Академия оборотней. Черная кошка - Анна Завгородняя

— Кейра? — прорычал Алекс. — Так не пойдет. Ищи в себе зверя, Кейра! — приказным тоном крикнул мужчина.

«Ага, — подумала я, поджимая к лапам хвост. — Легко ему сказать, ищи зверя! А если его нету? Вот нету и все!».

Но декан и не думал шутить. Он снова потянул с силой канат, и я внезапно, всего на долю секунды, ощутила свободу падения вниз, почти не успев толком испугаться. Даже не вспомнила о том, что маты находятся сбоку и я, по сути, падаю на пол, совсем не мягкий.

Издав противное: «Мяяууу!» — так и не достигла пола, потому что Торн поймал меня за хвост и бросил на мат, рявкнув: — Обращайся, кому говорят!

Ну, из формы кошки в человеческую я превращалась легко. Так что, на маты упало мое бренное молодое тело, которому и тут не дали покоя. Алекс ринулся следом. Вздернул меня, поставив на ноги, и почти сразу толкнул ладонью в грудь, намереваясь снова опрокинуть на спину.

— Да не боюсь я вас, сэр! — успела крикнуть до того, как снова шлепнулась на пятую точку. В отчаянии и злости, легла на спину, раскинув руки в стороны, изображая как минимум самую яркую из звезд на небосклоне, когда Торн оказался рядом. Опустился, сев на меня сверху. Придавливая весом своего тела и посмотрел так, что вот теперь я начала бояться.

— Значит, ни страх, ни радость, — хмыкнул он. — Плохо.

Я приподняла голову и увидела крепкие ноги мужчины, удерживающие меня на месте. Но даже не попыталась сбросить нахального волчару, чувствуя странное напряжение, собравшееся в самом низу живота. Там, где его касалось тело декана.

Волна жара поднялась по телу, и я застыла, не в силах двинуться с места, понимая недвусмысленность своего положения. А Волк и не думал выпускать меня. Сидел так, словно только и мечтал об этом всю свою жизнь.

Сердце отчаянно забилось. Мужчина смотрел на меня сверху вниз нагло улыбаясь, когда внезапно улыбка исчезла с его лица. Словно кто-то стер ее одним взмахом. В глазах декана вспыхнуло что-то яркое и мрачное. А затем он наклонился ниже, и я застыла, глядя расширенными от удивления глазами на то, как лицо Торна становится все ближе и ближе.

Вот он перебросил ногу на мат, и тяжесть его тела перестала давить на меня. Но жар остался, потому что Алекс просто опустился рядом, продолжая касаться меня своим бедром. Я почти не дышала. Умом понимала, что надо встать, отодвинуться, но завороженно следила за тем, как лицо оборотня наклоняется ниже…И еще ниже.

Когда его ладонь коснулась моего живота, вздрогнула всем телом, ощутив жар от сильных пальцев. Мужчина легко коснулся обнаженной кожи, открытой полоски тела и я снова вздрогнула, слушая, как сердце бьется все быстрее и быстрее, набатом повторяя каждый удар в ушах, в висках, пульсируя где-то там, в самом низу живота.

Алекс на мгновение прикрыл глаза и тихо втянул воздух, словно пытался уловить мой запах. А затем сделал то, чего я не ждала, но чего подсознательно хотела.

Его губы оказались твердыми и настойчивыми. Мужчина едва коснулся, будто пробовал на вкус, а затем его рука как-то оказалась за моим затылком. Прижала, надавила, сделав наши лица еще ближе, а поцелуй глубже.

Он поцеловал снова. Раздвигая мои губы, проникая языком, лаская, играя так умело, что я не смела сопротивляться этому ощущению, рождавшему безумие в моем теле. Сама подалась вперед, чувствуя, как его твердая грудь прижалась к моей. А рука, пробравшись под одежду, накрыла широкой ладонью полушарие груди, нежно сжав.

Торн целовал упоенно. Кажется, мы целовались целую вечность, и я обнаглела настолько, что запустила пальцы в его короткие волосы.

Внутри все вспыхивало от нового чувства, будто кто-то пустил огонь по моим венам, заставляя плавиться и гореть, умирать и возрождаться. Хотелось мурлыкать и тереться о его щеку, о его тело. И именно сейчас все казалось правильным. Мысли разбегались. В какой-то миг я позволила себе поверить в то, что он целует меня не просто так и не пытаясь вызвать мою боевую ипостась. Кажется, мы увлеклись настолько, что я забыла, как это дышать без него. А когда Алекс первым приподнялся на локте, разорвав наш поцелуй, перед глазами все еще прыгали солнечные зайчики, а в животе порхали те, которых принято называть бабочками.

Заглянув в глаза своему декану, замерла. Он тоже смотрел на меня и молчал. А затем сел, протянув руку и предлагая помочь подняться.

Запоздалое чувство смущения заставило лицо гореть. Кажется, я вспыхнула мгновенно, едва осознала, что произошло.

Меня поцеловал Торн. Мой преподаватель и мужчина, которого я, как мне прежде казалось, недолюбливала. А на деле… на деле все обернулось иначе. Я определенно была им увлечена, иначе вместо поцелуя Волчара получил бы по наглой морде, да еще и не ладонью, а лапой с острыми коготками.

— Сэр, — промямлила, проклиная себя за неуверенность. Запоздалая мысль о том, что Алекс поцеловал меня с определенной целью, вспыхнула в голове, но я старательно прогнала ее прочь. Нет. Он не мог так целовать меня, просто ради того, чтобы вызвать гнев! Он тоже хотел этого также, как и я! Я ведь чувствовала его желание и целовал он так…

Боги свидетели, так, как меня сегодня поцеловал этот мужчина, меня не целовал еще никто.

— Странно, — проговорил он тихо. — Я ожидал, что ты меня загрызешь, если я попробую прикоснуться к тебе.

— Не поняла, сэр? — я привстала на колени, чтобы казаться хоть немного, но выше оборотня. Не получилось. Даже в таком положении, когда он сидел на пятой точке, а я стояла на коленях, мы были даже не одного роста. Волчара и в таком виде ухитрился возвышаться надо мной, бугаюга здоровенный!

— Кейра, надеюсь, я тебя не напугал? — он смотрел спокойно и только блеск в глазах выдавал недавнее состояние. У меня же еще кровь бурлила в жилах. Но я боялась признаться себе в том, что опасаюсь услышать подтверждение своей догадки.

— Вы же не сделали это с целью разбудить во мне зверя? — спросила настороженно.

— А что, если так? — он усмехнулся и прищурил насмешливо глаза. — Я думал, ты разозлишься и примешь боевую форму. А ты…

Я покраснела еще сильнее. Но на этот раз не от стыда, а от ярости.

Гад! Нет, просто мерзавец! Убила бы на месте! Разве можно так обращаться со своими адептками. А ведь я, дура, едва не призналась и себе, и ему, в том, что он особенный для меня.

Злость заставила меня зарычать от ярости. Торн продолжал усмехаться и было понятно, что декан и не думает бояться какую-то там кошку. Что она для него? Отмахнется в любой ипостаси.

Нет, ну не мерзавец ли? Поцеловал, облапал, а теперь откровенно признается в том, что сделал это специально. А не потому, что я ему нравлюсь!

«А ты на что рассчитывала, дурында? — мелькнуло в голове отчаянное. — Что нравишься ему?».

— Вы… — протянула я и внезапно заметила, что голос изменился, стал более сиплым, грубым. Совсем не мой тонкий высокий голосок. А на несколько тонов ниже.