Призрак страсти - Барбара Эрскин

– Иди спать и скажи Нэн и Элен, чтобы тоже ложились. – Она оглядела крошечную, напоминающую келью комнатку, так не похожую на огромные спальни, к которым она привыкла. – Но ты услышишь, если я позову тебя. Иди, поспи немного.

Когда дверь за ней закрылась, Матильда с вздохом подумала, что и она, возможно, сможет уснуть, убаюканная надежностью и спокойствием, веявшими от этого большого монастыря. А пение монахов на клиросе их новой красивой церкви придает ей уверенности и ослабит тревогу.

Ей показалось, что она только задремала, когда ее разбудил неистовый стук в дверь. Ей было достаточно нескольких мгновений, чтобы вспомнить, где она находится. Матильда вскочила с постели и старалась на ощупь отыскать свой халат на меху. В кромешной тьме, она едва нашла щеколду. Она ругала себя за то, что погасила свечу перед тем, как лечь.

К двери подошел один воин из ее охраны. Глаза его еще туманил сон, а руки торопливо пристегивали пояс с мечом. Он с усилием открыл тяжелую дубовую дверь, впустив в комнату холодный ночной воздух. Торопливо вошел настоятель в сопровождении двух каноников. Его бледное лицо осунулось и выражало сильное волнение.

– Прошу простить, миледи, что пришлось вас разбудить так рано и внезапно. – Он сделал знак воину закрыть дверь. Один из каноников тем временем поставил на стол фонарь, и по комнате заплясали дрожащие тени. Воин подошел к огню, сбросил дерн, прикрывавший угли, и подкинул в огонь яблоневые поленья, что лежали в корзине рядом. Вскоре огонь снова ярко пылал. Настоятель сел на стул у стола. Его белые руки в волнении то сжимались, то разжимались.

– Я как раз вернулся с заутрени, когда прибыл гонец. – Он проглотил ком в горле и продолжал: – Он прискакал из Абергавенни через горы, миледи. Замок пал. Насколько стало известно, никому не удалось уйти.

Матильда почувствовала, что Элен поддерживает ее. Оцепенев от ужаса, смотрела она на старого настоятеля. Она знала, что Гуэнни и Нэн стоят у нее за спиной.

– Мадам, ваш супруг был в замке? – тихо спросил настоятель.

Оцепеневшая от ужаса, Матильда покачала головой.

– Он в Дингстоу, святой отец. Нас предупредили, чтобы мы не ехали в Абергавенни, и туда отправили гонцов. – Она снова покачала головой. – Они должны были подготовиться.

– Гонцы к ним не добрались, – скривил лицо настоятель. – Мальчик, который пришел нас предупредить, рассказал, что валлийцы скрывались в зарослях у рва. Они напали вчера на рассвете. – Он перекрестился. – Замок сожжен. Предположительно накануне с управляющим разговаривал валлиец и ясно намекал, что готовится захватить замок. Гарнизон сначала поверил в угрозу и был настороже, а потом почему-то все успокоились и улеглись спать. Трудно поверить, но это так! Как могли они сделать такую глупость? – Настоятель горестно заломил руки. – Они оставили, конечно, обычную охрану на стенах у бойниц, но… Валлийцы приставили штурмовые лестницы и перебрались через стены. Управляющего с женой взяли в плен и много других. Масса убитых. Никому не удалось бежать. Не понимаю, как это могло произойти, если сами валлийцы их предупредили. – Он горестно качал головой, на лице его отразилось страдание.

– Сэру Уильяму сообщили? Его следует предупредить, возможно, они решат захватить его в Дингстоу. – Матильда, потрясенная услышанным, не заметила, что ворот ночной сорочки широко раскрылся и стали видны налитые груди, полуприкрытые длинными золотистыми локонами. Настоятель в смущении отвел глаза.

– Я пошлю к нему гонцов на самых быстрых лошадях, миледи. – Рука его сжала висевший на шее массивный крест. – Но, думаю, весть уже долетела до него. До Дингстоу от Абергавенни всего несколько миль. Но, если желаете, я отправлю туда людей.

– Да, пожалуйста, святой отец, его надо предупредить. – Матильда вздрогнула. – Известно, кто руководил нападением?

– Сыновья Сейсилла Гвента, леди Матильда. Двоих убили по приказу вашего мужа, но остальные остались в живых и сейчас они взрослые. Они долго ждали момента, чтобы отомстить за смерть отца. Мы здесь, в Юиасе и Гвенте слышали, что они клялись мстить, несмотря на приказы лорда Риса сохранять мир. Они ждали, пока достигнут зрелости и… когда появится де Броз. – Он пожал плечами, и по телу Матильды снова пробежала дрожь.

После ухода настоятеля она заходила по комнате, нервно покусывая ноготь и, наконец, приняла решение.

– Одеваться! – приказала она Элен и двум другим женщинам. – Прикажите немедленно седлать лошадей, – велела она стражнику у дверей. – Мы сейчас же скачем в Хей. Валлийцы, возможно, уже атаковали его. Или направляются туда. Нет времени на еду, мы должны ехать.

Она бросилась в комнату и стала поспешно одеваться. Волосы она кое-как заколола и спрятала под капюшон. В спешке она уколола палец о брошь на плече.

Глубокую долину Хондду еще скрывала мгла. Рассвет коснулся только западных склонов Черных гор, когда они начали долгий подъем. Их путь лежал по заросшей густым лесом долине, к унылым молчаливым болотам, мимо крошечной часовни на границе с Брихейньонгом, а затем вверх к высокому перевалу в горах. Лошади не успели как следует отдохнуть, но Матильда безжалостно подгоняла их, взгляд ее был устремлен вперед к просвету между горами. Когда они достигли перевала, она на минуту остановилась и обвела взглядом окрестности, залитые бледным светом утреннего солнца. Нигде она не заметила никакого движения. Они пустили лошадей легким галопом по густой грязи и начали спуск в долину.

Когда они были на подступах к Хею, солнце спряталось и полил дождь, горы скрылись из виду. Дождь слепил всадников, пропитывал их одежду, потоками стекал с конских грив. Селение Хей казалось безлюдным. Только дым над крышами указывал, где прятались от дождя женщины. Замок встретил их мирной тишиной. Стражники у главных ворот замерли, приветствуя госпожу, которая на взмыленной лошади въехала во двор и остановилась.

Все было спокойно. Крепость никто не атаковал. Матильда про себя помолилась, чтобы и в Дингстоу ничего не случилось.

Тень на мосту пошевельнулась. Джо была в замешательстве. Она бросила изумленный взгляд на эту тень и старалась не упустить ее из виду. На берегу реки не было ни души; дома, возвышающиеся над ее гладью, приобрели новые, едва уловимые очертания – серый камень, оживленный цветами герани и лобелии, теперь был в объятиях сверкающего солнечного света. Дымка знойной жары рассеялась, и воздух был необычайно прозрачен.

Джо осторожно повернулась и сморщилась, почувствовав, что нога затекла. Она нагнулась, чтобы растереть ее, и увидела, что на ней нет обуви – босоножки валялись в нескольких шагах на берегу реки. Она взглянула на часы и ужаснулась, поняв, что просидела здесь час.

Джо медленно встала и, ощущая неприятную боль, прихрамывая, пошла за обувью. Она ничего не могла вспомнить с того момента, как отбросила босоножки, чтобы освежить ноги в темной быстрой воде реки. Задремала ли она, когда присела на дамбу, или снова окунулась мыслями в прошлое? Ее память была как чистый лист. Немного ошеломленная, она пошла вверх по узкой тропинке к своей машине, и где-то в глубинах подсознания что-то не давало ей покоя; это было воспоминание, но воспоминание о чем? Возможно, это был один из эпизодов жизни Матильды, как тот сон, который она видела в Хее, но если это так, то почему она не могла его вспомнить? Джо была в смятении, и в тот момент, когда она открыла дверцу своей машины и неуклюже забралась на сиденье, где-то в ее душу закралось беспокойство. Почему Матильда хочет скрыться от нее? Какое-то время Джо сидела, нервно покусывая губы, и размышляла, но на ум ничего не приходило, ее охватило лишь чувство тревоги.