Семь сестер. Сестра ветра - Люсинда Райли

До поры до времени герр Байер предпочитал не распространяться в разговоре с Анной о своих планах на будущее. Он не хотел заранее пугать ее или настраивать против себя. Но после разговора с герром Джозефсоном он понял, что наступил момент, когда надо открыто заявить о своих намерениях.

* * *

– Моя дорогая юная барышня, как вы ослепительно хороши сегодня вечером! – приветствовал герр Байер появление Анны в столовой. Анна была в вечернем платье цвета топаз. Слова наставника она восприняла равнодушно. Сейчас все эти люди, особенно мужчины, твердят ей, какая она красавица, подумала она про себя даже с некоторым раздражением, но хотела бы она послушать, что они сказали бы, если бы увидели ее без слоя пудры на лице. Сразу бы выступили все веснушки, придающие ей простоватый деревенский вид.

В ответ на комплимент герра Байера она постаралась ответить не менее галантной любезностью, восхитившись его элегантным новым галстуком, впрочем, весьма пестрой расцветки. Оставалось лишь надеяться, что наставник не заподозрит ее в неискренности.

– Как поживают ваши близкие?

– О, дома все хорошо. Спасибо. И свадьба была очень красивой.

– Фрекен Олсдаттер сообщила мне, что, к сожалению, вы расстались с тем молодым человеком, с которым были помолвлены?

– Да. Ларс не смог больше ждать меня.

– Сильно переживали, Анна?

– Думаю, так будет лучше для нас обоих, – ответила Анна, стараясь дать максимально обтекаемый ответ, и наколола на вилку кусочек рыбы. Хоть бы скорее закончился этот ужин, подумала она про себя. Ибо больше всего на свете ей сейчас хотелось поскорее улечься в постель и начать мечтать о Йенсе.

После кофе фрекен Олсдаттер появилась с бренди для герра Байера и, к немалому изумлению Анны, с ведерком, заполненным льдом, в котором лежала бутылка шампанского. Время слишком уж позднее, чтобы принимать спиртное, подумала Анна. Неужели герр Байер ждет еще каких-то гостей?

– Фрекен Олсдаттер, – обратился он к экономке, – попрошу вас, закройте за собой дверь поплотнее.

Когда экономка удалилась, плотно прикрыв за собой дверь, как ей было велено, профессор повернулся к Анне.

– Послушайте меня, Анна. Моя дорогая юная барышня. У меня есть что сказать вам. – Герр Байер слегка откашлялся. – Наверняка вы уже успели заметить, что за все то время, что вы прожили со мной под одной крышей, мое доброе отношение к вам только возрастало. Надеюсь, вы по достоинству оценили те усилия, которые я приложил, чтобы направить вашу музыкальную карьеру в нужное русло.

– Да, герр Байер. У меня не хватит слов, чтобы выказать вам свою благодарность.

– Давайте, Анна, обойдемся без формальностей. Зовите меня просто Францем. Вы ведь уже успели хорошо узнать меня…

Анна растерянно смотрела на своего наставника, который вдруг оборвал себя на полуслове и погрузился в затяжное молчание. Кажется, впервые за все то время, что они были знакомы, она видела профессора таким смущенным. Судя по всему, он попросту не знал, как ему сказать все то, что он собирался сказать ей. Но вот он оправился от смущения и продолжил:

– Все дело в том, Анна, что я старался пестовать ваш талант не только ради него самого, но еще и потому… потому, что понял, что влюбился в вас. Конечно, как человек благородный, зная, что вы обещаны другому, я не смел заводить с вами разговор о своих чувствах. Но сейчас… сейчас вы свободны… А я в разлуке с вами особенно остро почувствовал, как сильно люблю вас. Понимаю, быть может, сейчас и не время заводить такой разговор. Я должен снова уехать к своей умирающей матушке, оставить вас здесь одну… И пока я и понятия не имею, как долго я буду отсутствовать. Но, с другой стороны, я подумал, что будет лучше, если я четко и недвусмысленно обозначу свои намерения прямо сейчас. – Герр Байер снова замолчал и сделал глубокий вдох, после чего закончил: – Анна, прошу вас, окажите мне честь, станьте моей женой.

Анна потрясенно смотрела на него, не в силах скрыть ужаса, который в ту же минуту отразился на ее лице.

Заметив смятение Анны, герр Байер снова откашлялся.

– Понимаю, мое предложение явилось для вас полнейшей неожиданностью. Но подумайте сами, Анна, что этот брак сулит нам обоим в перспективе. Я уже поспособствовал блистательному началу вашей карьеры здесь, и вы успели завоевать своим талантом Христианию. Но Норвегия – слишком маленькая страна. Она слишком мала для вашего огромного таланта. Я уже списался с несколькими режиссерами музыкальных театров, с комитетами, курирующими репертуарную политику оперных театров в Европе. Дания, Германия, Париж… Я рассказал им о вашем необыкновенном даровании. Впрочем, после вчерашнего выступления они и сами узнают о вашем триумфе. Если мы поженимся, я стану сопровождать вас в турне по всей Европе, а вы начнете выступать в крупнейших концертных залах. Я смогу должным образом защитить вас, уберечь… Я потратил много лет на поиски такого редкого таланта, каким обладаете вы. Но получилось, что меня покорил не только ваш талант. Вы украли и мое сердце, – поспешно добавил он.

– Понимаю, – выдохнула Анна, зная, что обязана сказать хоть что-то в ответ.

– Наверняка я вам нравлюсь, Анна. Разве нет?

– Да. И я вам… очень признательна.

– Уверен, мы с вами станем хорошими партнерами и на сцене, и за ее пределами. В конце концов, вы уже год прожили под одной крышей со мной и успели узнать все мои дурные привычки. – Герр Байер издал короткий смешок. – Смею надеяться, и хорошие тоже. А потому супружество не внесет никаких существенных перемен в нашу с вами жизнь, как, быть может, вы того опасаетесь. Мы будем продолжать жить так, как живем сейчас.

Анна внутренне содрогнулась, хорошо понимая, какие именно перемены все же должны случиться.

– Вы молчите, моя дорогая Анна. Вижу, я вас сильно удивил. Что ж, если для меня подобное развитие событий – это вполне естественная закономерность, то вы, наверное, и думать не смели о такой возможности.

«Вот тут ты прав. О таком я точно подумать не могла», – мысленно сказала Анна, а вслух обронила лишь короткое:

– Нет.

– Наверное, шампанское – это несколько самонадеянный шаг с моей стороны. Сейчас мне ясно, что я должен дать вам некоторое время на раздумья. Как думаете, Анна?

– Да, герр Байер… то есть, я хотела сказать, Франц. Ваше предложение для меня – большая честь, – пролепетала та в ответ несчастным голосом.

– Я покидаю Христианию по меньшей мере на две недели. Вполне возможно, задержусь и дольше. Что ж, полагаю, у вас будет достаточно времени, чтобы хорошенько поразмыслить над моим предложением. Надеюсь и молю Бога о том, чтобы получить от вас утвердительный ответ. Признаюсь как на духу. Когда вы поселились здесь, у меня дома, я вдруг особенно остро осознал всю степень своего одиночества, в котором пребывал все последние годы после кончины моей супруги.

Вид у герра Байера был действительно не самый веселый. В какой-то момент Анне даже захотелось утешить его. Приласкать… так, как она приласкала бы своего отца. Но она тут же прогнала эту мысль и поднялась со своего места, понимая, что ей больше нечего добавить к сказанному.