В семье не без подвоха - Юлия Жукова

– Будем ему будку делать? – оживляется Азамат. – В тот раз не успели, но не все же псу в доме жить.

Кир неопределенно пожимает плечами и плетется за Азаматом в лодочный сарай, где припасены какие-то стройматериалы. Я выгуливаю Алэка на лужайке у дома, хочу посмотреть на процесс создания конуры в сложившейся ситуации.

Азамат говорит непрерывно, компенсируя гробовую тишину со стороны Кира и природы. Объясняет про возможные варианты отопительного механизма, прикидывает, какой должен быть размер, как лучше напилить имеющиеся брусья и доски. Кир молча смотрит и периодически делает, что велят.

– Ну так что выбираешь? – спрашивает в какой-то момент Азамат.

– Что попроще, – тихо отвечает Кир.

Азамат кривится.

– Как хочешь, конечно, но мне не нравится такой подход. Ты для своего друга жилье делаешь! Уж не ленись.

– Я не ленюсь, – внезапно злобно огрызается Кир. – Просто не хочу тратить ваше время.

Азамат разводит руками.

– Ну знаешь, я специально для того сюда приехал, чтобы тратить время. У меня в столице дел по горло, но Старейшины отпустили, чтобы я с тобой пообщался. Так что не капризничай и делай по-мужски, чтобы работало как следует. Я еще раз говорю: мы можем поступить тремя способами…

На этот раз Кир, кажется, внимательнее слушает и даже принимается что-то чертить на Азаматовом планшете. Вскоре они наволакивают из сарая и дома каких-то деталей и раскладывают их на плоских камнях между домом и скалой.

– Давай я займусь батареями, а ты корпус собирай, – предлагает Азамат, беря в руки панели преобразователей.

Кир довольно грубо выхватывает их у него.

– Я сам!

Азамат моргает.

– Ну хорошо, давай сам… Может, я тогда пока доски напилю?

– Нет, я все сам сделаю! – повышенным тоном заявляет Кир и вклинивается между Азаматом и материалами для конуры, всем своим видом показывая, что отцу следует убраться с места строительства.

Азамат обижается, но вряд ли Кир это замечает. Алтонгирел вон сколько лет не замечал. Кир остается один возиться с железками и деревяшками, только Филин время от времени сует нос в происходящее, видно, догадывается, из-за кого шухер.

Муж подходит ко мне и берет у меня Алэка, уязвленно глядя на Кира. Алэк пищит и радуется папе, так что Азамат отвлекается от старшего отпрыска.

– Ты мой хороший, – принимается он сюсюкать с мелким. – Ты папу любишь, правда же?

Алэк как раз очень старательно развивает движения рук и в особенности пальцев, это выражается, в частности, в том, что он всех хватает за выступающие части лица, когда оказывается на руках. Вот и сейчас он со своей радостной младенческой непосредственностью вцепился Азамату в подбородок. Азамат расплывается в слезливой улыбке.

– Боги, радость моя, ничего-то ты не понимаешь…

– Все он прекрасно понимает, – удивляюсь я. – Ты расстроился, он тебя утешает.

– Да я не про то… Он меня за лицо трогает все время. И так радуется, как будто что хорошее увидел. Не понимает разницы между красотой и уродством. Пока маленький-то, ничего, но какой же у него вкус будет, когда вырастет…

– Азамат, не дури. Он тебе радуется, потому что ты папа. Красота тут ни при чем.

– О том я и говорю, – вздыхает супруг. – Плохой из меня отец.

– Вот только не надо напрашиваться на комплименты, – поджимаю губы. – У тебя трудный период с Киром, но это вовсе не значит, что ты плохой отец. Просто наберись терпения. Это вроде бы никогда не составляло для тебя трудности.

На заднем плане Кир мрачно ворочает дрова, то и дело сверяясь со схемой.

– Почему он меня прогнал? – спрашивает Азамат, как будто я должна знать.

– Наверное, хочет самостоятельно все сделать, – пожимаю плечами.

– А по-моему, он просто меня не выносит, – признается муж. – Мне иногда кажется, что он задерживает дыхание, если я слишком близко подхожу.

– Я думаю, ты сам себе выдумываешь пугалки.

Кир возится с конурой до темноты и еще чуть дольше. Азамат выносит ему несколько ламп и предлагает помочь, но ребенок не позволяет. Я наблюдаю в окно за попытками налаживания контакта. Кир сидит на корточках спиной к Азамату и, если тот пытается обойти, поворачивается, чтобы так и оставаться спиной. Он сутулится и прячет лицо. Азамат долго увещевает, но в итоге сдается и возвращается в дом.

– По-моему, он плачет, – озабоченно сообщает муж.

Еще того не легче.

– Может, простудился и носом хлюпает?

– Да он не хлюпает, просто голос какой-то зажатый.

Мы продолжаем посматривать в окно, но все же не улавливаем момента, когда Кир проскальзывает в дом – и сразу запирается в ванной. Когда выходит, никаких следов слез у него на лице нет.

– Можно Филину еды? – спрашивает. – Я бы ему сразу в конуре дал.

Азамат выдает ребенку лебяжье крыло, и мы все вместе выходим отмечать новоселье Филина.

– Вот твой новый дом, – сообщает ребенок, подводя пса ко входу в конуру. Она получилась довольно большая, входное отверстие зашито воронкой из какого-то прозрачного теплоизолирующего материала, так что псу надо протащиться в узкую дырочку, чтобы войти. Кир просовывает туда еду, и Филин радостно устремляется следом. Потом вывинчивает благодарную морду и лижет руки хозяину.

– Тепло? – радостно спрашивает Кир. – Теперь тут будешь жить, чужих отгонять.

Азамат осматривает Кирово произведение и остается доволен.

– Молодец, – говорит. – Отлично получилось.

Кир, похоже, вспоминает, что мы все еще здесь, и снова насупливается.

– Не дурак, справился, по схеме-то.

– Это тоже не всякий может, – замечает Азамат. – Ну ладно, пойдем ужинать. Лиза для тебя специально сладкий пирог сделала.

Кир плетется за нами на кухню и ест молча, а от пирога отказывается.

– Почему? – удивляюсь я. – Ты же вроде любишь сладкое.

– Не люблю ягоды, – ворчит Кир.

Ну вот. В йогуртах они ему не мешали… Ладно, завтра творожный сделаю.

– Хочешь, поиграем в «Хитрого купца»? – предлагает Азамат с настолько деланым оживлением, что мне аж тошно.

– Нет, – буркает Кир.

– Я не буду поддаваться, – обещает муж.

Ребенок упрямо мотает головой.

– Ну, может, тогда во что-нибудь другое? У меня есть лото со зверями, расследование кражи, лабиринт зияний, стратегия захвата…

Кир, как я и ожидала, мотает головой. У Азамата опускаются руки.

– Ты устал, что ли? Спать хочешь?

– Нет.

– Ну а что ты будешь делать весь вечер?