Тамбовский волк - Виктор Юнак

Гражданская война фактически закончилась, а военный коммунизм, продразвёрстка, голод и холод продолжались. Вопрос стоял ребром: либо окончательную победу одержит народ, либо его одолеют собственные "слуги", как себя стали называть кремлёвские сидельцы. Именно это и стало причиной продолжавшихся крестьянских восстаний. Именно это и явилось поводом для начала неожиданного для советских руководителей Кронштадтского восстания матросов Балтийского флота, главной движущей силы октябрьского переворота семнадцатого года. Ударом ножом в спину революции назвали это восстание не чуждые литературных метафор вожди большевиков. Они даже не понимали, что били ножом в спину собственного народа именно они сами, вожди, "слуги" народа.

Продотряды по-прежнему отбирали у крестьян "излишки" зерна, но, тем не менее, рабочие получали всего лишь скудные пайки. В стране нарастало недовольство: народ терпел, когда была война и интервенция, однако, когда большевики объявили о своей победе, но продолжали крахоборничать, терпежу уже не стало. 24 февраля 1921 года начались стачки рабочих Петрограда. Бастовали под лозунгами: "Хлеба!", "Пусть работают те, у кого комиссарские пайки!". Но эти волнения власти подавили довольно быстро, круто расправившись с зачинщиками.

Узнав об этом, открыто возмутились матросы Кронштадта, главной базы Балтийского флота. Команды линкоров "Петропавловск" и "Севастополь" приняли резолюцию с экономическими и политическими требованиями. 25 февраля на общих собраниях обоих линкоров было принято решение послать в Петроград делегатов для выяснения причин волнений на фабриках и заводах. Вернувшиеся делегаты рассказали обо всём, что увидели. Это стало последней каплей. 28 февраля на общих собраниях команд линкоров, а 1 марта на общегородском митинге на центральной площади Кронштадта — Якорной — были приняты резолюции с требованиями свободы деятельности "левых социалистических партий, упразднения комиссаров, свободы торговли и перевыборов Советов". 2 марта матросы и штатские жители города, расположенного на небольшом балтийском острове Котлин, избрали временный революционный комитет (ВРК) в составе 15 человек. Председателем ревкома стал матрос Степан Петриченко. Кроме моряков, в него вошли четверо рабочих, санитар и директор местной школы. 3 марта был создан штаб обороны, куда вошли бывшие офицеры российской армии — капитан Е. Соловьянов, бывший командующий артиллерией крепости генерал-майор А. Козловский, подполковник Б. Арканников, адмирал Дмитриев и другие. В руках мятежников, а это порядка 27 тысяч солдат и матросов, оказались два линкора, другие боевые корабли, до 140 орудий береговой охраны, свыше ста пулемётов.

В эти дни в газете восставших "Известия ВРК" писалось: "...Полная шкурников партия коммунистов захватила власть в свои руки, устранив рабочих и крестьян, во имя которых действовала. Пришло время свергать комиссародержавие. Зоркий часовой социальной Революции — Кронштадт — не проспал. Он был в первых рядах Февраля и Октября. Он первый поднял знамя восстания за Третью Революцию трудящихся, власти Советов". В воззвании ВРК "ко всем крестьянам, рабочим, морякам и красногвардейцам" говорилось, что "на горьком опыте трёхлетнего властвования коммунистов мы убедились, к чему приводит партийная диктатура, и поэтому выступаем против контрреволюции слева и справа". Выдвигался лозунг "третьей революции", дабы убедить трудящихся в России и за рубежом, что "всё, творившееся до сего времени волею рабочих и крестьян, не было социализмом".

Тут же был выдвинут лозунг: "Вся власть Советам, а не партиям!", который, кстати, большевики извратили (как, между прочим, и многие здравые идеи и мысли коммунистической теории), изображая его в виде лозунга: "За Советы без коммунистов!" А это, согласитесь, большая разница. К восставшим присоединились и около трети городских коммунистов, а ещё около сорока процентов называли себя "нейтральными". То есть, больше половины коммунистической ячейки Кронштадта! Среди остальных произвели аресты, но никто из арестованных восставшими за время восстания расстрелян не был.

Большевики пытались предотвратить мятеж. Они некоторое время решали, кого бы из вождей направить на переговоры в Кронштадт. Важно, чтобы этот человек не вызвал отторжения у мятежников. В итоге все сошлись на председателе ВЦИК Михаиле Ивановиче Калинине, тверском крестьянине и бывшем рабочем. И верно, матросы встретили "всероссийского старосту" очень тепло. Быстро собрали на Якорной площади пятнадцатитысячный митинг. Они, наивные, думали, что Михаил Иванович им сейчас расскажет, как Совнарком и ВЦИК собираются облегчить положение рабочих и крестьян. Но Калинин ничего об этом не сказал. Вместо этого он ударился в воспоминания о революционных заслугах кронштадтцев. Поняв, для чего прибыл к ним председатель ВЦИК, его стали освистывать.

— Хватит похвал!

— Тебе-то тепло, Калиныч!

— Сытый голодного не разумеет!

— Когда с продразвёрсткой покончите? Когда продотряды уберёте?

— Почему вы расстреляли наших отцов и братьев в деревне? Вам тепло, вы и комиссары живете во дворцах... — выступил один из членов ревкома. — Товарищи! Надо положить конец расстрелам наших братьев!

Все члены делегации, прибывшие на остров вместе с Калининым, кроме самого председателя ВЦИК, были арестованы.

— Вы затеваете опасную игру против Советской власти, товарищи! — пытался воздействовать на них Калинин.

Но всё было бесполезно.

Тем не менее, Калинину и остальным позволили покинуть остров беспрепятственно.

Едва Калинин со товарищи покинули Котлин по Кронштадту пошла гулять частушка:

Остров Котлин, площадью всего 16 квадратных километров, находится от устья Невы в каких-то 27 километрах, то есть, в пределах досягаемости боевых орудий. К тому же, остров соединялся дамбой с северным побережьем Финского залива. Следовательно, возникла реальная угроза для Петрограда. 2 марта срочно был созван Совет труда и обороны под председательством Ленина. Результатом совещания стало объявление Петрограда на осадном положении. 3 марта советские газеты сообщили, что в Кронштадте вспыхнул белогвардейский мятеж во главе с матросом Петриченко и генералом Козловским. Вся страна оказалась в шоке.

Восстал Кронштадт! Свидетель тех событий, журналист З. Арбатов вспоминал: "Самое важное было то, что восстал именно Кронштадт, тот самый Кронштадт... И слова "Кронштадт восстал!" как бы торжественно переплетались с храмовыми звуками "Христос воскресе!". Самое ценное то, что Кронштадт, а не какой-нибудь Орел или Рыбинск!".

Разумеется, лишней крови мятежники проливать не хотели. Одну за другой они выслали две делегации для переговоров. Но коварство большевиков, загнанных в угол, не знало границ. Обе делегации парламентёров были арестованы, а позднее и расстреляны. Народный комиссар по военным и морским делам Лев Троцкий направил кронштадтцам требование немедленно сложить оружие. "Только безусловно сдавшиеся могут рассчитывать на милость Советской Республики", — писал он в своём ультиматуме. Кроме того, в самом городе неизвестно каким образом появились листовки с угрозой перестрелять мятежников, "как куропаток".