Эфирный оборотень - Алексей Живой

Глаза открылись сами собой, словно кто-то подключил их к электрической сети и нажал выключатель. Перед глазами оказался черный круглый стол и полумрак, в котором тонула большая комната без углов и конца. Напротив сидел невысокий человек в форме полковника российской армии и внимательно смотрел на оживающего Антона. «Черт побери, я опять не умер». – подумал Антон и сразу же услышал ответ «В обычном понимании ты мертв уже десять раз, но, к счастью, ты не похож на обычные явления природы». Человек за столом молчал. Антон готов был поклясться, что он не раскрыл рта за эту минуту, но, тем не менее, слова были слышны отчетливо. Так, будто они звучали прямо у него в мозгу. Антон оглядел стол и комнату, затем себя. Ничего нового в комнате он не увидел. Точнее, он не увидел самой комнаты. Ее углы тонули во мраке, отчего казалось, что стол с безмолвными собеседниками стоит посреди огромной бескрайней равнины, на которой царит темная ночь. Пола, кстати, Антон тоже не почувствовал. Похоже, если где-то поблизости и была равнина, то ее совсем не было видно. Стол неподвижно висел в воздухе. Нигде не наблюдалось никаких ориентиров. «Наверное, я все-таки мертв, – опять подумал Антон, – Но никогда не предполагал, что на небесах есть черные столы». Он осмотрел себя и с удовольствием отметил, что не связан и не скован ничем, а значит свободен. Но, попытавшись сделать движение рукой, не смог передвинуть ее хотя бы на миллиметр.

– Бесполезно, мой дорогой друг, – сказал не открывая рта человек в форме полковника, – абсолютно бесполезно.

Антон пристальнее вгляделся в немого собеседника, но глаза говорили ему о том, что ранее они никогда не встречались. Впрочем, можно ли верить глазам своим, когда не берешься утверждать с точностью на этом ты свете, или на том. Антон снова попытался пошевелиться.

– А вы настырный, как я погляжу. – прокомментировал полковник все также беззвучно, не шевеля губами, – Впрочем, приблизительно таким я вас и представлял.

В этот момент полковник встал и прошелся вдоль стола. Антон с радостью подумал, что пол все-таки есть. Но радость его угасла, когда полковник обогнул круглый стол и стало видно, что он плывет по воздуху. У Антона по коже побежали ледяные мурашки, а волосы проявили устойчивую тенденцию к вставанию дыбом. Полковник проплыл обратно за стол и снова сел. Взгляды их встретились, словно лазерные лучи во мраке. Антону стало страшно. Полковник наклонился над столом и по отечески прошипел:

– Ну, что-ж, младший сержант – лейтенант – герой Советского Союза Гризов, не буду вас больше держать в неведении. Перейдем в отчасти более привычное вашему сознанию состояние.

Полковник щелкнул в воздухе костяшками пальцев и тотчас мрак сменился неярким светом. Но переход был столь неожиданным, что Антон зажмурился. Когда он снова открыл глаза, то увидел, что стол остался на месте и по-прежнему был черным, но только не с мистическим отливом, а обыкновенный, добротного черного дерева. У пространства появились края, обозначенные четырьмя стенами светло-коричневого цвета. На стенах висели довольно практичные и изящные одновременно светильники в золотой оправе. На полу, который теперь точно был, лежал мягкий персидский ковер необъятных размеров. Сверху на расстоянии двух с половиной метров находился потолок, в центре которого висела тяжелая люстра из массивной бронзы.

– Люблю, знаете ли, находясь в этом мире, роскошь. Есть грех. – как бы извиняясь сказал полковник по-прежнему не шевеля шубами, – Ну да нам вроде и по штату полагается находиться в перманентном состоянии греха, вот и приходится обставляться. Впрочем, это все мелочи. Теперь о главном.

Глядя на полковника, Антону все время казалось, что тому приходится прикладывать неимоверное количество усилий, чтобы просто сидеть за этим столом в человеческом облике. Просто потому, что гораздо привычнее было летать огненным смерчем над планетой, палить города и терзать неповинных людей. Или, являясь на рогатом коне в образе костлявой старухи, укрытой белым саваном, с горящими дьявольским огнем глазами стучаться в двери домов и кричать, что час настал. Ничего этого демонический полковник в данную минуту не делал, но Антону, тем не менее, было жутковато. Отовсюду по-прежнему веяло могильным холодом, хотя и выглядело все теперь абсолютно стандартно – какой-нибудь командный центр, засекреченный под скромный офис нового русского. Впрочем, если принять за чистую монету состояние окончательной жизни, то мысль о местонахождении казалась отнюдь не праздной и вполне своевременной. Словно в ответ на размышления Антона у него в мозгу появилась новая информация.

– Не торопите события, уважаемый. Именно о вашем положении я и собираюсь вам поведать. Не слишком много, конечно, но вполне достаточно для того, чтобы сделать жизненно важные выводы. Итак, начнем с главного.

Антон взглянул на полковника. Тот сидел за столом со скрещенными на груди руками.

– По земным меркам вы снова находитесь в том самом времени, где появилась ваша телесная оболочка – в двадцатом веке. В настоящем времени вам было уготовано наибольшее самовыражение, это ваша, так сказать, двенадцатая жизнь. Не округляйте глаза – не слишком верится, что маги вашего уровня столь наивны. Хотя, признаюсь, мне пришлось немало постараться, чтобы сначала отыскать, а потом изловить вашу мятущуюся по запредельному душу. Слишком странно и непосредственно для высшей силы вы себя ведете. Допускаете множество ошибок и вместе с тем проскальзываете сквозь расставленные капканы. Но, видимо, на то и была вам дана сила.

Глядя, как Антон пытается сделать хоть малейшее движение рукой, полковник пояснил.

– Осведомлен о вашем могуществе. Именно поэтому принял меры предосторожности. Ваша телесная и духовная субстанции сейчас зажаты во всех тоннелях смерти и жизни моим сильнейшим заклятием, которое держит вас в физическом объеме, данном вам этим веком, и не позволит вылезти из него или сделать что-либо помимо моей воли. Вы – маг и я – маг. Вы – белый, я – черный. Если бы вы могли лизнуть мое сердце, то отравились бы – в нем только яд. Но, кроме всего, вы маг плененный, вы – мой раб. И я могу держать вас во временном заточении бесконечно. Я бы очень хотел сделать с вами что-нибудь дикое, но вы не простой смертный. И вы, признаюсь честно, мне сейчас нужны для того, чтобы проникнуть туда, куда мне путь заказан в силу неинтересных причин. Уничтожать вашу сущность просто так, без пользы для наших сил, в высшей степени глупо, выражаясь человеческим языком. Разметать вас по времени я всегда успею. А менять ход истории вы в состоянии только добровольно, по собственному желанию. Поэтому нам придется договориться.

Антон напрягся. Увидев это, полковник слегка улыбнулся, и вдруг с него слетела напускная любезность. Он резко перешел на ты.

– Сейчас, младший сержант Гризов, ты находишься на моей секретной точке, замаскированной под исследовательский центр. Собственно, для всех это и есть исследовательский центр войск радиоразведки. А я – полковник этих войск Герман Бергмозер. Да, да. Мы с тобой оба относимся в этой жизни к епархии радиоразведки, только никто и не подозревает о нашем действительном предназначении. Никто. Ни твое тупоголовое командование, ни мое, полагающее себя мудрым. Ну и пусть себе полагает, до поры, до времени. А пока час не настал, мы с вами, товарищ младший сержант, вы уж, извините, в этом времени не герой Советского Союза, потрудимся на благо черных сил. Да, да. Именно для них ты будешь пахать в поте лица, сколько ни рыпайся, сколько ты там ни крутись, зажатый в своей оболочке.