Огонь - Сара Б. Элфгрен

Ида молча кивает. Надо дать Густаву выговориться. Возможно, тогда она поймет, о чем идет речь.

— Ты была права, — продолжает он. — «Позитивный Энгельсфорс» — это секта.

Он смотрит на нее, ожидая реакции. Реакция следует немедленно. Уши Мину становятся прямо-таки пунцовыми.

— После смерти Ребекки я был сам не свой. И только сейчас понял, насколько мне было плохо. Я поверил, что «Позитивный Энгельсфорс» мне поможет. И разозлился, когда ты попыталась разрушить эту иллюзию. Я очень сожалею о том, что тогда наговорил. Ты была моим лучшим другом. Ты понимала меня лучше всех. А я тебя променял на… Рикарда.

Густав смотрит на Иду своими прекрасными глазами, а ей хочется заключить его в объятия и сказать, что ему она готова простить все, что угодно.

— Ничего, — говорит она.

— Нет, не «ничего».

— Я понимаю, ты был расстроен смертью Ребекки…

— Это меня не извиняет. Я должен был понимать, что легких путей нет. Боль нельзя просто забыть. Ребекка навсегда останется в моем сердце. Я понял это. И… готов это принять.

Ида делает то, чего никогда бы не осмелилась сделать в обычной ситуации: она берет Густава за руку и крепко ее сжимает.

Его рука теплая и сухая, именно такая, как Ида себе представляла. Прикосновение заставляет ее вздрогнуть.

— У меня с самого начала были кое-какие сомнения. Но «ПЭ» учит, что сомнения вредны. Они мешают хорошему самочувствию. И я старался их отогнать, старался работать над собой. Однако на днях я услышал от Рикарда одну вещь, которая открыла мне глаза.

Свободной рукой он сердито вытирает с глаз слезу.

— Он сказал, что Ребекка покончила с собой, потому что попала под воздействие негативных сил Вселенной и впала в депрессию. И точно так же люди, погибающие в войнах и катастрофах. Типа, они настраиваются на неправильную волну. Бред какой-то!

— Да, — сказала Ида. — Да.

Она всегда отгоняет от себя мысли о Ребекке. Но ей это плохо удается. В прошлом году она ее ненавидела. За то, что, появившись невесть откуда, Ребекка украла у нее Густава. Сейчас Ида вдруг понимает, что никогда не думала, какой была Ребекка. Пока она была жива, она была для Иды помехой. А своей смертью постоянно напоминала Иде о ее собственной уязвимости.

Однако сейчас Ида поняла, как сильно Густав любил Ребекку. И за это она стала любить его еще больше.

— Рикард постоянно пытался втянуть меня в узкий круг посвященных, но я все время отказывался. Я не хотел ничего знать о том, что у них там происходит. У меня нет доказательств, но мне кажется, в этой истории с Линнеей Валин… они правда против нее что-то затевали…

Иде очень хотелось рассказать ему про случившееся, про Эрика, но Избранницы договорились сообщать всем только ту версию, о которой знала полиция.

— В тот вечер квартиру Линнеи разгромили, — сказала Ида. — Линнея заявила в полицию.

— Я уверен, это они сделали. В тот вечер я был в их офисе, они что-то замышляли. Они совсем оторвались от реальности. Думают, они могут делать что хотят, и уверены в своей безнаказанности. Это страшные люди.

— Но теперь все хорошо. Ты ушел от них.

— Нет, — возразил Густав. — Я только что позвонил Рикарду, извинился за свое поведение и попросил включить меня в круг посвященных. Если я туда войду, я смогу раздобыть информацию для твоего отца, и он ее опубликует. Кто-то должен их разоблачить, пока еще не поздно.

— Нет! — воскликнула Ида. — Это слишком опасно!

— Ничего, — ответил Густав. — «ПЭ» обещают помочь людям. Но в выигрыше остаются только самые сильные и успешные. Достаточно посмотреть, кто у них процветает. Эрик и Ида.

Ида отпускает его руку.

— Ида не с ними! — говорит она.

— Я видел ее на днях в «ПЭ».

— Да, она приходила туда с Эриком. Тогда они еще были вместе. Но теперь она с ним порвала. Она его вообще даже не любила.

Густав смеется:

— Ты ее как будто защищаешь!

— Почему бы и нет!

— Ты что, серьезно?

У нее есть шанс узнать правду. Но вот вопрос: хочет ли она ее знать?

— А чем тебе Ида не нравится? — спрашивает она.

Улыбка Густава становится растерянной.

— Она всю жизнь притворяется. Манипулирует даже лучшими друзьями. Мне кажется, у нее вообще нет чувств. Ни к кому, кроме себя самой.

— Ты не прав! — Лицо Мину пылает. — Конечно, у нее есть чувства! Искренние чувства!

— Значит, ей хорошо удается их скрывать, — говорит Густав.

— Мне кажется, Ида сильно изменилась в последнее время, — говорит Ида. — Поняла, что была не права. Не всегда была права.

Густав вопросительно смотрит на нее.

— Я думаю, она пытается исправиться, — продолжает Ида.

— Ты имеешь в виду слухи про то, что она поддержала Линнею и порвала с Эриком? Это действительно так?

— Да. Видишь сам, не все так однозначно. Ей, конечно, трудно сейчас. Слишком много всего нужно менять. Не знаешь, с чего начать.

— Что ты имеешь в виду?

— С чего лучше начать Иде, если она хочет измениться?

— Может, надо перестать манипулировать людьми? Попросить прощения у тех, кого она обидела? Правда, тогда ей надо спешить, а то до старости не успеет.

Густав смеется.

А Ида начинает плакать. Слезы приходят так внезапно, что она оказывается к ним не готова.

Слава богу, это не она оказывается перед Густавом в дурацком положении, а Мину.

— Что случилось? — спрашивает Густав.

Ида мотает головой.

— Просто я рада, что ты здесь, — бормочет она.

— Часто ты так радуешься? — улыбается Густав.

— Хорошо, что мы поговорили, тяжело, конечно, но все равно хорошо.

— Да, — говорит он. — Хорошо.

Густав обнимает ее за плечи и не убирает руку долго-долго, даже тогда, когда она уже перестает плакать.

* * *

Тяжелая красная луна висит на небосводе, черная вода в ручье отливает серебром. Мину подходит ближе и опускается на колени на мокрую землю. Смотрит на свое отражение в ручье. Оно рябит и расплывается.

И вдруг меняется совсем.

Рыжие волосы обрамляют бледное лицо с закрытыми глазами. На мгновение Мину кажется, что это Ребекка, и она протягивает к ней руки. Но она не успевает коснуться воды, изображение становится четким, и Мину понимает, кто перед ней.

Это лицо она видела во время магического сеанса.

Матильда.

Матильда открывает глаза и смотрит на Мину.