Красный замок - Кэрол Нелсон Дуглас

Он решительно вошел в зал, величественный, как строитель британской империи, но увы: вновь прибывший не являлся ни строителем, ни даже британцем.

Я чуть было не вскочила с места, но заставила себя спрятать изумление и страх подальше в глубину души, вместе с оглушительным стуком сердца.

Уверенная поступь гостя сбилась на полпути, когда он остановился, повернувшись спиной к обеденному столу, и задрал голову, уставившись на три этажа книжных шкафов и медленно обводя их взглядом. Подозреваю, в тот момент он также собирался с мыслями, столкнувшись столь неожиданно со знакомыми из Лондона и, позднее, Парижа.

– Великолепная библиотека, мадам, – сказал гость, наконец обратив лицо в сторону собравшихся, но глядя только на хозяйку. – Хотя замок требует ремонта, я не видел столь грандиозного собрания книг с того времени, как покинул Англию.

– Поистине высокая оценка в устах британца! У нас за столом уже есть двое англичан. – Татьяна указала на нас, внимательно наблюдая за реакцией.

– Какая приятная встреча, – поклонился гость нам с Годфри. – Пара отважных путешественников вроде меня, полагаю. Не глубины Черной Африки привлекают наше общее любопытство, а Трансильвания, не так ли? Мистер и миссис… Редко встретишь даму в такой глуши, не говоря уже о том, чтобы она разделяла тягу своего супруга к приключениям. Увы, моя жена домоседка. Завидую вам и вашей стойкой спутнице, сэр.

Разумеется, ревнивая Татьяна извивалась ужом, когда гость приписал Годфри мне. Спектакль был разыгран как по нотам – но я и не ожидала меньшего от нашего новоявленного сотрапезника и хитрого соотечественника мистера Брэма Стокера.

Я хихикнула, как школьница. Притворство не составило никакого труда: я действительно была счастлива видеть его широкое лицо и крепкую фигуру. А еще больше меня порадовало, насколько стремительно и точно он оценил обстановку, чтобы сразу изобразить полного незнакомца.

– Ах, сэр… – замялась я. – Я не замужем и являюсь секретарем мистера Нортона, но благодарю вас за лестное предположение, будто я одна из немногих смелых путешественниц, оказавшихся на вашем пути. Прошу простить мне некоторую вольность наряда – багаж утонул в реке, и я вынуждена носить то, что подошло по размеру.

– В таком случае вам повезло. Путешествуя по разным странам, я ценю любую возможность изучить национальные костюмы, ибо в них проявляется история и воображение народа. – И писатель с доброжелательным любопытством близорукого ученого оглядел разрушающийся, но все еще грандиозный зал и разношерстных обитателей замка, сидевших за столом.

– Позвольте представить вам… – начала Татьяна, глядя на молчаливую фигуру графа, сидевшего по левую руку от нее.

– Мы уже познакомились, – опередил ее Брэм, – когда я первый раз проходил через селение. Мистер Лупеску как раз и посоветовал мне посетить этот впечатляющий образец крепостной архитектуры двенадцатого века.

– Ну что ж, раз все так удачно сложилось, прошу вас занять место на том конце стола, – предложила русская. – Рядом с мисс Стенхоуп.

Брэм приподнял брови в согласной гримасе и кивнул мне, стоически принявшей свое переименование. Увы, иного мне не оставалось: я же не могла бросить на Татьяну свирепый взгляд. Как и сказал Годфри, ей нравилось издеваться над теми, кто оказался в ее власти. К счастью, хотя бы Квентин далеко отсюда и не страдает от ее уколов, а то и кое-чего похуже. И конечно, русская не знает, что Брэм Стокер – друг Ирен. Или все-таки знает?

– Какая редкая удача! – продолжал писатель, расправляя салфетку, точно белый флаг, и садясь за стол. – Ужинать в древнем замке, построенном во времена турок, под несравненную музыку цыган и притом с самой красивой женщиной в Трансильвании, а может быть, и в мире – я пока объехал не все его уголки, – в качестве хозяйки.

Брэм Стокер явно многому научился, умасливая Сару Бернар и других звезд сцены. Его старомодные поклоны и добродушие выглядели совершенно естественными, а лесть сочилась из уст импресарио, как мед из сот.

Милый Брэм! И как мы могли записать его в подозреваемые! Как могла я презирать его за предположительно непорядочное поведение в борделе? Он управлял ситуацией почти столь же убедительно, как Ирен, когда ей выпадал случай. Да и просто видеть знакомое лицо и слышать успокаивающий голос ирландца, соотечественника – казалось, опасность отступила на три шага и сделала реверанс в стиле Миньон.

Татьяна, однако, предпочитала реверансы исключительно в собственный адрес. Она кивнула своему «зверю», и тот обошел стол, наполняя кубки вином. Когда увалень приблизился ко мне, рукав его грубой рубахи скользнул по моей неприкрытой руке. Я инстинктивно дернулась, как ошпаренная, и чудовище, прежде чем налить вина Брэму, оскалилось в отвратительной понимающей ухмылке.

– Благодарю вас, дружище! – воскликнул писатель, все еще играя роль благодушного подслеповатого англичанина.

Как только кубки были наполнены, Татьяна снова взяла на себя инициативу, хотя мы с Годфри, разумеется, и без того не спешили заговорить с Брэмом.

– Я слышала от слуг и цыган, что вы уже неделю обследуете окрестности селения, мистер…

– …Абрахам, – ответил Брэм, ловко заменив фамилию своим полным именем, – Оскар Абрахам. Я нахожу, что пешие прогулки – наилучший способ путешествия. Я обошел б́ольшую часть Англии и Западной Европы и теперь знакомлюсь с чудесами к востоку от Рейна.

– Для чего же?

Брэм принял одновременно самодовольный и скромный вид:

– Я публикую кое-какие заметки. «Размышления о Мидленде» и прочее в таком духе. Как мне кажется, есть спрос на рассуждения вдумчивых путешественников. Должен сказать, сей эпитет как раз подходит ко мне. Вдумчивый путешественник. Мне уже видится ежемесячная колонка в каком-нибудь литературном журнале. Благодарю вас еще раз, мадам, что служите источником моего вдохновения.

Если представить, что существует эталон помпезного и самодовольного писателя, Брэм попал в образ до самого кончика гусиного пера. И как хитро он выбрал личину! Как все злодейки, Татьяна была склонна недооценивать людей, которые превыше прочего ценят благоразумие и хорошие манеры.

Годфри возводил очи к небу, слушая бахвальство Брэма, чтобы укрепить ее мнение о госте как бесполезном идиоте, который без всякого умысла забрел на ужин и которого можно снова отпустить, тем самым поманив пленников столь желанной свободой, недоступной им.

Я взяла пример с Годфри и с тоской уставилась в тарелку, но ничего толком не ела, зато – и в этом состояла лично моя гениальная находка – делала вид, что часто прихлебываю вино. Когда мне представится возможность завязать беседу с моим цыганом, это можно будет списать на действие алкоголя.

– И что же вам удалось узнать занятного об этом тихом уголке Трансильвании? – поинтересовалась Татьяна.

– Что несколько столетий назад он не был таким тихим! Даже сейчас местные жители умолкают при упоминании определенных тем… неких имен и практик.