Мы - славяне! - Мария Семенова

В наши дни миндалевидный щит называют общеевропейским, что гораздо более справедливо. Наши воины ХI – начала ХIII века умело им пользовались, а мастера-щитники во множестве изготовляли. Высота такого щита составляла от трети до половины человеческого роста, а не по плечо стоящему, как почему-то принято изображать на рисунках. Щиты были плоскими или чуть изогнутыми по продольной оси, соотношение высоты и ширины было два к одному. Делали миндалевидные щиты, как и круглые, из кожи и дерева, снабжали оковками и умбоном. В ХII веке, по наблюдениям учёных, с появлением более надёжного шлема и длинных, по колено, кольчуг, миндалевидный щит уменьшился в размерах, утратил умбон и, возможно, другие металлические части.

Зато примерно в это же время щит приобретает не только боевое, но и геральдическое значение. Именно на щитах этой формы появились многие рыцарские гербы. Сохранились изображения русских щитов ХII века: на них просматриваются эмблемы и символы княжеских родов. Святые воины изображались со щитами, на которых начертаны кресты.

Стремление воина разрисовать и украсить свой щит проявилось, конечно, задолго до ХII века. Легко догадаться, что древнейшие рисунки на щитах служили оберегами и должны были отводить от воина опасный удар. Что чертили на своих щитах славяне VIII—Х веков, к сожалению, доподлинно не известно. Их современники викинги наносили на щиты всякого рода священные символы, изображения Богов и героев, нередко складывавшиеся в целые жанровые сцены. Существовал у них даже особый род стихотворения – «щитовая драпа»: получив в подарок от вождя расписной щит, человек должен был в стихах описать всё, что на нём изображено.

Миндалевидный щит и вид его сбоку. XI – начало XIII века

Фон щита окрашивался в самые разнообразные цвета. Известно, что славяне отдавали предпочтение красному. Памятники литературы рассказывают о «червлёных щитах», алевших, «яко зоря». Откуда такое пристрастие? Попробуем разобраться.

Мифологическое мышление с давних пор связывало «тревожный» красный цвет с кровью, борьбой, физическим насилием, зачатием, рождением и смертью. Красный цвет, как и белый, ещё в ХIХ веке считался у русских признаком траура (см. главу «Свадьба»). А если привлечь данные этнографии – оказывается, у самых разных племён красный входил в «основную» цветовую триаду (белый, красный, чёрный). Что означала такая триада? Ни больше ни меньше – Прошлое, Настоящее и Будущее. В самом деле: мудрые седины Прошлого, живая кровь Настоящего, непроглядная тайна Будущего. Рассуждению о мифологическом смысле красного цвета вообще и крови в частности можно было бы посвятить отдельную книгу. Мы уже касались этой темы в разделе, посвящённом языческой вере, в главе «Звёздный мост». Здесь упомянем лишь о том, что у воинов разных народов существовал обычай перед боем окрашивать щиты… собственной кровью. Кровь, по своей воле пролитая человеком, считалась могущественным лекарством для больных, а также талисманом, способным отвести оружие врага. Прямых свидетельств у нас, к сожалению, нет, но всё, что мы знаем о мифологическом мышлении древних славян, позволяет с наибольшей вероятностью предположить, что подобный обычай мог существовать и у нас.

В Древней Руси щит был престижным предметом вооружения профессионального воина. Источники ХI—ХIII веков упоминают его на третьем месте, сразу после меча и копья. Вспомним, что, по некоторым версиям языческого осмысления устройства Вселенной, само Солнце представляло собой огненно-золотой сверкающий щит (см. главу «Даждьбог Сварожич»). А чего стоит выражение «держать щит» (против кого-либо)! «Взять на щит» значило «захватить, взять вооружённой рукой». Щитами наши предки клялись, скрепляя международные соглашения; достоинство щита оберегалось законом – тот, кто осмелится испортить, «изломать» щит или украсть его, должен был заплатить порядочный штраф. Потеря щитов – их, как известно, бросали для облегчения бегства – была синонимом полного разгрома в бою. Не случайно щит, как один из символов воинской чести, стал и символом победоносного государства: взять хоть легенду о князе Олеге, водрузившем свой щит на врата «преклонённого» Царьграда!

Всадник в чешуйчатом панцире с миндалевидным щитом

В заключение скажем ещё несколько слов о материалах, из которых изготавливались щиты. В основном это дерево и кожа, металлические детали присутствовали далеко не всегда. Иногда пишут, будто по сравнению с металлическими такие щиты «примитивны». Всегда ли это справедливо? Учёные решили поставить эксперимент. Речь в данном случае, правда, идёт не о древних славянах, а об эпохе бронзы, но тем не менее результат интересен. В руках экспериментатора меч, сделанный по древнему образцу, с первого же удара рассёк пополам бронзовый щит толщиной 3 мм. Зато на кожаном щите после пятнадцати сильных ударов появились лишь незначительные царапины! Ещё бы – ведь кожа для щита была взята с плечевых частей туши быка, где она всего толще, и в течение некоторого времени выварена в растопленном воске. Такая обработка придала ей отменную твёрдость да ещё и водоотталкивающие свойства. Щит получился лёгким, к тому же не размокал ни под дождём, ни при переправе через реку. Надо ли сомневаться, что таким мастерством в полной мере владели и славные мастера-щитники, которых, по сообщению летописи, в начале ХIII века в Новгороде была целая улица!

Кардини Ф. Истоки средневекового рыцарства. М., 1987.

Кирпичников А. Н. Русские шлемы Х—ХIII вв. // Советская археология. 1958. Вып. 4.

Кирпичников А. Н. Древнерусское оружие: Доспех. Комплекс боевых средств IХ– ХIII вв. Л., 1971. Вып. 3.

Кирпичников А. Н., Медведев А. Ф. Вооружение // Древняя Русь: Город, замок, село. М., 1985.

Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1937.

Малинова Р., Малина Я. Прыжок в прошлое: Эксперимент раскрывает тайны древних эпох. М., 1988.

Медведев А. Ф. К истории пластинчатого доспеха на Руси // Советская археология. 1959. Вып. 2.

Серов Н. В. Хроматизм мифа. Л., 1990.

Тэрнер В. Символ и ритуал. М., 1983.

Черненко Е. В. Происхождение пластинчатого панцирного доспеха // Краткие сообщения о полевых археологических исследованиях Одесского государственного археологического музея за 1963 г. Одесса, 1965.