2048 - Мерси Шелли

Будучи прилежной последовательницей учения Кои, Вэри с годами все больше недолюбливала умную одежду. Ее собственное трехслойное кимоно из простого морского шелка в палитре «ирис на снегу» было выращено сегодня утром за те три минуты, что требовались на съедание яблока. Но сейчас она невольно залюбовалась узорами чужого оригамина, вспоминая одну из самых загадочных лекций Марты — о природе Ткани.

Как обычно, наставница излагала свой материал на языке намеков и обобщений. И как обычно, Вэри только запомнила, но так до конца и не поняла ее главную мысль: малое повторяет себя в большом и наоборот.

Куда понятнее были примеры. Фасоны Войны, как в шутку называла их Марта. Короткий, но впечатляющий экскурс в историю представлял все войны как средство самозащиты цивилизации от вымирания. Грубая двубортная шинель — «страна против страны». Ряс-палатка на одной, но крепкой застежке — «страна против малого народа-террориста». И наконец, то, на что так похожа одежда соседей по кибу. Боевой супер-экзот. Самое революционное достижение воентеха последних лет, круто изменившее состав армий целого ряда стран: благодаря умному и самоходному комбинезону, на военную службу стало возможно брать косоглазых, дистрофиков и даже умственно отсталых, которым до этого было трудно найти подходящее место в обществе.

Сетевые войны, аналогом которых был последний фасон, на первый взгляд казались очень разными. Взять хоть Вторую Скриптовую и Третью Мусорную. В первом случае все наглядно: конфликты технокочевников, начавшиеся в Старых Штатах, а потом захватившие еще полмира, основывались на разнице используемых ими операционных систем. Тонкая сетевая общность, связывающая людей разных возрастов и мест обитания. Но именно связь позволяла Артели контролировать эти конфликты: двух Архангелов класса «алеф-мульти» было достаточно, чтобы играть в такие шахматы.

Так же легко обшивались почти все прочие секты, соцы и мобы. Само слово «моб», сокращение от «вульгарной мобильности», лишь подчеркивало простоту этих сетевых сообществ. Ну и что, что у каждой группы свои связи? Главное, что объединяющая группу идея остается одной и той же. Архангел чуть подправляет ее, конкретизирует цель — и вот уже целая армия психов бежит куда нужно: то ли покушаться на президента, то ли Карнавал Любви проводить. То ли просто поклоняться Далай-Ламе, который опять реинкарнировался в заранее заданной стране, неподконтрольной Старому Китаю.

Зато войны мусорщиков… Пока эта профессия не стала такой почетной, в мусорщики шли настоящие «отбросы общества». И среди них — огромное число мультиперсоналов, считавшихся в то время просто сумасшедшими. Позже, во время конфликтов между мусорными магнатами, любой такой мусорщик-мультик мог оказаться в нескольких мобах одновременно: каждая субличность выбирала собственную банду. А динамику подобного мультимоба уже не спрогнозируешь так запросто, даже если отслеживаешь всю связь. Спонтанные переключения ведущей субличности, помноженные на количество таких расплывчатых «клиентов», ведут к совершенно непредсказуемой синергетике. Можно потратить кучу ресурсов на анализ какой-нибудь банды — а потом обнаружить, что в один прекрасный день она просто исчезла в результате очередного «выбора реальности», который вдруг совпал у всех ее членов.

Точно как в супер-экзоте: миллионы наноузлов в разных точках ткани моментально включаются то в одну, то в другую группу. Точки жесткости и точки свободного соединения, точки охлаждения и точки подогрева…

Конечно, оригаминовые комбинезоны соседей по кибу далеки от настоящих супер-экзотов. Это скорее пародия на них. А может, наоборот, боевые экзоты созданы на основе таких вот мирных игрушек. Военные, которым вечно урезают финансирование, частенько воруют идеи у преуспевающей индустрии развлечений. Или даже заводят собственные дизайн-студии, стараясь делать оружие более привлекательным — как те умники из НАСА, что выпустили систему распознавания целей для умных ракет, способную работать порно-фильтром для детских сетевых сервисов. Зная об этих военных хитростях, многие гражданские дизайнеры специально добавляют к своим работам бессмысленные, даже комичные элементы. Тут уж попотеешь, прежде чем поймешь, что можно украсть! В таком стиле и выполнены комбинезоны близнецов: нарочито крупные треугольники, примитивная бинарная расцветка.

Но именно это упрощение отлично иллюстрирует рассказы наставницы о фракталах и квазикристаллических мозаиках. Все формы жизни, все формы организации материи и информации имеют общие выкройки. Морозный узор на стекле, ветка дерева, кровеносная система человека, схема узлов Сети…

Хотя Марта читала ей кучу лекций на самые разные темы, Вэри снова и снова возвращалась в мыслях именно к этой. Словно чувствовала, что где-то рядом — разгадка ее собственной тайны.

Она уже знала, что «живые картинки» случаются у нее при взгляде на какой-нибудь странный узор — и только тогда, когда она не уверена в правильности рисунка Ткани. Она даже научилась использовать это в своей работе, и подопечные модельеры не уставали восхищаться: каким образом она заранее знает, что крепкая Подкладка лопнет через пару месяцев?

Но механизм видений оставался загадкой и для нее самой. И всякий раз странные подобия, замеченные в окружающем мире, вызывали воспоминания о «живых картинках» — и ту самую лекцию Марты. Неужели и здесь — тот же закон повторения малых узоров в больших? Но тогда получается…

Стоп-стоп-стоп. Вот об этом не стоит думать. Уж что-что, а намеки Марты на короткую жизнь метамодельеров Вэри помнила лучше всех лекций. И потому быстренько пробежала взглядом по сторонам, отправив сознание в отвлекающий мысленный танец для Третьего Глаза. Затянувшаяся остановка, болтовня соседей по кибу… Даже тот, что слева, наполовину отключил свой ноблик и как будто хочет включится в дискуссию. Интересно, что они там несут?

За то время, пока она разглядывала их одежду, близнецы успели перемыть косточки почти всем возможным виновникам пробки. Досталось и торопливому туристу, что перешел на ручное управление, и «тем соевым свиньям», что запретили летать над исторической частью города — из-за этого всем приходится ехать через тоннель. Теперь два ушастых японца ругали терраформщиков, которые так облажались: вырастили Коралловую Гору там, где должно простираться ровное плоскогорье для трассы.

На этом месте беседы сосед слева полностью отключил свой ноблик, оказавшись мужчиной в строгом костюме. Из последних клубов тумана, вившихся вокруг лица, вынырнули усталые глаза старика, окруженные розовой, как у младенца, кожей «обновленного». Затянутый под самый кадык черный галстук с цифровыми индикаторами выдавал высокопоставленного слугу народа. Однако ни лысины, ни бороды — стало быть, вождь из него так себе, заключила Вэри.

Член Конвента еще какое-то время сдерживался, слушая брань молодых. Но в конце концов выпалил, что на самом деле все это подстроила мэрша в сговоре с местными коммерсантами.

Цифры на индикаторе галстука дрогнули, петля на шее розовощекого политика слегка ослабла: некоторые избиратели поменяли свое мнение о нем на более благоприятное. Приободрившись, член Конвента продолжал: