Творцы миров - Юрий Никитин

Я спросил:

– А что, призраки бессмертны?

– Нет, но убить очень трудно даже одного. Они умеютсозывать других, так что любой отряд эльфов погибнет, если попытаетсяуглубиться в их земли.

– А на юге?

– Там степь, там воюют орки и кентавры. Но если тампоявиться эльфам, то орки и кентавры, позабыв про распри, бросаются на эльфов иубивают всех. Увы, нам не пройти и на юг, хотя, по нашим древним легендам, тамживут могучие племена людей, которые… хоть не друзья, но и не враги. Людисильные и жадные, их можно бы нанять, чтобы они защищали нас от орков. Далекона западе живут горные огры, они тоже не любят орков… если бы добраться до них,то могли бы как-то склонить помочь нам… Но, конечно, больше всего надежд наполуэльфов, с теми мы все-таки в родстве.

Я спросил заинтересованно:

– А эти где?

Она ответила печально:

– Не знаю. И никто не знает…

– Как это? – спросил я. – Вот как всегда: накого больше всего надежд, того и нету!

Она грустно усмехнулась:

– О них только легенды и пророчества. Полуэльфы отнашей расы взяли красоту и благородство, а силу и ярость – от людей. А также иххитрость, живучесть, жестокость и стремление к приключениям. Люди обожаютбороться с сильными и покровительствовать слабым. Потому полуэльфы могли бысделать то, что не можем мы…

Узнаю слог Кирича, мелькнула мысль. Вроде бы именно в такихвыражениях мы и перемывали кости всем существующим в баймах расам.

– Никто не даст освобожденья, – сказал я, –ни бог, ни царь и не герой, так поется в старом гимне древних героев. Добьемсямы освобожденья своею собственной рукой!

Против обыкновения, она не заулыбалась и не бросилась нашею, я же показал себя умным и начитанным, а с самым серьезным видом покачалаголовой.

– Нет, полуэльфы надежда нашего мира. Их было много,они были всемогущи… И снова спасут мир, когда вернутся!

Поблизости песок взметнулся, будто там завертелся воздушныйсмерч, выпрыгнул ярко-желтый паук размером с быка и бросился на меня. Я крикнулАзалинде, чтобы отошла в сторону, острые жвалы монстра сомкнулись на моей ноге,он отпрыгнул и повторил укус, я наконец выдернул меч из ножен, паук прыгнулснова, я ударил, увидел, как полоска жизни моба уменьшилась сразу на треть,ударил снова, за это время паук успел грызануть меня еще раз, я нанес последнийудар, моб распростерся, трепеща в конвульсиях шестью лапами. Убью Ворпеда,мелькнула мысль. У всех насекомых по шесть лап, но у паука – восемь…

Азалинда подбежала с тревожным риком:

– Ты ранен!.. Он отравил тебя!

– Пустяки, – ответил я и в самом деле понял, чтопаук с последним укусом плеснул в меня ядом. – Моего здоровья хватит…

– Нет, – возразила она, – не двигайся…

Она положила ладони мне на грудь, я ощутил, как из них вменя переливается исцеляющая сила. Лицо Азалинды серьезное, она смотрит снизувверх в мои глаза, я наклонился и, обняв ее за хрупкие плечи, поцеловал. Губыее оказались теплыми и нежными, я чувствовал, как Азалинда сперва испугалась ипыталась отстраниться, сжимая губы, затем замерла, губы чуть приоткрылись, явсе с большим желанием целовал ее зовущий, еще почти детский рот, но все-такиуже созревший, женский, только и ждущий того, кто разбудит в ней женщину.

Наконец-то отстранилась, глаза ее стали темными, на бледныхщеках выступил румянец.

– Нет-нет!.. мы не должны делать этого. Этого делатьнельзя!

– Нельзя, – согласился я. – Но если оченьхочется, то можно.

Ее тонкие, красиво очерченные брови взлетели, в глазахудивление непонятной логикой. Я снова обнял ее и поцеловал, стараясь не сжиматьслишком сильно, поверхностное натяжение выдерживает пока совсем небольшиенагрузки. Она слегка отстранилась, выгнулась в спине, глядя с пугливойдикостью, но я не отпускал, целовал ее глаза, щеки, губы, и она наконецперестала дичиться, доверилась, только в глазах оставался непонятный страх.

Я снял наушники, сердце колотится бешено, а пальцысжимаются, словно все еще подгребают к себе нежное трепещущее тело сказочнопрекрасной эльфийки. Да что за чудовище мы сотворили, что так трясет всего сголовы до ног? Наперебой уверяем друг друга, что это всего лишь байма, дажеигра, всего лишь игра, но сами уже в том мире живем больше, чем в этом. Это мы,создатели, которые точно знают, что все это бегающее и рычащее – всего лишьнабор пикселей!

– Уже не игра, – сказал я себе вслух. – Дажене байма…

Холодок прошел по коже, словно в раскрытое окно пахнулодекабрем. Технический прогресс набирает разбег, а мы не просто ведомы, какабсолютное большинство населения земного шара, мы – ведущие. Мы постоянно наострие прогресса, а это значит – зачастую на ощупь открываем двери в темнойкомнате в еще более темную и неизвестную.

– Бог мой, – вырвалось у меня, – и куда мыоткрыли эту дверь? Вернее, портал?

Поздно вечером ко мне в кабинет забрел Кирич. Последнеевремя он все реже бывает в команде, а огромные суммы, получаемые на егопроценты от акций, тратит на литературные премии начинающих авторов, на выпусктолстых литературных журналов, которые не удается никому всобачить дажебесплатно, на создание аналога Литературного фонда, который был создан стопятьдесят лет тому «…для помощи пьющим авторам», потом стал могучим аппаратомуправления писателями при советской власти, а затем снова потерял значение.Кирич как-то ухитряется находить не просто пьющих, но и талантливых, одариваетих деньгами, после чего те вообще перестают писать, а уже только пьют и пьют.

– Я слышал, – сказал он, усаживаясь в кресло по тусторону стола, – готовите очередной аддон.

– Да, – подтвердил я.

– И там будет что-то вообще необычное?

– Ничего подобного, – заверил я. – Простобудет аппаратная поддержка ускорителя интеллекта седьмого поколения. А всеостальное по мелочи: новые мобы, локации, города, профессии…

Секретарша по моему сигналу внесла не кофе, а бутылкукрасного вина наполеоновских времен и два хрустальных бокала. Кирич приподнялбровь и наблюдал, как она умело наливает густое красное вино в фужеры. Я взялодин, сказал «прозит» и сделал пару мелких глотков.

Выдержанное вино нежное и сладкое, как поцелуй Азалинды…хотя она еще не ответила на поцелуй, но ее губы нежные, сладкие и зовущие…Кирич тоже смаковал медленно, с удовольствием, даже веки опустил на какое-товремя.

– Новые мобы… – проговорил он наконец, – этовсего лишь мобы. А вот аппаратное ускорение интеллекта… что это?

– Не знаю, – признался я. – Понятно только,что таким образом НПСы становятся в сотни, а то и в тысячи раз умнеепредыдущего поколения. Слово «умнее», как вы понимаете, надо брать в кавычки…