Цветок яблони - Алексей Пехов
Шрифт:
Интервал:
Этот гад снова шмыгнул от нее, в ближайшую комнату, и захлопнул дверь прямо перед носом сойки. Она уже не церемонилась. Снесла талантом дверь, с грохотом, который точно привлек всеобщее внимание.
Но она больше не думала о том, чтобы прикончить их поодиночке. Мерзкая каша висела на ресницах, воняла в ноздрях, была в ушах. Она жаждала крови. То, от чего сдерживала себя почти два месяца, униженно и смиренно драя полы во славу проклятущего Вэйрэна, чтобы он сдох со всей его кодлой!
Здесь ничего больше делать не пришлось. Разлетевшаяся дверь сломала беглецу кости, и он висел на фрагментах рамы с выбитым стеклом двумя переломанными, едва держащимися друг за друга частями.
Сойка потянула тело на себя, оно вместе с последними осколками рухнуло на пол. Быстро обыскала, но ключа не нашла. Скорее всего, у кого-то внизу. Если и там нет, снова придется тратить бабочку.
— Эй! Что происходит! Ты кто?! — двое появились из дальней части коридора, уже с обнаженным оружием.
— Котел с кашей лопнул! — плаксиво ответила она, радуясь, что успела спрятать нож. — Это я! Лани. Котел лопнул! Посмотрите, что со мной! У вас есть, где умыться?
Один неуверенно опустил меч, но его заросший щетиной приятель, босиком и растрепанный, явно со сна, рявкнул:
— А ну стой! Сейчас глянем, какой такой котел!
Бывшая убийца Ночного клана радостно улыбнулась, но не остановилась. Еще чего. Вот уж останавливаться она не собиралась. Прежде, чем лезть в подвал, стоило все же очистить Требуху от тех, кто обязательно будет ей мешать и помнит в лицо…
Дверь противно скрипнула на несмазанных петлях, когда сойка отомкнула ее тугим ключом, который, на первый взгляд, совсем не подходил к замочной скважине.
— Долго же ты шла, — Ремс, довольно помятый, с почти сошедшими синяками на лице, щурясь на факел, вышел из мрака. — Хм… чего только не увидишь на путях милосердной.
Последнее заявление относилось к испачканной Лавиани, которая, конечно вытерла себя какой-то тряпкой, подобранной на первом этаже, но признавала, что лучше совсем не стало.
— Вы у меня давно в печенках. Все вы. Милосердная соня. Ты. Твой старший дружок. Дорога. Бандиты и мародеры на ней. Эта страна, город, фанатики Вэйрэна и он сам вместе со всеми шауттами мира. Знал бы ты, сколько раз я жалела, что покинула Лентр, пойдя на поводу у твоей хозяйки.
Она сердито направилась прочь, не слушая криков из соседних камер с мольбами, чтобы их тоже освободили. Жалости у сойки не хватило бы и на одного. Отпустишь — запомнят тебя, потом их поймают, они разболтают и начнутся проблемы. Или еще хуже — увяжутся следом. Пусть сидят там, где сидят. Шестеро решат их судьбу, а не Лавиани.
В караулке она перешагнула через один труп, другой обошла по дуге, чтобы не пачкать ботинки в крови. Довольно забавная щепетильность.
— Что касается твоего вопроса о моей неспешности. Отыскать тебя оказалось весьма сложно. Храм в столице, с позволения проклятущей Рукавички, организовал уже девять тюрем для таких придурков, как ты. Тех, кто не может посидеть тихо, спокойно и готов вякать в защиту Шестерых, хотя те точно в этом не нуждаются.
— Справедливости ради, я не вякал.
Сойка фыркнула и протянула ему меч, стоявший возле лестницы, а после начала подниматься из подвала.
— Да плевать мне, за что ты загремел сюда. Но девять тюрем, куда так просто с улицы не попасть, если ты не свой. Одна вообще в замке герцога. И потребовалось время, чтобы узнать, где держат тебя. Почти два месяца упорно трудясь во славу Вэйрэна.
— У тебя хорошо получилось.
— Тебе-то откуда знать? — она посмотрела на него через плечо.
— Ты пахнешь так, как они. Любовью к нему. Поэтому тебе поверили в храме и позволили наполнять тарелки стражников.
Усмешка.
Они вышли в столовую, которая теперь ничуть не напоминала ту, где совсем недавно Лавиани с другими верующими устраивали ужин для тюремщиков. Столы перевернуты, стулья сломаны, люстра оторвана и во всем помещении горит лишь один факел, да камин в противоположном конце зала. Алебарда была вбита в потолочную балку. Другая — в стену, и на ней, пронзенным, висел человек. Тела остальных валялись по всему помещению, а самый последний — возле двери, до которой так и не успел добежать.
Они вышли на улицу, под дождь, и сойка быстрым шагом направилась прочь, глядя только перед собой.
— Мне придется вернуться утром и снова мыть полы. Хотя бы несколько дней, пока не утихнет переполох, когда найдут мертвецов. Сейчас я доведу тебя до нашего логова. Мы сменили место после того, как тебя поймали.
— Нет нужды. Я знаю дорогу.
— Да ну? — Она с подозрением посмотрела на дэво. — Тебе во сне богиня нашептала?
Он коснулся пальцем носа, сверкнул улыбкой:
— Я верная служанка и знаю, где она находится.
— Рыба полосатая. Чего бы Ради не пойти ломать стену в храме Вэйрэна, а не тебе? Ты бы нашел его в два счета своим носом.
— У всех свои задачи в этом мире.
— Расскажи мне, о мудрый. Кой Скованный тебя понесло в храм асторэ? Зачем ты решил устроить там разгром? Глупая затея. Тебя могли просто убить. Опечалил бы Рыжую.
— Этот храм ранее был храмом Шестерых.
Лавиани поперхнулась от возмущения:
— Какими, забери тебя тьма, очевидными вещами ты еще хочешь со мной поделиться? Дождь мокрый. Ночь темна. Идиоты бесконечны. А дэво раздражают только своим присутствием.
— Храмом Шестерых, — ничуть не смутившись вспышки негодования, продолжил Ремс. — И он построен еще в прошлую эпоху, в год, когда Тион освободил Арилу и Нейси из Калав-им-тарка, а после с волшебниками изгнал шауттов из этой части Единого королевства.
— Невероятно интересно. Расскажи мне это, когда я начну страдать бессонницей.
— Шаруд помнит Арилу, и то, что она покровительствовала городу. Но о даре, который она принесла ему, все давно забыли.
— Кроме дэво. …И что это? Ради чего ты ломал стену в святилище Вэйрэна?
Ремс сунул палец в рот и вытащил из-за щеки мокрое и странное колечко. Сойка пригляделась и увидела, что это маленький локон светлых волос. Слуга Мири тут же снова убрал их себе за щеку.
— Я не из брезгливых, но тут просто просится «фу». Смотри не подавись случайно.
Улыбка.
— Это волосы Арилы? И ты знал, где они?
— Они пахнут. Найти было просто.
Сойка закатила глаза, мало что понимая, но решила больше не задавать вопросов сумасшедшему. Лучше поговорить с Бланкой, если, конечно, та в курсе. Хотя последнее время с ней тоже творилось что-то непонятное.
Шли молча и быстро, через пустые кварталы, по улицам бедняков, прижимавшимся к горным склонам и забиравшимся на них. Дома держались там на честном слове, волею судьбы, благодаря заступничеству Шестерых, о которых забыл этот город.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!