В пути - Лоис МакМастер Буджолд

— Мне это тоже не кажется справедливым, — сказал Слейт, потирая подбородок.

Теперь уже все речники с подозрением смотрели на Стражей Озера.

— Что ж, тогда поговорим о том, что вам понятно, — вздохнул Даг. — Давайте поговорим о праве на вознаграждение за спасение имущества, которое вы все уже обсуждали. Я требую этот нож как свою долю. — Он вытащил ножны из-под рубашки, снял с шеи тесьму и высоко поднял нож. — Этот нож и возможность его зарядить.

Брови Слейта поползли вверх.

— Только это? — поспешно поинтересовался он. Эти парни из Серебряных Перекатов сразу чуяли выгодную сделку… Гринап тоже заинтересовался, явно что-то подсчитывая в уме.

Даг поспешно добавил, заметив, как зашевелились остальные Стражи Озера:

— Я говорю только о себе. Барр и Ремо тоже рисковали жизнью прошлой ночью, как кое-кто из вас может вспомнить.

— Да ладно, — весело сказал Слейт. — Отдайте дозорному его нож, раз уж ему так хочется.

— И возможность его зарядить. Для тех, кто не знает, о чем я говорю, — продолжал Даг, — хотя клянусь: сегодня вы все хорошо поймете, — речь идет о смертности Крейна. Он подарит ножу смерть своего сердца.

На лицах всех сидящих в кругу отразилось глубокое сомнение.

Нарушил молчание Медвежья Приманка:

— Что касается других дозорных, они могут сами запросить свою долю, но целителю нужно дать то, чего он просит, по-моему.

Капитан Слейт, возможно, вспомнив о своем матросе с перерезанным горлом, неловко поежился.

— Что ж… пожалуй, это правильно. Только вот что: этот разбойник — Страж Озера — должен умереть первым. Чтобы все, кого он завлек, могли это увидеть.

— Это будет им уроком на всю жизнь, — пробормотал Барр. По крайней мере несколько человек слегка улыбнулись, разделяя его злость.

— Ладно, — устало согласился Даг.

«О боги…»

Вовсе не разбойникам он хотел преподать урок, а речникам. И всем остальным — потому что рассказы о событиях этого дня пойдут гулять по реке от истоков до устья со скоростью, какую только способны развить суда. Факты, конечно, в конце концов будут искажены… однако Даг поклялся себе, что сегодня все поймут все правильно.

«Так что ты уж постарайся, старый дозорный…»

* * *

Даг вернулся на «Надежду», стараясь припомнить все, что видел, когда Дор готовился к наложению на нож уз. Мастера, изготовляющие разделяющие ножи, жили, как он знал, обычно в центре лагеря, в самом уединенном и защищенном месте… в самом сердце жизни Стражей Озера. Ему предстоит вывернуть это сердце наизнанку.

Он попросил неотступно следовавших за ним Барра и Ремо найти себе занятие на полчаса: молодые дозорные были не из тех, кто понимает тонкие намеки, — и увел Фаун на заднюю палубу, где они хоть как-то могли уединиться. Там он объяснил ей, что собирается попробовать сделать.

Фаун только кивнула.

— Все, что умеет делать Дор, ты, я не сомневаюсь, сделаешь лучше.

Даг не был уверен, что такая вера в его силы оправдана, но она согрела ему сердце. Он стиснул сильную маленькую руку жены.

— Работа Дара — это моя часть, но есть вещи, которые требуют двух рук. В основном — кровопускание Крейну, чтобы поместить его Дар в нож, когда я закончу устранение других следов, — примерно то же самое, как когда ты вплела свой Дар в нашу свадебную тесьму. Я мог бы попросить помочь мне Ремо или Барра, но я хотел бы держать их подальше от этого дела — на случай, если потом возникнут неприятности.

Фаун нахмурила брови.

— Почему могут возникнуть неприятности?

— Потому что я не просто создам нож. Я собираюсь продемонстрировать работу Дара Стража Озера всем речникам, кого только смогу заставить смотреть и слушать. — Помолчав, Даг добавил: — Ты можешь уйти, прежде чем я… э-э… заряжу нож. Тебе незачем видеть эту часть.

— Ах, — выдохнула Фаун и посмотрела в глаза Дагу, — ты знаешь, есть возможность, если я собираюсь стать настоящей подругой Стража Озера, что когда-нибудь мне выпадет подобная задача. Испортить такое дело — хуже ничего представить нельзя. Не кажется ли тебе, что мне лучше посмотреть и узнать, как это делается?

Даг сглотнул, кивнул и крепко прижал к себе Фаун.

— Да, — прошептал он, — ты права.

Когда он наконец отпустил Фаун, она отправилась на кухню, чтобы приготовить ему обед — без мяса, потому что Даг вспомнил: Дор никогда не ел ничего мясного перед обрядом. Когда, старательно вымывшись, Даг сел за стол, Фаун поставила перед ним миску с картофелем и луком, жаренными в соленом масле, и яблоки; сама она тоже немного поела, а остальное отдала Хогу и Готорну, которые оставались присматривать за Бо. Пытаясь избавить Дага от лишних усилий, Ремо прибег к подкреплению Дара, чтобы распухший нос Готорна не так болел; Даг решил, что потом снимет все следы околдовывания, когда у него будет время заняться мальчишкой как следует.

Когда Даг выскреб миску, Фаун поставила рядом с ним плошку, полную овса. Даг с удивлением посмотрел на нее.

— Ну-ка давай! Пока ты тут сидишь, займись-ка, вырви у них Дар, слышишь?

— А?

Фаун уселась с ним рядом.

— Мне кажется, что когда в тебя попадает что-то скверное, от чего ты не можешь избавиться, самое милое дело — разбавить его чем-то безобидным.

— Ах, так ты поняла, что я вырвал часть Дара Крейна.

— Ага, сразу же. Так что теперь в тебе часть его Дара, верно? По крайней мере до тех пор, пока ты его не прикончишь.

— Это тебя тревожит?

— Мне кажется, это тревожит тебя. Очень тревожит.

— Верно, Искорка, — вздохнул Даг, взял ее руку и на мгновение прижал к своему лбу. — Оставайся со мной рядом. Ты помогаешь мне помнить, кто я есть и что делаю, когда возникает путаница.

Взяв зернышко овса, Даг покатал его между пальцами. Вырывая Дар одного зернышка за другим и бросая их в свою грязную миску, он наконец почувствовал, что предметы вокруг видятся ему необыкновенно отчетливо.

Если что-то еще и нужно было сделать, готовясь к обряду, Даг ничего об этом не знал. После мгновения задумчивости он снял свой протез и опустил рукав, застегнув пуговицу, чтобы тот не хлопал. Поправив на груди ножны, он взял Фаун за руку и поднялся.

* * *

Даг велел поставить носилки в середине осыпи в нескольких шагах от берега, левым боком к реке, чтобы шесть десятков речников могли расположиться на склоне, поднимавшемся ко входу в пещеру, и все видеть. Вит, Вейн и двое матросов развернули носилки, как им было сказано, и забрали шесты, позаимствованные с «Кусачей черепахи»; потом Вит отошел туда, где сидела Берри. Ремо и Барр расположились с другой стороны — на расстоянии, указанном Дагом, чтобы быть свидетелями, но не участниками. Даг положил сложенное одеяло для себя и Фаун сбоку от Крейна, где они не загораживали бы его от зрителей. Фаун опустилась на колени и выжидающе посмотрела на Дага.