Нежные узы - Бобби Смит

– Думаю, тебе следует услышать это сейчас... от меня. – Луис выглядел несколько пристыженным. – Я имею кое-какое отношение к тому, что произошло утром. Не суди Клэя слишком строго.

– Я не понимаю.

– Поймешь. Видишь ли, я был причиной того, что Клэй просто не мог сказать, что любит тебя. Он не мог сбежать с тобой сегодня утром. Я поймал Клэя в ловушку. Он должен был передать тебя мне. Ему не оставалось ничего другого. – Рейна вопросительно взглянула на него, а Луис продолжил: – Поначалу, когда ты пропала, я просто обезумел. Сначала я искал тебя повсюду сам, а когда не нашел, впал в отчаяние. Именно тогда я и попытался нанять Клэя, чтобы тот выследил тебя. Но поначалу он мне отказал. Он не хотел принимать участие в поисках сбежавшей девушки. Даже когда я предложил ему назначить цену, он был непреклонен.

– Значит, он делал это не ради денег?

– Нет. Очевидно, деньги не очень важны для этого человека.

Это заинтриговало Рейну, но она все еще не понимала, что вынудило его согласиться на эту работу.

– Если дело не в оплате, то почему он в конце концов на это согласился?

– Он заставил меня проявить большую изобретательность, чтобы «убедить» его принять это предложение.

– Что ты сделал?

Рейна знала отца и была серьезно напугана, когда вдруг осознала, до чего он дошел, чтобы сделать Клэя покорным своей воле.

– Подробности не столь важны.

Луис намекнул на свои подлые делишки, и Рейна поняла, что лучше не задавать вопросов.

– Важно то, что его друг Дейв находился в тюрьме. Он был арестован по обвинению в убийстве Педро Сантаны и выглядел правдоподобно виновным. Я лично заверил Клэя, что его другу ничто не будет угрожать в тюрьме, только если он согласится найти тебя и привезти домой.

– Ты его шантажировал!

– Да, точно, – проговорил Луис, вовсе не гордясь своими действиями.

Рейна была поражена, когда слова и поступки Клэя предстали перед ней в совершенно новом свете. Он не мог спасти ее от отца, потому что боялся за друга. Боялся, что друг умрет. У нее упало сердце, когда она вдруг осознала, что Клэй действительно мог ее любить.

– Он сказал тебе, что любит меня? – спросила она, снова нуждаясь в подтверждении.

– Когда вскоре после драки с Натаном я нашел его в салуне, он сказал мне, что как раз собирался ехать к нам, чтобы повидаться с тобой. По дороге сюда, когда я не очень-то деликатным образом пытался убедить его сделать для тебя то, что необходимо, он сильно рассердился. Именно тогда и сказал, что его не нужно принуждать к браку с тобой. Он влюбился в тебя во время вашей первой встречи.

– Клэй и правда так сказал?

В ее глазах все еще сверкали слезы, но теперь это были слезы счастья.

– Да, сказал. Он любит тебя, Рейна, и он хороший человек... человек чести.

– Я знаю... О да, я знаю, – сказала она и счастливо улыбнулась. – Отец, я должна поехать за ним! Я должна быстро найти его и извиниться!

Луис усмехнулся, когда она выскользнула из его объятий.

– Тогда одевайся, пока я распоряжусь насчет кареты.

– Я не хочу карету! Она слишком медленно едет! Пусть приведут мою лошадь. Мне нужно добраться до Клэя как можно быстрее.

– Знаешь, сейчас полночь.

Рейна улыбнулась отцу торжествующей улыбкой, направляясь к двери, чтобы пойти к себе и одеться.

– Ты отправился бы за мамой в поздний час, если б она тебя покинула?

– Да, – ответил Луис, вспомнив, какие чувства он испытывал к своей дорогой супруге.

– Тогда как ты можешь ожидать, что я буду сидеть здесь и ждать подходящего часа? Знаешь, я твоя дочь.

– Да, Рейна, да, дорогая моя, ты действительно моя дочь.

Она с радостным смехом выбежала из комнаты, оставив там счастливого и улыбающегося отца.

Клэй сидел у столика в почти опустевшем салуне. Перед ним стояли открытая бутылка бурбона и наполовину пустой стакан. Рейна лгала. Все было ложью... Эти слова крутились у него в голове, язвя и обжигая раскаленной добела правдой... правдой, давным-давно выжженной в его сознании матерью. Эту правду ему никогда не следовало забывать.

Теперь он понял, что ошибался, воображая, что все может сложиться иначе.

Есть только один вид женщин, которым можно доверять. И женщины эти подобны Френчи или Джози. По крайней мере они честны относительно своих мотивов. Вы платите им вперед холодной твердой наличностью и получаете именно то, за что заплатили. Связь с ними не стоит вам души, как это происходит в случае с женщинами, подобными его матери или Рейне.

Клэй чувствовал себя одиноким. Было достаточно трудно справиться с обманом Рейны, но теперь у него не было даже Дейва. Он думал о доме и об отце. Клэй понял, что с отцом они очень похожи.

Несмотря на все клятвы, что с ним никогда не случится то, что случилось с отцом, именно это с ним и произошло.

Признание собственной слабости успокоения не принесло. Он выпил еще спиртного. Опрокинув в себя бурбон, он посчитал странным, что уже битый час сидит и пытается напиться до бесчувствия. Однако все было бесполезно. Успокоение не приходило: Рейна все еще владела его мыслями... Рейна и его любовь к ней. Это вызвало раздражение. Он налил в стакан бурбона.

Когда Клэй вернулся в салун тем же вечером, Френчи удивилась. Она не ожидала увидеть его так скоро. Думала, что сейчас он на пути к алтарю с богатой дочкой Альвареса. Френчи прикинула, не случилось ли чего. Соблазн подойти к нему был очень велик, но его прежняя холодность заставила ее дожидаться у бара.

– Что ты об этом думаешь, Джордж? – тихонько поинтересовалась она у бармена. – Может, мне стоит пойти поговорить с ним?

Джордж побелел:

– На твоем месте, Френчи, я не стал бы связываться с этим человеком. Он безжалостен и, кажется, абсолютно ненормален.

Френчи взглянула на Клэя, заметила его сжатую челюсть и напряжение в теле.

– Ты всегда был трусом, – тихонько рассмеялась она. – Клэй мне нравится, и я собираюсь выяснить, что происходит.

Взяв свой напиток, она пересекла комнату и остановилась рядом с Клэем. Он даже не поднял голову. Френчи скользнула на стул, усевшись напротив него. Ее приветствие было страстным.

– Добрый вечер, Клэй.

– Привет, Френчи, – рассеянно ответил Клэй, занятый своими мыслями.

– Ты выглядишь очень одиноким. Тебе нужна компания?

Клэй хотел отказаться, но потом передумал. Френчи – добрая женщина. Он знал, что у нее на уме.

– Да... почему бы нет?

Она наклонилась вперед, и он ясно увидел ложбинку на ее груди.