывается. С чего же начать? Нужно еще получить информацию по тому, как идет официальное расследование. Ведь уголовное дело возбуждено… Так, это мы узнаем через Николая Первухина, где оно возбуждено, и через свои связи он попытается узнать о его ходе.

«Ни с кем мы делиться не будем, – думал Андрей, – создадим структуру, а потом, когда все сделаем, будет видно. В конце концов, затраты минимальны…» Андрей провел черту и подписал под ней: «5—10 тысяч долларов». Хотя, впрочем… Он приписал еще двадцатку – пластическая операция. А этому человеку зарплату? Пожалуй, все потянет на 100 тысяч…

Да черт с ним, не такие уж это для него большие деньги! Зато, может быть, придет гораздо больше… Ведь говорят, что у Сильвестра было 150–200 миллионов долларов. Не нужно проводить никаких рискованных операций, нужно просто забрать деньги, и все.

Андрей написал в нижней части листка слова «банки», «офшоры», «заграничные счета», поставил напротив каждого вопросительный знак. После этого он взял исписанный листок, аккуратно сложил его, прошел в другую комнату к камину, открыл стеклянную дверцу и нажал на кнопку. Тут же загорелось пламя. Андрей бросил листок в огонь, сел в кресло напротив и улыбнулся. «Начинаем с завтрашнего дня!» – подумал он…

Штаб-квартирой, где собиралась бригада Двоечника, был небольшой пивной бар с бильярдной на Елецкой улице. Так получилось, что Елецкую улицу с самого начала «забила» бригада Двоечника.

Ровно в полдень около бильярдной припарковалось несколько машин, в основном отечественного производства – «девятки», «восьмерки», «семерки». Были и подержанные иномарки. Многие пацаны из бригады Двоечника уже сидели на втором этаже, когда Стас поднялся в бильярдную.

Кто-то гонял шары, но, как только появился Двоечник, все сразу отложили игру и разговоры и уселись за стол. Двоечник подошел к каждому и поздоровался за руку.

– Ну что, пацаны… Вчера все собирались на стрелку, – начал говорить он, – и пытались… Да что зря базарить, – он махнул рукой, – что мы там пытались! Короче, тема такая: как жить будем дальше?

– В каком смысле? – раздались голоса.

– Тут война намечается. Теперь каждый за себя. – И Двоечник коротко обрисовал картину вчерашнего разговора, точки зрения разных бригадиров. И сообщил о том, что вчера завалили Культика. Подводя итог, Двоечник снова спросил: – Что вы думаете, пацаны, как жить будем?

Он посмотрел на Стаса. Тот понял, что именно ему нужно начать разговор.

– А чего тут думать? – сказал он. Все пацаны посмотрели на него. – Нужно жить по одной формуле: нам чужого не нужно, но и своего не отдадим!

– Конкретно сказал, правильно! – разом заговорили ребята.

– Правильно-то правильно, – сказал Двоечник, – только как определить, что наше, а что не наше? Боюсь, что многие считают своим то, что мы считаем принадлежащим нам. Дело в том, что при Сильвестре все было общим. Мы имели определенный процент с наших точек.

– Так пускай эти точки нашими и останутся! – проговорил Дэн.

– А насчет тебя – отдельный разговор! – прервал его Двоечник. – Ты куда вчера с волынами пропал?

– Я же Стасу говорил – батарейки разрядились…

– А перезвонить никак не мог?

– А зачем звонить? Я как-то не подумал…

Неожиданно зазвонил мобильный Двоечника. Он достал из кармана свою серую «Моторолу».

– Да! Здорово, братан! Зачем? О чем базар-то?.. Хорошо, будем.

Положив телефон обратно в карман, он обратился к ребятам:

– Пацаны, пока мы с вами базарили, нам уже стрелку забили. Люди Фонаря.

– Фонаря? – переспросил Стас. Фонарь – это бригадир пограничной бригады, которая располагалась по всем коммерческим структурам рядом с «хозяйством» Двоечника.

– Значит, так, – решил Двоечник, – на стрелку с Фонарем поедет… – и он посмотрел на ребят, выбирая среди них нужные кандидатуры. Тринадцать человек, склонив головы к столу, затаились.

– Поедут Стас и Дэн. Гарик – за рулем.

Приказы Двоечника никогда не обсуждались. Кого он назначал, тот и выполнял их. Никто никогда не отказывался.

– Старший – Стас, – ткнул пальцем Двоечник в сторону своего телохранителя и «правой руки» и продолжил: – Там разговор будет. Они хотят перетереть по поводу автосервиса на Елецкой. Ты историю этого вопроса знаешь, – он вновь посмотрел на Стаса. – Сервис никому не отдавать! Если долю хотят – пусть вкладывают или дают что-то на обмен. И вообще, Стас, не выступай там! Фонарь – человек резкий, непредсказуемый, жестокий. Так что пусть Дэн тебя подстрахует. – Двоечник намекал на то, что Дэну нужно взять с собой оружие. – Гарик на связи в машине. Все, пацаны, идите готовьтесь. Стрелка у вас, – Двоечник взглянул на часы, – через сорок минут.

– А где стрелка-то? – спросил Дэн.

– Спроси у своего старшего, – ухмыльнулся Двоечник.

Стас прекрасно понял, что вопрос Дэна был неуместным. Стрелка должна была проходить в том месте, о котором шла речь, то есть рядом с автосервисом, находившимся рядом с залом игральных автоматов на той же Елецкой улице.

Через несколько минут Стас, Дэн и Гарик покинули бар.

Шли молча.

– У тебя волыны где? – спросил Стас.

– В машине, в багажнике спрятаны, – ответил Дэн.

Подготовка к стрелке заняла не более двадцати минут. Стас таких стрелок провел немало. Они кончались по-разному – иногда мирно, коротким разговором, а иногда и кровью. Были перестрелки, взрывы, разборки с участием «господина Калашникова». Так что Стас считался опытным переговорщиком. Но сегодня было другое.

Стрелка была назначена с бывшими друзьями, теми, кто входил в обширную империю Сильвестра. Тот же Фонарь с его многочисленными недостатками и скверным характером был своим. Но вопрос, который ставился, уже не принадлежал к категории «своих» – о разделе сфер интересов. А тут уже не может быть своих и чужих. Все – наше, общаковское. В бригаде тринадцать человек, и они всем этим владеют. А остальные – чужие.

Стас внутренне готовил себя к разговору с Фонарем. Главное – не заводиться, не давать этому беспредельщику никакого повода и следить за своей речью, чтобы Фонарь потом предъяву не поставил за оскорбление.