Месть драконов. Закованный эльф - Бернхард Хеннен

— Здесь есть невинные? — встрял Нодон.

— Детей человеческих не должно было быть в этом мире, — подхватила мысль Нодона Бидайн. — Ты знаешь это так же хорошо, как и я, Нандалее, что древний пакт между девантарами и альвами запрещает им заселять Нангог. Этот мир всегда должен был оставаться нетронутым. Посмотри в окно! Они топчут этот пакт ногами. И теперь они еще и в наш мир пришли, пришли убивать. Действительно ли тебя так возмутил пожар? Или тебе гораздо важнее, что Ливианна переступила через твой приказ?

Нандалее судорожно сглотнула. Хоть слова Бидайн и были не совсем правдой, но они были очень близки к ней.

— Мы с Гонвалоном тоже нарушили твой приказ, — нарушил воцарившееся в небольшой группе молчание Нодон. — Все восстают против тебя, Нандалее. Когда же ты, наконец, поймешь, что отдавала неправильные приказы? Осторожность превыше всего, но мы не можем позволить себе топтаться на месте во имя осторожности.

— И мы не можем позволить себе потерпеть поражение, — Нандалее инстинктивно потянулась к свинцовому амулету, висевшему у нее на шее. Каждый вечер под ним ее кожа темнела. Может быть, амулет затуманивает ее рассудок? Может быть, она уже неспособна мыслить ясно?

— Мы должны помочь Ливианне, — попросила Бидайн. — Она сама не справится. Человек в камне хочет убить ее. Мы драконники. А это значит, что мы никого не бросаем!

— А знаешь, чего еще не делают драконники? — набросилась на Бидайн Нандалее. — Они не предают своих товарищей. Они не ставят свою миссию под угрозу. Не игнорируют приказы небесных змеев. Вчера ночью Нодон и Гонвалон разожгли огонь в Устье мира. Вы с Ливианной, вы сожгли почти целый квартал. Но то, что делает Ливианна сейчас — это вообще за гранью. Отправиться в храм Ишты, чтобы осквернить место, где хранятся самые мрачные тайны, это то же самое, что зажечь сигнальный огонь для девантаров! Чтобы Ишта случайно не пропустила, что здесь творятся странные вещи.

Сей же час мы покинем этот дом, потому что здесь мы уже не в безопасности. И мы не можем броситься на помощь Ливианне, чтобы принести всех в жертву бессмысленному сражению, в которое она ввязалась, — она обвела взглядом товарищей. Нандалее не только ничего не понимала, она была разочарована. И больше всех из-за Гонвалона. Почему он поставил под удар миссию ради того, чтобы почтить свою былую любовь? Неужели она, живая, значит меньше, чем Талинвин?

Все шло наперекосяк. Возможно, Нодон прав, и она — плохой командир. С этого момента она затянет удила покрепче.

— Бидайн, ты переоденешься поденщиком и займешь наблюдательный пост в месте, которое я тебе назову позже.

— Но ведь мы уже нашли надежные места, где…

— Ты не пойдешь ни в одно из мест, известных Ливианне, — перебила ее Нандалее. — Судя по тому, что ты рассказала, это нечто питается ее жизненной силой. Может быть, оно высосет из ее тела и разум? Поэтому мы не можем знать, что вернется сюда, даже если нам будет казаться, что перед нами Ливианна.

Нандалее задумалась, где установить новый наблюдательный пункт. Еще в день прибытия они устроили семь постов на расстоянии ста шагов от дома Шелковой. Объединяло их то, что отовсюду можно было незаметно наблюдать за одним-единственным домом. Теперь придется отойти на гораздо большее расстояние.

И когда увидел Живой свет, что ужас не изгнан, взял он человека, которого не хотела отпускать тьма, и заключил его в камень, чтобы тьма погибла во тьме.

Нандалее понимала, что именно эти проклятые слова заставили Ливианну искать тьму. И эта тьма в любой миг могла появиться здесь. Логично было бы уйти сейчас же и навсегда. Но драконники не бросают друг друга в беде. Если Ливианна выживет и вернется сюда, без преследователей, они увидят это и осторожно приблизятся к ней, чтобы выяснить, одержима ли она.

Разумнее было бы исходить из худших предположений. Все планы — тлен. Остается лишь действовать неожиданно — что прежде казалось Нандалее неоправданно опасным.

Элеборн стоял у входа в дом, который выделили ему цапотцы, и глядел в сад. За ним на полу лежал его личный слуга, связанный и с кляпом во рту. Изель ушла вчера. Она была охотницей. Ей нужно было вернуться на рынки города, где она преследовала совершенно особенную дичь. Даже когда развеялась ее сеть лжи и обмана, она все еще была очаровательна. Элеборн вынужден был признаться себе, что она ему нравилась. Теперь, когда она ушла, оставаться здесь смысла не было.

Он хотел освободить Володи, хотя прекрасно осознавал, что в одиночку ему не справиться. Друсниец не уйдет без Кветцалли, а втроем им никогда не обмануть стражей в тени. У него не было выхода, кроме как покинуть сады и привести подмогу.

На обеих лунах в небе лежала широкая тень. В эту ночь они давали очень мало света. Элеборн скользнул во тьму. Он наблюдал за ягуарами. Они хороши. Не ходят по проверенным дорожкам. Нет у них ритма между проходами стражи. Они могли в любой миг появиться в любом месте. И они умели драться. Элеборну вспомнилось поле сражения на равнине Куш. То, как ягуары, смешное количество воинов, остановили эскадрон колесниц Муватты. Недооценивать их было глупо. Они были, без сомнения, самыми опасными воинами среди детей человеческих, с которыми он до сих пор встречался. Но он тоже опасен.

Элеборн бесшумно скользнул по розовым кустам. Цветы для сада выбирались не только по эстетическим соображениям. Здесь было необычайно много растений с шипами. Сошедшему с дорожек было трудно продвигаться вперед. Как ягуары бесшумно скользят по этим зарослям, он не понимал.

Эльфу вспомнились предупреждения Володи. Если ягуары поймают кого-то при попытке бежать, они разорвут ему обе ноги — так говорили. Поэтому сегодня утром он пристально изучил всех избранных. Никого из них не пришлось нести, никто не хромал. Либо последняя попытка побега случилась давно, либо это просто выдумка, чтобы запугать избранных.

После обеда Элеборн долго беседовал с Володи. Друсниец изменился. Несмотря на то что над ним каждый день нависала тень смерти, он казался спокойным. Не сетовал на судьбу. Если у него появится возможность бежать вместе с Кветцалли, он воспользуется ей. Если не получится, он будет наслаждаться каждым отпущенным ему днем.

Элеборн замер. Перед ним что-то шевельнулось. Из тени вишни вышел воин-ягуар. Он направлялся прямо к нему. Внезапно цапотец замер. Потом шевельнул головой как-то очень странно, словно зверь, пытающийся принюхаться и взять след! Элеборн ринулся вперед. Нельзя рисковать, чтобы цапотец поднял тревогу.

Ягуар среагировал пугающе быстро. Он уклонился от удара, нацеленного ему в горло, и Элеборн попал лишь в бок шеи. После этого он нанес удар когтистой лапой. Эльф пригнулся, ударил ногой, попал противнику в колено. Послышался отчетливый хруст сустава, но цапотец даже не пикнул. Вместо этого он бросился вперед, пытаясь обхватить его вытянутыми вперед руками.