Хочу тебя в долг - Валерия Ангелос

— Так ты пришел сюда сдохнуть? — спрашиваю.

— Развлечься, — издевательский смешок.

Слабо верится. Ставка высокая. Даже слишком.

Ахметов подставляется по полной. Сам встречу искал, сам притащил компромат, по уровню которого было предельно ясно, откуда добыты данные. «Табула Раса». Их почерк. Съемка со спутников. Серьезная детализация. Отображение всех мелочей. Сделки Лютого показаны по секундам. Переписки. Записи. Подробные скрипты.

Показать такую информацию означает признаться, где работаешь и на кого. При чем без их одобрения. Этот псих действует сам, раз настолько сильно шифруется.

Но покровитель у него серьезный. Говорят, у каждого, кто заключает союз с «Табула Раса» есть свой покровитель. Иногда несколько. Точно трудно понять, ведь с нами, простыми смертными, никто из них не общается. Долбаные олимпийские божества.

Как там та баба задвигала? Вроде так.

Я сразу понял, что Ахметов попал. Как мой дед, как я сам, как Леон. Как гребаный Шайтан. Все мы влипли в паутину. Вынуждены подчиняться тайному ордену.

Апофеоз пиздеца — наличие там девах. Никак привыкнуть не удается. Ну не могу к такому дерьму привыкнуть. Даже одна бабенка напрягает. А если их больше?

Задвигаю мысль подальше. Стараюсь погасить злобу.

— Дорогое развлечение, — замечаю.

— Я по брату скучаю, — говорит мрачно. — Давно мне никто задницу не надирал. Одни слабаки кругом. Дубасить их скучно. Никакого удовольствия. Еще и пугаются, вроде начинают бодро, а потом удрать пытаются. Орут. Умоляют жизнь сохранить.

— Я думал, у тебя есть план покруче мордобоя.

Иначе зачем стараться?

Собирать информацию. Выдавать Лютого и намекать на того, кто реально рулит этой темой. Признаваться в работе на «Табула Раса». Ускорять встречу, которая поможет быстрее порешить Шайтана. Все впустую?

— Есть, — ухмыляется Рустам. — Одурительный план.

— Так чего ждем?

— Исход боя.

Если победит он, то я ни черта не стою и связываться со мной глупо. Если верх одержу я, возможен договор на равных. С его стороны — больше ценной информации. С моей — серьезная сила. Если оба тут сдохнем, туда нам и дорога. Мусор. Отбросы на обочине жизни.

Пламя подступает еще ближе. Пока болтаем, загорается сразу несколько кругов. Стен уже не видно. Огонь полыхает вовсю. Искры летят.

Ахметов совсем отбитый. Отморозок. Больной. Одержимый. Черт. Уважаю его. Красивый ход. Впечатляет. Никогда не получал такого вызова на поединок.

Теперь осталось понять — чья возьмет. Кто вывезет? Как?

Мы бросаемся друг на друга. Без предупреждения. Без команды. Просто сходимся в схватке в один момент. Оба понимаем: ждать некогда. Пора действовать. Еще выход нужно найти.

Рустам хорош. Очень. Но я сильнее. От моих кулаков ему не уйти. Никому не уйти. Задавлю. Раздавлю. В пол вобью. Вгоню. Размажу на хрен.

Вхожу в раж. Про главное забываю. Там, где есть хитрость, никакая сила не спасет. Теряю трезвость мыслей. Упиваюсь зовом крови. Отдаюсь стихии. Погружаюсь в ярость. Забываю обо всех границах. Забываюсь.

И лажаю.

Он что-то скрывал за спиной. Вырядился странно. Нечто вроде старых доспехов. Латы. Короче, дьявол разберет.

Я вспоминаю, об этом только когда оказываюсь на лопатках и меч входит в живот. Прорезает, насквозь прошивает, прибивая к земле. Лезвие проходит плоть. В почву вонзается.

Земляной пол. Земляной. Пыль.

Черт. Это больше не имеет значения.

Как ему удалось? Когда?

Я реально пропускаю момент. Изворотливый гад. Растравил. Намеренно слабину дал. Подался и ударил. Врезал по-настоящему. Я на него с голыми руками. Он с оружием. Только я сам виноват. Проморгал. Прощелкал. Проебал.

Ахметов правду говорит.

Я слаб. Хватку теряю. Промахнулся и…

— Ты бы мог устроить переворот, — говорит Рустам и опускается на колени рядом со мной, зажимает рукоять меча, проворачивает, глубже ввинчивая в землю, шепчет в самое ухо. — Бунт. Мятеж. Не важно. Мы могли уничтожить их вместе. Всех их. До единого. Мужиков и… баб.



Знает. Он тоже знает про ту женщину. Их там несколько. Похоже, и правда несколько. Управляют наравне с мужчинами, решают судьбу мира.

Боль прорезает нутро. Опаляет каленым железом.

И огонь подбирается ближе. Ближе и ближе. Чувство, будто языки пламени ласкают лицо, проходятся по щекам. Только тело сковывает холод. Обдает лед.

— Но я ошибся в тебе, — вздох. — Ты слаб.

Меч входит до упора. До предела. Раздирает. Продирает. Высекает искры из глаз. Жгучие. Кровавые.

Загребаю пыль руками.

— Обожаю блондинок, хотя всегда приятно сделать исключение, — смеется и дальше режет, на части рвет. — Не волнуйся твоя женщина не достанется ни Лютому, ни его дружкам. Я заберу ее сам. Покажу ей, что такое настоящий член. Член победителя. Твоя девчонка будет орать подо мной. Клянусь. Я войду в нее глубже, чем этот меч входит в тебя.

Моя женщина. Девочка. И он. Урод. Ублюдок гребаный.

Ее улыбка. Взгляд. Голос. Нежное тело. Волосы, которые так и тянет намотать на кулак. Приоткрытые губы. Стоны, продирающие похлеще меча. Чистый кайф.

Рано мне подыхать. Рано. Блять.

Рев разрывает грудную клетку. Это я или демон внутри меня?

Пускаю пыль ему в глаза. Бью. Врезаю, собрав силу в кулак. Отталкиваю. Сам не вижу куда. Кровь застилает обзор. Или это просто красная пелена?

Обхватываю рукоять. Выдираю меч из себя. За лезвие вытягиваю. Рывок за рывком. Отправляю к дьяволу нестерпимую боль.

Некогда чувствовать. Некогда слабеть.

Бей. Просто бей его. Забей тварь.

Багровый туман. Везде. Всюду.

Я обхожусь без всякого оружия. Почти отключаюсь от злобы. Почти, но не совсем. Добираюсь до Ахметова и бью его так, как никогда и никого не бил. Ярость меня затапливает, утягивает на дно.

Отрезвляет только скрежет металла. Резкий. Жесткий.

Оборачиваюсь на звук. Отрываюсь от гада. Вижу, вверху появился люк. Крышка откинута вниз, болтается. Можно дотянуться, подтянуться и выбраться наружу.

Вдруг понимаю, все объято пламенем. Ближе некуда. Огонь тянется к одежде. Руки лижет. Дышать трудно.

Сглатываю кровь во рту.

Бросаю взгляд на подонка, которого избивал еще секунду назад. Обмяк. Повержен. Сокрушен. Его лицо залито кровью. Ничего не разглядеть. Месиво. Но черт, мне кажется этот психопат улыбается. Ржет.

Все. Пора валить. Живо.