Клады Отечественной войны - Александр Косарев

Так что действительно в случае с бывшим кавалеристом Адамом Щелковским мы изначально имеем вполне правдоподобную и внутренне непротиворечивую ситуацию, при которой действительно мог быть закопан крупный клад, вынужденно снятый с двух кассовых фургонов Генерального штаба французской армии. Каждый подобный фургон как раз и перевозил либо два железных сейфа, либо несколько (до десяти) бочонков с золотой или серебряной монетой. Иными словами, на прямой вопрос: «А могли ли польские кавалеристы расстаться с таким богатством именно вблизи корчмы Вилы?» — я могу дать прямой ответ — да, могли. И, скорее всего, расстались они с ним легко. До 5 декабря, даты, когда армия фактически перестала существовать, оставалось всего 12-13 дней, и вопрос «кошелёк или жизнь?» перед гибнущим воинством уже не стоял. Все старались спастись любыми путями и потому абсолютно бестрепетно расставались с влекомым полуживыми лошадьми сокровищами. Да что там много говорить о какой-то войсковой кассе? В тот же день Наполеон отдал приказ утопить крупнейший и богатейший обоз, который вышел из разорённой Москвы самым первым. А тот обоз состоял не менее чем из 200 повозок, битком набитых отборными сокровищами! И ничего, утопили его в одночасье. И никто даже слезинки не уронил. Впрочем, это совсем другая история из другой книги. Давайте поскорее вернёмся к Адаму Щелковскому, ведь его приключение ещё не окончено. Приведу для проформы содержание ещё нескольких документов.

«Копыскому Земскому Суду

Полученный мною Копыского Суда рапорт от 3-го прошлого августа №11943 об открытии Адъютантом Виленского генерал-губернатора Ротмистром Галлером по указанию дворянина Щепковского сокрытые ретировавшимися в 1812 году французскими войсками в землю ящиков с золотом не (неразборчиво) чинов Суда.

Вследствие чего, делая строгие замечания чинам сего суда Исправнику Логиновичу (неразборчиво) Войтиковичу и стряпчему Ко-чу возвращаю означенный рапорт для (неразборчиво) и (неразборчиво) представить таковой обратно с первою почтой».

* * *

«Генерал-губернатору Витебскому Могилёвскому и Смоленскому Копыского Земского Суда рапорт от 3 августа № 11943 (неразборчиво), что Адъютант Виленского генерал-губернатора Ротмистр Галлер по указанию дворянина Августовского губ Щепковского при содействии земского исправника производил в Копыском уезде поиски зарытых ретировавшимися в 1812 году французскими войсками ящиков, и они 1 августа отправились обратно в г. Вильно.

Очень ВС. (неразборчиво) от 28 июля № 15026».

* * *

«№11644 8-10 августа 1851 г.

Его превосходительству

Господину Могилёвскому Гражданскому Губернатору и Кавалеру

Копыского Земского Суда рапорт

В исполнение предписания Вашего Превосходительства от 28 Июля за № 15011 Земский Суд честь имеет донести, что Адъютант Виленского Военного Генерал-губернатора Ротмистр Геллер, прибывший с дворянином Щепковским поиски в отыскании зарытых в землю ящиков с деньгами, при содействии Исправника (были) произведены, поскольку ничего не оказалось, и он 1 августа...»

В деле есть ещё много всевозможных бумаг, которые, однако, ничего нового нам не открывают, а лишь бесконечно повторяют одни и те же канцелярские пассажи о зарытых ящиках, адъютанте Геллере и дворянине Щепковском. Самое главное мы и так уже знаем. Золото было закопано вблизи какого-то деревенского кладбища, и оно впоследствии найдено не было. А вот теперь мы с вами должны сами себе ответить на самый главный вопрос... нет, на два главных вопроса. Зачем старикан Щепковский потащился в Россию за деньгами? Это первая загадка, более простая. И вторая, куда как более сложная. Почему же он те ящики не нашёл? Ведь его интерес к успешному завершению поисков, кажется, был вполне искренним и добровольным.

Ответ на первый вопрос представляется мне более очевидным. Из-за военной кампании и последующих нерадостных для Польши событий бывший кавалерист обзавёлся семьёй довольно поздно. И в то время, когда ему уже было под 70, его сыну пришло время жениться и тоже заводить семью. Дело важное, требующее немалых денег, особенно если родители хотят построить молодым и дом в качестве приданого. Вот тут как раз и припомнилась старику история, произошедшая с ним во времена далёкой боевой молодости. Два тяжеленных ящика с монетами, зарытых на его глазах около старого кладбища, наверняка могли изрядно пополнить скудный кошелёк небогатого польского дворянина. Он, наверное, не раз мысленно возвращался к тем воспоминаниям. Армейские кассы отступавшей армии были полны денег, которые тратить было некуда. За что платить, если никто и ничего не продаёт? Вспоминается лишь один эпизод тех страшных дней, когда на окраине той же Орши (в одном переходе к востоку от Коханово) сидел какой-то солдат из Вюртембергской дивизии и менял серебряный кирпич на кусок простого хлеба.

Еда в те дни была дороже серебра и злата, но отыскать её или даже купить было практически невозможно. Иное дело — теперь, в середине XIX века. Всего было полно, вот только денег не хватало. Несомненно, что Адам Шепковский поехал в Россию добровольно и честно старался помочь в поисках, оговорив себе немалую толику наградных. Тогда абсолютно непонятно, почему деньги не были найдены. Но, может быть, дело было вовсе не в Щепковском, а в ротмистре Геллере? И в самом деле, ведь поиски могли быть им свёрнуты, едва начавшись, только при особых обстоятельствах. И неудача, постигшая наших поисковиков, заключалась вовсе не в том, что железных ящиков не существовало в природе, а в том, где именно их зарыли поляки!

На присланных мне вместе с самим делом фотографиях окрестностей деревни Барань я вижу однообразную и безлесную белорусскую равнину, украшенную (если так можно выразиться) одним-единственным местным ориентиром — небольшим кладбищем. И поэтому, вполне естественно, место для захоронения двух сейфов было выбрано поляками непосредственно у ограды кладбища, или даже среди могил. А что? Идеальная маскировка под свежую могилку, и не придерёшься.

Теперь зададимся вполне резонным вопросом: а стал бы православный христианин и офицер Геллер перекапывать всё православное же кладбище в поисках какого-то золота? Примите во внимание тот факт, что это происходило 150 лет назад. Вполне допускаю, что в наше время ради такой крупной добычи данное кладбище вскопали бы вдоль и поперёк, и не по одному разу. Но в те времена были иные нравы и другие понятия о чести и человеческом достоинстве. И если принять мою точку зрения, то становится понятно, почему жандармский ротмистр, даже облечённый столь высокими полномочиями, столь быстро свернул не только раскопки, но и поиски вообще. Едва Щепковский заикнулся о том, что кладбище за прошедшие десятилетия сильно разрослось и войсковые кассы точно оказались в окружении новых могил, как все землекопы были немедленно отозваны и распущены по домам.

Ротмистр Геллер не мог себе даже представить, что во время поисков ценностей можно вот так запросто рыться на православном кладбище. Вот именно поэтому все работы были завершены, едва была проложена первая пробная траншея, ориентированная вдоль кладбища. Если ящиков не оказалось вблизи указанной поляком ограды, то, следовательно, забор уже перенесли дальше, и ящики с монетами неизбежно затерялись где-то среди могил. А рыться там ни возможности, ни полномочий, ни элементарного желания у ротмистра не было.