📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманыАнжелика. Маркиза Ангелов - Анн Голон

Анжелика. Маркиза Ангелов - Анн Голон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 99 100 101 102 103 104 105 106 107 ... 178
Перейти на страницу:

— Сударыня, я не буду ни ссылаться на то, что обязан хранить служебную тайну, ни рассыпаться в утешениях. Признаюсь вам сразу, что мои сведения — увы! — весьма скудны. Я узнал об аресте мессира де Пейрака из официальных источников во Дворце правосудия и, не скрою, был этим весьма поражен. Вот почему я вас прошу в ваших собственных интересах и в интересах вашего мужа до поры до времени нигде не ссылаться на то, что я вам сообщу. Впрочем, повторяю, мои сведения весьма скудны. Так вот, ваш муж был арестован по королевскому указу третьей категории о заточении без суда и следствия, то есть по так называемому «королевскому письму». Обвиняемого чиновника или дворянина король этим письмом приглашает отправиться тайно, но свободно, хотя и в сопровождении королевского эмиссара, в предписанное ему место. Что же касается вашего мужа, то он сперва был препровожден в Фор-Левек, а затем по приказу, подписанному канцлером Сегье, его перевели в Бастилию.

— Благодарю вас, вы подтвердили те, в общем, успокоительные сведения, которые я имела. Многие знатные дворяне были заключены в Бастилию, но затем оправданы и выпущены на свободу, как только удавалось разоблачить клевету, из-за которой они попали туда.

— Я вижу, вы из тех женщин, что умеют владеть собой, — сказал мэтр Фалло, одобрительно кивая головой, — но мне бы не хотелось вводить вас в заблуждение, утверждая, будто все с легкостью уладится, ибо я узнал также, что в приказе об аресте, подписанном королем, было оговорено, чтобы в тюремную книгу не заносились ни имя заключенного, ни преступление, в котором он обвиняется.

— Видимо, король не желает бесчестить одного из своих верных подданных, прежде чем сам не разберется, в чем его вина. Он хочет иметь возможность без огласки оправдать…

— Или же забыть.

— Как это… забыть? — переспросила Анжелика, и дрожь пробежала у нее по спине.

— В тюрьмах томится много людей, о которых забыли, — проговорил мэтр Фалло, прищуривая глаза и устремив взгляд вдаль, — совсем забыли, словно они уже умерли. Конечно, заключение в Бастилию само по себе не является позором, это тюрьма для знатных людей, и в ней побывало немало принцев крови, что отнюдь не унизило их. Однако — я хочу обратить на это ваше внимание — безымянный заключенный, да еще в одиночной камере, — дело чрезвычайно серьезное.

Некоторое время Анжелика молчала. Она вдруг почувствовала страшную усталость, и у нее засосало под ложечкой от голода. А может быть, от ужаса? Она подняла глаза на прокурора, надеясь найти в нем союзника.

— Если уж вы так добры, сударь, что ввели меня в курс дела, то посоветуйте, что мне предпринять?

— Еще раз повторяю, сударыня, дело не в доброте, а в справедливости. Именно это чувство побудило меня дать вам приют под моей крышей, а вот за советом я направлю вас к другому законнику. Я боюсь, как бы мое вмешательство в ваше дело не послужило поводом для обвинения меня в пристрастности, в заинтересованности, хотя до сих пор между нашими семьями, по существу, не было родственной близости.

Ортанс, которая с трудом сдерживала себя, визгливым голосом — так она кричала в детстве — вмешалась в разговор:

— Вот именно! Пока у нее были замки и деньги ее колченогого мужа, она нами не интересовалась. Ведь вы же сами прекрасно понимаете, что граф де Пейрак — он же был советником тулузского парламента! — наверняка мог бы помочь вашему продвижению по службе, рекомендовав вас парижским сановникам из Дворца правосудия.

— У Жоффрея почти не было связей в столице, — сказала Анжелика.

— Ну конечно же, — с иронией заметила сестра. — Лишь такие незначительные знакомства, как наместник Лангедока и Беарна, как кардинал Мазарини, королева-мать и ее сын — король!

— Ты преувеличиваешь…

— Но разве вы не были приглашены на свадьбу короля?

Ничего не ответив, Анжелика вышла из гостиной. Этот спор может продолжаться до бесконечности. Раз муж Ортанс согласился их приютить, надо принести сюда Флоримона. Спускаясь по лестнице, Анжелика поймала себя на том, что улыбается. До чего же быстро они поссорились, совсем, как в детстве… Итак, Монтелу жив… Уж лучше оттаскать друг друга за волосы, чем держаться отчужденно.

Она вышла на улицу. Франсуа Бине сидел на подножке кареты со спящим Флоримоном на руках. Молодой цирюльник сказал, что видя, как страдает малыш, он дал ему лекарство собственного изготовления — смесь опия и тертой мяты, которое у него оказалось при себе, — ведь, как и все люди его профессии, он был еще немножко и аптекарем, и хирургом. Анжелика поблагодарила его. Потом она спросила, куда делись Марго и няня Флоримона. Ей ответили, что Марго, истомившись долгим ожиданием, соблазнилась баней, в которую зазывал слуга банщика, распевая на всю улицу немудреную песенку:

По примеру святой Жанны, Мойтесь, дамы, только в бане, К нам скорей спешите в гости Попарить ваши кости.

Как и все гугеноты. Марго была очень чистоплотной, и Анжелика поощряла эту ее страсть.

— Я бы тоже не прочь последовать примеру святой Жанны, — вздохнула Анжелика.

Лакеи и оба кучера, сидя в тени повозки, ели вяленую рыбу, поскольку была пятница, и запивали ее легким вином.

Анжелика с грустью посмотрела на свое пропыленное платье, на запачканное, перемазанное медом до самых бровей личико Флоримона. Какой жалкий вид у семьи графа!

Но жене неимущего прокурора все это, видимо, показалось роскошным, так как Ортанс, спустившаяся вслед за Анжеликой, злобно усмехнулась:

— Да, дорогая моя, хоть ты и плачешься, что вынуждена будешь ночевать на улице, но, как я вижу, дела твои не так уж плохи — карета, повозка, шесть лошадей, человек пять слуг да еще две служанки, которые ходят в баню!

— У меня есть кровать… может, сказать, чтобы ее подняли наверх? — спросила Анжелика.

— Не нужно. У нас есть, на что тебя уложить. Но всю твою челядь мне девать некуда.

— Может, в мансарде у тебя найдется место для Марго и няни? А слугам я дам денег на трактир.

Поджав губы, Ортанс с возмущением смотрела на этих слуг-южан, которые считали, что ради жены прокурора нечего нарушать свой обед, и продолжали закусывать, разглядывая ее жгучими глазами.

— Знаешь, твои слуги сильно смахивают на разбойников, — проговорила она приглушенным голосом.

— Ты наделяешь их достоинствами, которых у них нет. Их можно упрекнуть лишь в одном — они любят поспать на солнышке.

***

Анжелику провели в большую комнату на третьем этаже, и она испытала истинное блаженство, когда села в лохань и освежилась прохладной водой. Она даже вымыла голову и с грехом пополам причесалась, глядя в металлическое зеркальце, висящее над камином. Комната была мрачная, обставленная уродливой мебелью, но все необходимое было. В кроватке на чистых простынях лежал Флоримон, который благодаря снадобью цирюльника все еще спал.

Чуть подрумянив щеки — она подозревала, что зять не любит женщин, которые сильно румянятся, — Анжелика принялась раздумывать, какое же платье ей надеть. Даже самое скромное покажется чересчур нарядным по сравнению с туалетом бедняжки Ортанс, серый суконный корсаж которой был украшен лишь несколькими бантиками и бархатной лентой.

1 ... 99 100 101 102 103 104 105 106 107 ... 178
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?