Алауэн. История одного клана - Светлана Жданова

— Алекс? — чуть улыбнулась она. И заплакала.

— Успокойся. Алла. — Я провела пальцами по спутанному белому облачку ее волос. — Что с тобой происходит?

— Живот болит. Малыши… Алекс, — еще сильнее заплакала она, — я ее не чувствую.

Осторожно положив руки на животик Иаллин, я отметила на сколько тот подрос. А ведь на таком сроке на него должен быть лишь тонкий намек. И что самое ужасное — малышку я тоже не чувствовала.

— Мне нужен дракон.

— А принца и полцарства тебе не надо? — усмехнулся Кадар.

— Принца возьми себе, ты явно по ним сохнешь. Без дракона я бессильна хоть что-то сделать.

Мы еще немного поприпирались. Потом Кадар долго с кем-то советовался. И только через определенное время в комнату втолкнули Сери. Желтоглазый видно готовился к какой-то каверзе и поэтому опешил, увидев нас с Иаллин. Бедный даже споткнулся, когда его сзади подтолкнули.

Правильный с их стороны выбор. В присутствии друг друга мы будем вдвойне осторожны в своих действиях и словах, потому как знаем, кто будет расплачиваться за нас. Да и Колину тут нечего делать. По словам Иаллин, он уже видел, как ее крутило от боли.

Дотронуться до него мне конечно не разрешили, как бы я не настаивала, что это необходимо. Пришлось тянуть нити связей обычным способом, даже учитывая, что при этом терялась какая-то доля энергии. И это несмотря на истощение драконов! Сери затолкали куда-то в угол, где он и уселся прямо на полу. От взгляда желтых глаз по спине бежали мурашки.

Вместе с Сери в комнату ввалился еще один дракон. Только этот… странный был. Могу поклясться статусом Хранительницы, что этот высокий мужчина — сын Каянэт. Бесстрастное лицо его можно назвать красивым, если бы не глаза. Подозреваю что когда-то они имели прелестный зеленый цвет, но сейчас словно выцвели, напоминая нефрит, покрытый инеем. Я их сразу узнала. Мне даже в сущность дракона не пришлось заглядывать.

— Ледяной, — чуть слышно прошептала я, морщась от ненависти и отвращения.

— Сантан, — выплюнул Сери. — Живой.

Но дракон только бросил на него мимолетный взгляд чуть потемневших глаз.

— Господин, Каянэт запретила вам приближаться к этой змее. — Кадар поморщился.

И правильно. Ледяной облил его таким презрением, что сам воздух похолодел.

— Ее здесь нет.

Через пару минут я сказала:

— Похоже, наш Хвостик решил родиться раньше времени.

— А девочка? — с надеждой посмотрела на меня Иаллин.

— Я ее не чувствую. Но точнее сказать смогу, если только протяну связь к малышу.

— А!..

— В данный момент это опасно, — перебила я драконицу и выразительно кивнула на толпу магов, с интересом наблюдавших за нами. — Если они снова попробуют на мне магию крови и малыш получит откат… он не выживет. Надеюсь Диар… в общем у меня есть все шансы получить проклятие за детоубийство. Ты пропустила мой откат из-за этого места. Здесь особая изоляция нам подобных. Но как только связь появится, это уже не удержат стены. Связь Хранительница-дитя сильнее, чем свеженарощенная. Сильнее нее только моя связь с кровниками. Это риск. Но только так я могу разобраться с происходящим.

Иаллин понимающе кивнула и какое-то время раздумывала, прикусив губу. Но видно малыш сам решил за нее, и драконицу скрутило от боли.

Медлить я не стала.

Бедный! Он был так перепуган и меж тем полон решимости. Мягко обняв его, я тихо зашептала слова успокоения, а потом даже затянула колыбельную, что когда-то пела мне мама. Малыш поначалу еще трепыхался, но постепенно расслабился, доверяясь ментальной ласке. А потом на меня обрушился поток чувств, предположений, страхов и надежд маленького еще не родившегося существа. Все это было столь сумбурно и непривычно, я даже сперва растерялась.

— Он боится за тебя, — начала я рассказывать Иаллин, с трудом оставив малыша. — И поэтому принял решение побыстрее родиться и защитить. Все драконы сумасшедшие, и этот тоже. А так как он просто по определению сильнее, то… развитие его сестры прекратилось. Он растет, потребляя в десяток раз больше сил, чем обычно. Да и твое тело не готово к подобному — отсюда и боль. В принципе мы договорились, что он пока подождет. Так что тебе скоро станет лучше.

Я нежно провела по мокрому лбу подруги, стирая выступивший от напряжения пот. А она скосила глаза на мою руку, грубо перемотанную желтоватым бинтом, на котором безобразно расплывались пятна крови. Пробитые насквозь ладони уже почти не болели… так сильно, как когда меня на них пришпилили. Хорошо эта нервная особа не видит под чешуей порезов и ссадин.

Меня как-то совсем не ласково попросили сменить ипостась, им, видите ли, неудобно издеваться надо мной. Конечно, избить это одно дело. А вот посмотреть, как по нежной женской коже льется липкая кровь — это другое. Я была против, но мне очень доходчиво пояснили кому в случае отказа не поздоровится и что с ним сделают. Коллин на тот момент едва дышал. Так что дальнейшее «представление» желтоглазый наблюдал в одиночку.

Сейчас я повела плечами, ощущая пристальный взгляд Сери.

— Сообщите матери, чтобы готовила Илистину. Мне надоело ждать. — Это неожиданно для всех заговорил ледяной дракон. — Я заберу эту, — кивнул он на меня. — Чтобы завтра утром она была готова. — Сантан окинул меня холодным оценивающим взглядом. К моему облегчению с чисто практической точки зрения. Но вот когда тот повернулся к желтоглазому…

Я и без того чувствовало смятение и страх Змея. А теперь в нем еще и гнев закипал, да такой, что у меня в горле першить начало.

— Я заберу твою женщину в Ледяные чертоги, и ты больше никогда не увидишь ее, Сериандрэй.

Вскочив так стремительно, что колдуны просто ничего и не поняли, Змей метнулся к Сантану и схватил его за шею.

— Тварь! Почему ты не сдох? Ты и твоя мамаша!

Не знаю, что именно сделал ледяной, но Сери отбросило к стене и хорошенько припечатало. А Сантан сжал в пальцах тонкий браслет, сверкнувший алым камнем. Браслет подчинения, который мать и сын выкрали у родителей близнецов.

— Встань! — спокойно заявил Сантан.

Желтоглазый поморщился, но подчинился воле оков.

— Подойди к своей женщине. Поцелуй ее.

Это Сери выполнил с удовольствием. Я от него и так разум теряю, а сейчас вообще чуть не забыла, где нахожусь. Вот только ледяной не дал такому случиться.

— А теперь ударь ее.

Глаза у Змея расширились от ужаса, но рука тяжело влепила мне по лицу. Я взвизгнула, больше от страха, чем от боли.

— Сильнее, — продолжал командовать зеленоглазый садист. — Сильнее.

Когда я уже оказалась на полу, хотя до этого наслаждалась мягкой и теплой кроватью, не выдержала Иаллин. Эта болезная вскочила с постели и, прикрыв меня собой, взмолилась: