Твой плен - Нидейла Нэльте

– Переполошив всю стражу. Тебе повезло, что они уже в курсе о летающих тварях, которых притащили с собой ведьмы. Но всё равно пришлось договариваться.

– Китилья вообще предлагала прилететь сразу прямо в город! Я думала, о нас уже все всё знают. Но этих, которые напали, как я могла предусмотреть?

– Хотя бы из того, какой интерес вызывают твои волосы и силы.

– И куда они все делись?

– А вот этого не знаю. Смотри, – не успела Сафира нахмуриться, как воин поймал её взгляд, словно бросил ментальную картинку.

Вот нападавшие лежат на земле – видно сверху; похоже, Лунар ещё сражается с последним, но старается контролировать всё вокруг.

Напряжённые мышцы руки, скрежет, искры сшибающихся мечей, резкий обманный выпад, удар, разворот гнарана, снова удар. Брызги крови, второй из летающих падает с птицы на далёкую землю.

Лунар надевает что-то на нос и рот, спешит вниз, обрубает верёвки, опутывающие гнарана Сафиры.

Спрыгивает со своего, подхватывает бездвижную предводительницу, относит к реке. Умывает несколько раз, призывает животных свистом, на который они приучены реагировать.

Похоже, на них усыпляющий газ не подействовал.

В этот миг плоскость вдруг начинает надвигаться на лежащих. Раздаётся какой-то сигнал на пределе слышимости, одна из чёрных птиц мчится на звук, другая, наоборот, срывается и улетает вдаль.

Плоскость накрывает мужчин, те исчезают, искря. Лунар колеблется мгновение, прикасается к волосам Сафиры, несколько рубиновых соскальзывают в руку.

Воин швыряет комок силы в надвигающуюся, замыкающуюся плоскость, относит Сафиру подальше в воду. Плоскость скручивается на берегу, словно схлопывается, и исчезает.

– Похоже на Блуждающую Препону, – пробормотала Сафира. – Только та не сворачивается.

– Похоже, – согласился Лунар.

– Значит… кто-то научился воссоздавать и управлять… Препонами?

– Видимо. Они подкараулили нас под тем городом. Потом смогли забрать подельника. Можно предположить, что по каким-то причинам внутрь стен не заходят – либо не могут, либо не рискуют. Так что, пожалуйста, что бы в дальнейшем ни случилось, постарайся не уходить далеко от нас, не выходить сама из города и по возможности даже из дома Китильи. Она его всё-таки защитила.

Сафира попыталась осмыслить сказанное, ответить. Какая-то фраза ей не понравилась, но сознание снова уплывало, разум окунулся в сон.

В следующий раз она очнулась, ощутив, как её мягко снимают с гнарана.

Наверное, нужно было подняться, сказать, что может идти. Но так приятно ощущались сильные надёжные руки, державшие легко, словно не взрослую девушку-воина, а невесомого ребёнка. Может, ей просто хотелось, чтобы это было так, однако Сафира не стала убирать голову с плеча Лунара.

Воин без труда забежал по лестнице, занёс в комнату, уложил на кровать. Только тогда Сафира осознала, что он принёс её к себе. Скинул мокрую рубаху, прижал ладонь к ладони, переплетая пальцы.

Разноцветная энергия моментально хлынула по телу. Предводительница открыла глаза, обнаружила совсем рядом его лицо с неожиданно горящим взглядом. Обычно такие взгляды пугали, но сейчас наоборот, он заставил что-то в душе сладко замереть.

– Ты как? – непривычно хрипло поинтересовался воин.

Сафира приоткрыла губы, ответить, что чувствует себя уже вполне хорошо, тут же ощутила, как их накрыли горячие губы мужчины.

Они манили, пьянили, и, кажется, не собирались останавливаться. Сафира внезапно осознала, насколько успела соскучиться по этим объятиям и поцелуям, руки скользнули по рельефу плеч.

Девушка подалась навстречу, растворяясь в неожиданном, сводящем с ума напоре.

В голове ещё кружились вопросы – не может ли он сопротивляться силе, или сознательно решил поддаться? И как быть ей, Сафире, и что дальше? Но все они переставали иметь значение, выметались из головы лавиной незнакомых желаний.

Она не заметила, когда ловкие руки успели избавить от мокрой одежды и её, и себя, вытащили влажное покрывало, укладывая на свежую постель. Только ощущала горячие прикосновения, раскрываясь навстречу, удивляясь глубоким стонам, которые срываются с губ.

В какой-то момент почувствовав, как воин мягко, но настойчиво раздвинул её бёдра, проникая туда, куда, казалось, она не подпустит больше ни одного мужчину, Сафира испуганно замерла, раскрыла глаза.

Он отреагировал моментально, почти остановился, всмотрелся в лицо.

– Всё хорошо, моя девочка, – чуть слышно шепнул, оставляя горячую дорожку едва ощутимых поцелуев на правой щеке, возле шрама с иллюзией, на шее, мягко приближаясь к груди. Провёл рукой по голове.

Она даже не представляла, что Лунар может быть таким… Нежным, бережным, заботливым. Хотелось отдаться, забыться, как обычно сбросить на него все решения – и это тоже.

Что Сафира и сделала, не желая выныривать из оплетающей паутины тягучего влечения, размышлять о будущем или всех обидных словах, которые за это время прозвучали.

Сейчас оставались только его глаза и губы, золотые искры, изредка проскальзывающие на кончиках коротких волос, руки, на ласки которых откликалось тело, хриплое дыхание в унисон. Рубиновые блики на постели.

Лёгкий стук в дверь, едва слышный вскрик и сумбурные извинения служанки вплелись в сон наяву.

Недолгий перерыв, наполненный ласковым шёпотом и поцелуями, нежеланием прекращать сказку. И снова синие глаза, золотые искры в волосах, горячие губы, сильные и такие нежные руки. Опускающиеся за окном закатные сумерки.

***

Первые рассветные лучи заглянули в комнату, разбудили предводительницу.

В Роге окна её спальни тоже выходили на восток. Только в постели никогда не ночевали мужчины.

По телу ещё бродили отголоски наслаждения. Лунар спал рядом, несколько собственническим жестом закинув руку на Сафиру, прижимая её к себе.

Девушка провела пальцами по мышцам обнажённых плеч, слишком явственно вспоминая эти плечи над собой, как держалась за них, как хотелось вжаться ещё сильнее, никогда не отпуская.

Поднялась, смутившись собственной наготы. Наскоро оделась – разбросанная одежда всё ещё оставалась влажной, но другой здесь не было. Бросила взгляд в зеркало.

В волосах запуталась пара золотых искр. Это было настолько неожиданно, что Сафира зажмурилась, потрясла головой, вновь открыла глаза.

Привычные три цвета, яркие рубиновые огни. Наверное, показалось.

Иллюзия слетела, предводительница почти машинально прикрыла уродливый шрам, не желая видеть его, думать о нём.

Выскользнула из комнаты. Нестерпимо хотелось взобраться на скалу, повыше.

Сафира бесшумно поднялась по лестнице, поискала выход на крышу. Прошла по тёмному чердаку, волосы подсветили путь. С потолка свисали пучки трав, у стен стояли несколько старых сундуков.