Дари Ласо - Ана Ховская

Ей требовалась помощь, чтобы вынуть Уолсона из модуля, раздеть его и сводить в душ. Морально я не была готова смотреть на обнаженного мужчину и тем более мыть его. Конечно, этот факт удалось скрыть за необходимостью ручной очистки модуля жизнеобеспечения. Зато Анекс проявляла нескромное удовольствие от раздевания, а потом и купания молодого офицера. Тот был еще слаб, после долгого сна толком не соображал, что с ним делают. Но чистя модуль, слышала, как Анекс ласково разговаривает с ним в душе.

Визуально осмотрев Уолсона и взяв кровь на анализ, Анекс вызвала двух офицеров в лабораторию, чтобы те доставили беднягу в его каюту. А затем мы вышли в смотровую: та была соединена с лабораторией прозрачными дверями.

Пока Анекс рассказывала, чем занимается основное время и знакомила с порядком, переходя из одного кабинета в другой, я внимательно осмотрела каждый уголок. Оборудование в смотровой и в лаборатории еще при первом осмотре поразило своей высокой технологичностью, но тогда я не особо вдавалась в детали: слишком напугана была. А сейчас разглядывала всё с большим любопытством и азартом исследователя. Все эти приборы – целый новый мир – изучать и изучать. Анализаторы, сканеры, мобильные и стационарные модули жизнеобеспечения – всё это могло дать такой толчок науке на планетах. Но складывалось впечатление, что хомони скрывали этот потенциал от всех. Наверное, именно поэтому на КНИС, кроме хомони, чаще всего отправлялись только хемани и гамони, которые подписывали соглашение о неразглашении, людям редко предлагалась даже стажировка там. От гордости, что я – человек – одна из лучших выпускниц колледжа, внутри потеплело.

– Ну что, приняла?– усмехнулась Анекс, глядя на мой ошеломленный интерес ко всему.– Такого ты на Тоули точно не видела.

– Точно!– согласилась я.– Можно, я здесь жить буду?

Анекс задорно рассмеялась и обняла за плечо одной рукой.

– Я тоже тут поначалу ночевала. Но потом так надоели все эти пробирки и запах, что после службы с удовольствием ухожу в свою каюту.

– Я бы здесь осталась навсегда,– выдохнула я и вдруг испуганно отшатнулась, заметив в соседнем кабинете двух хомони, а с ними и командора.– Кажется, к тебе пришли…

Веселье Анекс сменилось досадой, когда она поняла, почему я вздрогнула. Но встряхнулась, скорчила рожицу и пошла к посетителям.

Я осторожно прошла к стене у двери и прислушалась. Хотелось быть уверенной, что здесь не строят заговор против меня.

Все они разговаривали на древнем. И к своему спокойствию, никаких интриг не обнаружила (они решали рабочие вопросы), а даже обрадовалась, что появилась языковая практика, ведь до этого чаще всего слушала только Пауло, который помогал учиться и разбирать сложные конструкции. Но еще я лучше узнала Анекс, которая хоть и была сестрой командора – дерзкой и уверенной, но никогда не позволяла себе разговаривать с братом так вольно при его подчиненных, кроме как при Сонде: соблюдала субординацию и уважала его авторитет. Однако в любом случае довольно решительно высказывала свою точку зрения. Я позавидовала такой смелости и непоколебимости.

И все же озадачила одна деталь, которую я только сегодня ясно осознала в поведении Анекс: помимо брата, она уверенно смотрела прямо на обоих хомони и делала так со всеми мужчинами, которых встречала на пути. Неужели всем военным женщинам можно так себя вести? Очень захотелось стать одной из них… Ведь служили же на флоте и люди? Но, вспомнив разговор с Анекс, разочаровано вздохнула.

Когда хомони закончили говорить на повышенных тонах, Анекс попрощалась и вернулась ко мне. Я проводила взглядом спины мужчин, и когда двери за ними сомкнулись, с выдохом облегчения спросила:

– А как все относятся к тому, что ты смотришь на мужчин прямо, словно ты одна из них?

– Потому что я одна из них,– усмехнулась она, а видя мое недоумение, пояснила:– На флоте другие законы. Здесь, если ты не заметил какого-то знака от командора или другого члена команды, считай – вляпался. Но традиционно женщины на военном корабле и не служат.

– Да, ты говорила,– задумчиво ответила я и попыталась вспомнить, что говорили Пауло и Лада про особенности поведения на военном флоте. Были какие-то нюансы в кодексе, но ничего, кроме общепринятых правил, не вспомнила.

– Но и ты не тушуйся,– ухмыльнулась она.

– Мне тоже смотреть прямо на них всех?– с сомнением уточнила я и ужасом представила, чего мне это будет стоить. Ведь хомони особенно злило, когда кто-то не соблюдал кодекс. А тут военные!..

– О-о,– засмеялась Анекс,– смотреть-то ты можешь… Только думаю, что теперь все станут отворачиваться от тебя.

– Почему?!– и сейчас действительно ощутила себя низшим сословием.

Анекс прыснула от смеха и развернула меня за плечи к зеркальной двери шкафа.

– Рыжая, ты на себя в зеркало-то смотрела?

Я еще долго разглядывала свое отражение, но так и не поняла, что имела в виду Анекс.

«Я не уродина, но почему от меня могут отворачиваться? Может, слишком яркие волосы? Режет глаз? Может, для них это отвратительно?»

– Может, мне изменить цвет волос?– потянув в стороны рыжие пряди на висках, спросила я, но Анекс только усмехнулась и протянула визор.

– Ну тогда уж и цвет глаз, и пол… Займись делом: давненько я не проверяла наличие необходимых препаратов на такой вот случай, как с Нильсом.

Я недоуменно пожала плечами и занялась анализом рисков бактериального заражения в замкнутом пространстве.

Работа в медотсеке вселила чувства безопасности и принадлежности к чему-то важному. Выходить из него не хотелось. Анекс чуть ли не за шиворот пришлось вести меня на обед, а затем и на ужин. За обедом мы снова встретились с Митсуно, и на несколько минут я забыла о тоске по дому и друзьям. Он был теплым человеком и относился ко мне, как к равной. А за ужином с трудом обретенное равновесие растворилось в воздухе.

Митсуно поставил передо мной поднос с едой и, дружелюбно подмигнув, ушел на кухню. Анекс ворчливо заметила:

– А мне ты таких вкусностей не готовишь, Митсуно!

– Научись не швыряться едой, Анекс, может, и испеку твои любимые кексы,– усмехнулся он из широкого проема.

– Узкоглазый жадюга!– скорчила рожицу Анекс.

– В следующий раз стены и пол будешь отскребать руками!– послышалась тихая угроза Митсуно.

Я недоуменно свела брови и вопросительно посмотрела на Анекс.

– Не обращай внимания,– махнула она рукой,– он совсем разленился… Представляешь, не хочет готовить мне десерт. А ведь знает, как я люблю его кексы…

Я сразу вспомнила блинчики мамы и кексы Светланы и ностальгически улыбнулась. А Анекс хитро прищурилась и выстрелила ложкой пюре прямо в стену над кухонным проемом. От неожиданности я пригнулась и задела локтем бутылку с напитком, который Митсуно тоже приготовил специально для меня. Бутылка соскользнула и полетела вниз. Я ловко нырнула под стол и поймала ее почти у самого пола.