Ханкерман. История татарского царства - Юрий Манов

«Если правой рукой он

(Ураз-Мухаммед)

применял законы шариата, то левой рукой на основании судебной грамоты царя Бориса Федоровича „карающей плетью“ наказывал воров и преступников».

То есть, при Ураз-Мухаммеде судебная власть в городе оставалась в руках хана, с помощью духовенства судившего подданных мусульманской веры. Он же наказывал пойманных воров и разбойников, но уже по законам Московского государства, надо сказать, весьма суровым. Остальные дела православных в Касимове рассматривались в судебном приказе избранными старостами и русским воеводой.

Есть в описании возведения на престол нового салтана еще один очень важный момент, точнее – схема рассаживания гостей на ближайших к хану местах. Кто же сидел рядом с салтаном? Четыре карачи, главы родов Джалаир, Мангыт, Аргын, Кипчак – традиционный каучин сибирских джучидов. Ширинам места рядом с салтаном не нашлось. Мелочь? Отнюдь! Ширины веками считали «мещерский юрт своим», ширинские князья имели огромное влияние в Касимовском царстве, были богатейшими землевладельцами и даже собирали на себя отельную тамгу – налог и пошлину. Но для ханов сибирского и казахского юрта, к которым принадлежал и Ураз-Мухаммед, Ширины были чужаками.

Возможно, это и стало первой трещинкой из тех, что впоследствии раскололи царство.

В заключение несколько слов о пире. В записи Кадыргалибека Косымулы Жалаири о самом пире ничего не сказано, а вот в книге Н. Шишкина церемония возведения на престол описана более подробно: «Потом самые важные лица: карачи, аталыки, ильмидаши осыпали царя деньгами, и все присутствующие принесли поздравление. В продолжение нескольких суток царь предавался забавам и удовольствиям. В это время даны были большие пиры, на них без меры лились мед и водка; лошадей, баранов и козлов зарезано было множество; на пирах толпились приглашенные; каждому было дано, смотря по званию особое место. Мулл, хафизов, бедных сирот и вдов осыпал царь милостями и отпустил на волю множество пленных в честь своей радости».

Через год Ураз-Мухаммед снова был призван в Москву, присутствовал в Грановитой палате при торжественном отпуске польского посла Льва Сапеги. Мог ли он знать, что судьба близко сведет их всего через несколько лет при весьма необычных обстоятельствах?

В Москве Ураз-Мухаммед оставался недолго. В апреле 1601 года в составе пограничной стражи он был направлен на самый ответственный участок границы – охранять засечную полосу и тот самый Изюмский шлях – дорогу на Крым. Касимовские казаки надежно контролировали русские «украйны», и уже самим крымцам приходилось опасаться «гостей» с Дикого поля.

В следующем году Ураз-Мухаммед был приглашен к царю на большой прием по поводу приезда в Москву датского принца Иоанна – жениха царевой дочери Ксении. Интересная деталь: царским виночерпием на том приеме был крещеный ногайский князь Петр Урусов.

Смута

Не беремся никого судить, время наступило действительно смутное. Ураз-Мухаммед честно служил Борису Годунову и его сыну согласно принятой присяге. Воевал против первого самозванца. Сохранилась роспись похода 1604 года на самого первого Лжедмитрия, в которой упоминаются «…450 касимовских, 537 темниковских, 542 кадомских татарина и 220 мордвинов из Кадома и Темникова». То есть, Касимов с уделами выставлял почти двухтысячный полк опытных, проверенных в боях кавалеристов. Добавим сюда шацких татар, тоже выставлявших примерно полтысячи казаков. Сила получается внушительная. Но большая политика творится в столицах. После смерти Годуновых вслед за Москвой, а также большинством русских городов признал Дмитрия I и Касимов. Как было не признать, когда мать убиенного царевича «узнала» в монахе-расстриге родного сына! Когда вся Москва ему присягнула! Самозванца венчали на царство в Успенском соборе, его свадьбу с Марией Мнишек играли в кремлевских палатах.

Дмитрий подтвердил права Ураз-Мухаммеда на Касимовское ханство записью в грамоте от 30 декабря 1605 года, «выход» из Москвы в Касимов был сохранен в прежнем объеме. Но Дмитрий I правил недолго, до мая 1606 года. Растерзанный труп Лжедмитрия еще лежал на Красной площади, а новые самозванцы не заставили себя ждать.

Летом 1606 года служилый холоп Иван Болотников объявил себя воеводой чудом выжившего царя Дмитрия и двинулся к Москве, среди его пестрого войска были и касимовские татары. Сохранилась грамота от ноября 1606 года от «царя Дмитрия Ивановича», в которой царевичу Ураз-Мухаммеду было приказано «свестясь за один с кадомскими, и с арземаскими дворяны те городы воевать, которые государю царю и великому князю Дмитрию Ивановичу всеа Русии крест не целовали». Сбор войска был назначен в Касимове для последующего выдвижения к Москве.

Но уже в 1607 году Ураз-Мухаммед служит царю Василию Шуйскому, под Тулой атакует мятежников. Войско Болотникова было разгромлено, проводилось следствие, руководителей восстания утопили. Ураз-Мухаммед под репрессии не попал, более того, по приказу Василия IV Шуйского получил в подкрепление ногайских татар Петра Урусова и вместе с ним усмирил повстанцев Северской земли: «…по повелению царя Василия татарам и черемисе велено украинных и северских городов уездов всяких людей воевать и в полон имать и животы их грабить за их измену». Касимовцы и ногайцы приказ царя выполняли усердно.

Измена

Как уже было сказано, время было смутное, клялись и тут же нарушали клятвы верности все. Даже православные бояре крестному целованию изменяли. Но клятва чингизида – совсем другое дело! Ураз-Мухаммед принес шертную клятву царю Василию Шуйскому и получил от него подтверждение прав на касимовский трон. И все-таки изменил. В 1608 году, во время противостояния царя Василия IV и Лжедмитрия II перешел со своим другом князем Петром Урусовым на сторону самозванца. Гетман Станислав Жолкевский в своих воспоминаниях указывает, что Ураз-Мухаммед примкнул к Лжедмитрию «с немалым числом людей и блестящею свитою».

Весьма интересен в этом плане дневник жены «тушинского вора», Марины Мнишек. Из ее записей узнаем, что Ураз-Мухаммед прибыл в Тушино 29 декабря 1608 года и «предложил себя на военную службу, желая мужественно защищать его (Дмитрия) имя».

31 декабря Дмитрий принял царевича. Мнишек пишет: «Летом царь Дмитрий даровал ему и его сыну свою милость, за то Ураз-Мухаммед униженно благодарил царя и сейчас же вручил подарки: саблю, оправленную золотом и усыпанную бирюзою, и золотую петлю, украшенную драгоценными камнями. Царь, приняв с благодарностью, взаимно подарил ему нож из чистого золота».

Какие же причины толкнули Ураз-Мухаммеда на столь рискованное решение? Вряд ли он видел в Лжедмитрии «истинного царя» – прямого потомка Ивана Грозного. Скорее – наоборот. Ведь именно касимовские казаки с верным Петром Урусовым сопровождали атамана Заруцкого в Ярославль за Мариной Мнишек, чтобы та подтвердила, что сидевший в Тушино самозванец – ее законный муж, царь всея Руси Дмитрий Иоаннович.