Террор - Дэн Симмонс

Крозье знает, что сэр Джон Росс будет рваться возглавить любую спасательную экспедицию, но леди Джейн проигнорирует старика — грубого и развязного, по ее мнению, — и выберет его племянника, Джеймса Кларка Росса, с которым Крозье исследовал антарктические моря пять лет назад.

Младший Росс обещал своей молодой невесте навсегда покончить с морскими исследовательскими экспедициями, но Крозье знает, что он не сможет отказать в такой просьбе леди Джейн. Росс решит отправиться с двумя кораблями. Крозье видит, как они идут под парусом летом 1848 года. Крозье видит, как два корабля идут на север от Баффиновой Земли, на запад через пролив Ланкастер, где «Террор» и «Эребус» под командованием сэра Джона проходили три года назад, — он почти различает названия на носу кораблей Росса, — но за проливом Принца-Регента и, возможно, за островом Девон сэр Джеймс натолкнется на тот самый беспощадный паковый лед, что сейчас держит в плену корабль Крозье. Следующим летом проливы, по которым их провели ледовые лоцманы Рейд и Блэнки, не освободятся от льда полностью. Сэр Джеймс Кларк Росс так и не подойдет к «Террору» и «Эребусу» ближе чем на триста миль.

Крозье видит, как холодной ранней осенью 1848 года они поворачивают и возвращаются в Англию.

Он плачет, стонет и яростно грызет кусок кожаного ремня. Кости у него обращаются в лед. Плоть горит как в огне. Ледяные мурашки бегают по коже.

В этом, 1848 году от Рождества Христова на поиски отправятся и другие корабли, другие спасательные экспедиции — некоторые, скорее всего, одновременно с экспедицией Росса или раньше. Военно-морское министерство инертно и медлительно — эдакий морской ленивец, — но, однажды взявшись за дело, знает Крозье, оно имеет обыкновение усердствовать сверх всякой меры. Излишняя ретивость после бесконечной канители — обычная схема действий военно-морского министерства, знакомая Крозье уже четыре десятка лет.

Горячечным мысленным взором Крозье видит по крайней мере еще одну спасательную экспедицию, отплывающую к Баффинову заливу нынешним летом 1848 года, и, скорее всего, даже третью эскадру, которая направляется к мысу Горн, чтобы, обогнув оный, предположительно встретиться с другими поисковыми экспедициями в районе Берингова пролива и продолжить поиски в восточной Арктике, на расстоянии тысячи миль от «Эребуса» и «Террора». Подобные масштабные операции продолжатся до 1849 года и дольше.

А сейчас только начало второй недели 1848 года, и Крозье сомневается, что его люди дотянут до лета.

Будет ли послана сухопутная экспедиция из Канады, чтобы пройти по реке Маккензи к арктическому побережью, а потом двинуться на восток к Земле Виктории в поисках пропавших кораблей, возможно севших на мель где-то на гипотетической линии Северо-Западного прохода? Крозье уверен, что будет. У такой сухопутной экспедиции нет ни единого шанса найти их здесь, в двадцати пяти милях к северо-западу от острова Кинг-Уильям. Такая экспедиция даже не будет знать, что остров Кинг-Уильям является островом.

Объявит ли первый лорд адмиралтейства в палате общин награду за спасение сэра Джона и его людей? Вероятно, да. Но какую? Тысяча фунтов? Пять тысяч? Десять? Крозье зажмуривается и ясно видит — словно написанную на листе пергаментной бумаги у него перед глазами — сумму в двадцать тысяч фунтов, обещанную любому, кто «окажет действенную помощь в спасении жизни сэра Джона и его экспедиции».

Крозье снова смеется, и смех вызывает очередной приступ рвоты. Он трясется от холода, боли и сознания явной абсурдности своих видений. Корабль вокруг него скрипит и стонет под неумолимым натиском льда. Капитан уже не отличает стонов корабля от своих собственных.

Он видит восемь кораблей — шесть британских и два американских, — стоящих на расстоянии нескольких миль друг от друга в почти полностью замерзших естественных гаванях, похожих на бухты у острова Девон или, возможно, у острова Корнуоллис. По всем признакам, дело происходит в конце арктического лета, вероятно в последних числах августа, за считанные дни до того, как ударят морозы и все они окажутся в ледовом плену. У Крозье такое чувство, будто данное видение относится к будущему, отделенному двумя или тремя годами от сиюминутной ужасной реальности 1848 года. Крозье хоть убей не понимает, зачем восемь спасательных кораблей собрались здесь в одном месте, вместо того чтобы рассыпаться по тысячам квадратных миль арктического моря в поисках следов пропавшей экспедиции Франклина. Это галлюцинация, порожденная токсическим психозом.

Суда самых разных размеров: от маленькой шхуны и суденышка величиной с яхту, слишком хрупкого для ледового плавания, до стосорокачетырехтонного и восьмидесятитонного американских кораблей незнакомого вида и равно незнакомого девяностотонного британского лоцманского судна, наспех оснащенного для плавания в арктических морях. Там находятся также несколько должным образом вооруженных британских военных кораблей, парусных и паровых. В своем воспаленном воображении Крозье видит названия судов: «Адванс» и «Рескью» — они под американским флагом; «Принц Альберт» — бывшее лоцманское судно; и «Леди Франклин» — корабль во главе стоящей на якоре британской эскадры. Еще два судна в сознании Крозье связываются со старым Джоном Россом: маленькая шхуна «Феликс» и абсолютно неуместная здесь крохотная яхта «Мери». И наконец, в эскадру входят два настоящих корабля британского военно-морского флота: «Ассистанс» и «Интрепид».

Словно с высоты полета арктической крачки, Крозье видит, что все восемь судов находятся в пределах сорока миль друг от друга: два маломерных британских судна стоят у острова Гриффин, над проливом Барроу; оставшиеся четыре английских корабля — в заливе Ассистанс на южной оконечности острова Корнуоллис; а два американских корабля — дальше к северу, сразу за изгибом восточного побережья острова Корнуоллис, через пролив Веллингтона от места первой зимней стоянки сэра Джона у острова Бичи. Ни один из них не находится ближе чем в двухстах пятидесяти милях от затертых льдами «Эребуса» и «Террора» далеко на юго-западе.

Минутой позже туман или облако рассеивается, и Крозье видит шесть судов из восьми — американских и британских, — стоящих на якоре в четверти мили один от другого, сразу за изгибом береговой линии маленького острова.

Крозье видит людей, бегущих по покрытому льдом каменистому берегу под отвесной черной скалой. Люди возбуждены. Он почти слышит крики, разносящиеся в морозном воздухе.

Это остров Бичи, он уверен. Они нашли деревянные надгробья и могилы кочегара Джона Торрингтона, матроса Джона Хартнелла и рядового морской пехоты Уильяма Брейна.

К сколь бы близкому будущему ни относилось данное событие, пригрезившееся в бредовом забытьи, знает Крозье, оно решительно ничем не поможет экипажам «Эребуса» и «Террора». Сэр Джон покинул остров Бичи в безрассудной спешке, пустившись в плавание под парусами в первый же день, когда лед ослабил свою хватку настолько, чтобы позволить кораблям покинуть место стоянки. После девяти месяцев зимовки экспедиция Франклина не удосужилась оставить хотя бы записки с сообщением, в каком направлении она двигается.