Унесенный ветром - Николай Александрович Метельский

с Ансгаром, она… Аргх… Ты ведь умный, неужто нельзя что-нибудь придумать?

— Можно, — пожал я плечами. — Не волнуйся, план у меня есть.

— Да я не о ходе боя, — поморщился он. — Эта дуэль… Он же Учитель, Син. Какого демона ты вообще согласился?

— Ну… — окинул я его взглядом. — Ты бы слышал, что он говорил. С чего бы мне спускать ему его слова?

— Боги, как же всё… — с силой провел он ладонью по лицу, после чего потерянным голосом произнес: — Он ведь неплохой парень, Син. Добрый, не высокомерный. Ему эта дуэль вообще не нужна… У него мечта — актером стать. Хочет в школу актерского искусства пойти. Ты ведь умный, умнее Ансгара, это я как человек, знающий вас обоих, говорю, придумай что-нибудь. Отмени эту… гадскую дуэль.

— Если он так добр, то мне ничего не грозит, — сказал я осторожно.

— Мм… — простонал он, зажмурившись.

Понимаю его. Кен не может ничего толком сказать. Даже просто обвинить в кровожадности старших не может, типа они оскорбились после моих слов Ансгару, так как это его старшие, и выставлять их в плохом свете не по-родственному. Ничего он не может. Как и я. Ибо род — превыше всего.

— Извини, — произнес я тихо. — Я не могу избежать этой дуэли, — и уже громче продолжил: — Тем не менее советую поставить на меня. Проигрывать я не собираюсь.

— Как же все так произошло-то, а? — покачал он опущенной головой. — Что не так с этим дерьмовым миром? Удачи, Син. Я буду болеть за тебя.

— Спасибо, дружище, — улыбнулся я. — Выше нос. Я ведь говорил тебе когда-то: все будет хорошо. Мы справимся.

Медленно подняв голову, Кен напряженно посмотрел мне в глаза.

— Надеюсь на тебя, — сказал он, поджав губы. — Пойду я. А то слишком долго я уже в туалете сижу.

Он что, сказал своим, что в туалет идет?

— Тогда поторопись, — усмехнулся я.

Когда мы пришли в парк, народу там было немного, а тех, кто присутствовал, я в основном не знал. Не в том плане, что совсем не был знаком, просто они были слишком незначительны, чтобы я общался с ними достаточно часто. А некоторых так и вовсе знал лишь по досье.

— Син, скажи, — произнесла неожиданно Норико, — какой у тебя шанс… не помереть на дуэли?

— Беспокоишься? — улыбнулся я.

— Я… — замялась она. — Немного виновата в том, что произошло.

— Ты про флирт с немцем? — глянул я на нее.

— Ну да, — поморщилась она. — Мог бы и остановить меня. Хоть что-нибудь сказать.

— Мог, — ответил я, повернув голову, и уважительно кивнул идущему недалеко от нас семейству Нара. Их я хоть как-то знаю. — Но и ты могла не заниматься подобной ерундой.

— Я ведь уже признала свою вину, — надулась она. — Зачем опять мне этим тыкать?

Посмотрев на нее, я произнес:

— Мне в целом вообще плевать. Можешь делать что хочешь, главное, черту не переходи.

— Тебе… — удивилась она. — Тебе действительно плевать? Но… Это ненормально…

— Очень даже нормально, — хмыкнул я. — Ты, кажется, забыла, что у меня будет и вторая, и третья жена. Вот они и будут моей опорой. А ты пока даже на витрину не тянешь. Про какое-то доверие я и вовсе молчу.

Ну а что? Я терпел ее выкрутасы, пусть и она помучается. На мои слова Норико лишь открывала и закрывала рот, не зная, что сказать.

— Я поняла твою позицию, — вымолвила она наконец.

— В таком случае больше не будем к этому возвращаться, — произнес я, кивая очередным аристократам.

— У меня хоть какие-то шансы есть? — спросила она без эмоций в голосе.

— Если бы их не было, мы бы уже расстались, — ответил я. — Выгода — это далеко не все, что мне нужно от жены.

Я считаю, что достаточно хорошо разбираюсь в людях, пусть зашоренность взгляда и на меня действует, поэтому могу с полной уверенностью сказать, что сейчас я рискую с Норико. Она молодая девчонка, гордая, любимая внучка старейшины очень серьезного рода, да и воспитания никто не отменят, но если до этого она относилась ко мне с равнодушием, то теперь вполне может и негатив на первый план выйти. А там и ненависть. Только вот воспитывать ее все равно нужно. Отказываться от свадьбы с ней я не намерен — министр финансов из ее рода очень сильно поможет мне в будущем, когда на полную мощность заработают и моя верфь, и мои родовые земли в Малайзии, и, надеюсь, бизнес в Европе… Да и в целом министерство финансов — это куча департаментов, которыми управляет министр, так что помочь он мне может по очень широкому спектру вопросов. Я уже молчу про его связи в других министерствах. Но это потом, сначала надо выйти на уровень, когда его помощь вообще может потребоваться. Пока я и родовыми связями обхожусь.

Чем больше в парке собиралось народу, тем чаще ко мне подходили люди. И в первую очередь, хоть большинство и старалось это скрыть, их интересовала моя будущая дуэль. Ну а так как эти самые люди были максимум знакомыми, успокаивать я их не спешил. Ну а что мне было делать? Что-нибудь придумаю. Не мог я поступить иначе. Все мои ответы сводились к тому, что дуэль для меня была такой же неожиданностью, как и для них.

— Не станет он меня убивать.

— Естественно, я покажу все, на что способен.

— Ну не на немца же мне ставить деньги?

В какой-то момент слушавшая все это Норико заметила:

— Вряд ли на тебя многие поставят, — сказала она, покачав головой.

— Я собираюсь выиграть, — ответил я. — Чем больше поставят на Церингена, тем больше получу я.

— Ты… — поджала она губы. — Ты, главное, выживи. И не покалечься.

— Уж будь уверена, — хмыкнул я.

— Я просто не понимаю, на чем твоя уверенность зиждется, — вздохнула Норико.

— Ну… Увидишь, — уклончиво ответил я, не желая ей все рассказывать. — Оружие-то не запрещено.

— Как будто есть оружие, которое тебе поможет, — произнесла она с сожалением.

— Церинген явно неопытный Учитель, а я, если ты не забыла, все-таки не простой человек, так что мощное оружие может и не потребоваться. К тому же ограничений на это нет.

— Очень надеюсь, что твой план, каким бы он ни был, сработает, — сказала она. — Что бы ты там ни думал, но я на твоей стороне в любом случае.

О дуэли разговоры заводили и более близкие знакомые, как и друзья. В компанию мы еще не собрались, но с семьями Вакия, Укита, Охаяси, Кояма я пообщался.

Особенно встревоженно выглядели Анеко и Кагами. Райдон просто хмурился,