Иной мир. Часть 4 - Никита Шарипов

Нахмурившись от непонимания, я поинтересовался:

— Родные, что ли?

— Нет, не родные, очень далёкие. Используя один из ваших терминов, можно сказать так: седьмая вода на киселе.

Мысленно улыбнувшись тому, как медведь произнёс поговорку, уточнил:

— Насколько далёкие? Троюродные или дальше?

— Их прапрадеды были родными братьями. У нас, медведей, родство устроено иначе, близкими родственниками считаются даже те, кого у людей вообще за родственников не считают. Мы, по сути, все друг другу родственники, и многие при этом близкие. Понимаешь?

— Не особо, мозги плохо варят спросонья, но суть уловил, Харрор и Рагхар пятиюродные, может, даже больше, братья. Это всё ерунда, хоть десятиюродными пусть они будут, вражду всё равно не отменишь. Причину вражды скажешь или так и будешь молчать?

Угрх, отлично видна его внутренняя борьба, тихо ответил:

— Была война, в ходе которой прапрадеды Харрора и Рагхара оказались по разные стороны. Один убил второго, это и есть причина вражды.

— Кто кого убил? Харрор будет мстить за прапрадеда или Рагхар? И что за война? Это о ней вы всё время недоговариваете? Из-за неё стали изгоями?

— Не могу рассказать всё, рискую жизнью, даже сейчас рискую. Есть определённый информационный порог, превышать который нежелательно, потому что после его превышения уже не будет обратного пути, только смерть.

— Разве нет способа обмануть вашу защиту? Уверен, что вы знаете, как это сделать. Расскажи мне всё, Угрх. Пожалуйста, расскажи.

— Способ есть, но реализовать его в данный момент у меня нет возможности. Чтобы обмануть защиту Основы, мне нужно убедить свой разум в том, что я ничего тебе не рассказываю, а просто рассуждаю вслух. Увы, но мне это не под силу. Подобное может Урхарер, но и он не может дать полной гарантии, что не ошибётся.

Рагхар заворочался, тем самым разбудив урлоока. Крупная голова зверя приподнялась, быстро посмотрела по сторонам, затем взглянула на хозяина и снова вернулась на прежнее место. Продолжил спать, что хорошо, потому что бодрствующий урлоок непроизвольно заставляет бояться. Спящий, впрочем, тоже страшный.

— Доброе утро! — медленно сев, Рагхар потянулся почти как человек, резкими движениями размял голову и молнией спрыгнул с урлоока, продемонстрировав великолепную взрывную силу. Потянувшись во второй раз, заговорил: — Под ваш шёпот, грохочущий сильнее грозы, спать невозможно. А если прислушиваться к тому, что говорите, то можно с ума сойти, столько глупости слышу впервые в жизни. Угрх, ты что, всё знаешь? Зачем, не обладая достоверной информацией, вводить человека в заблуждение? Я понимаю, что Харрор тебе не безразличен, но и ты пойми, наша с ним вражда только наша, и никого, даже других родичей, она не касается. Мы — берсерки, последние звенья длинных цепей, после нас не останется потомков. Кому, как не нам, ставить точку в распрях предков? Ответишь?

— Я не хочу видеть, как брат убивает брата… — тихо, почти неслышно для моего усиленного слуха, сказал Угрх. — В той войне, потерявшейся в наших воспоминаниях, братоубийств было множество. Зачем вновь совершать ошибки предков? Эхо той войны, оно давно прошло, не будите его…

— Мне неинтересно твоё мнение, Угрх. — Рагхар прекратил волшебную зарядку и текучим движением переместился к костру. Мягко сев, заговорил: — Запрет на распространение информации заложен во всех нас Основой по одной причине — мы обладаем памятью предков. Если бы люди тоже помнили всё, что было до, то их бы запрет тоже не обошёл, но люди не помнят, они всё забыли, это тоже своеобразная защита Основы. Если не вдаваться в подробности, а поговорить лишь о теории, то можно смело сказать, что любая защита имеет бреши, которые нужно лишь найти. Наша раса может делиться информацией, при этом не обращая внимания на запрет. Люди тоже могут вытащить из себя информацию, если использовать для этого спецсредства. Нам, медведям, проще, потому что мы можем рассказать людям то, что нужно, посредством диалога, в котором человек будут всего лишь сторонним слушателем. Сейчас происходит именно это, я и Угрх общаемся между собой, а человек Никита всё слушает. Защита, заложенная в нас на генетическом уровне, сложна, но это не сделало её абсолютно надёжной, обманывается она проще простого.

— Я погружался в родовую память… — зачем-то рассказал я. — Во снах…

— Не сам, а с чьей-то помощью, уверен в этом. — Рагхар посмотрел на Угрха и спросил: — Не скажешь, кто погрузил человека в родовую память?

Покачав головой, тот ответил:

— Нет, я к этому не причастен, хоть и знаю, что без изгоев-отшельников не обошлось, ведь лишь они знают рецепты столь сильных отваров. Можешь попросить Урхарера покопаться в моей голове, он подтвердит, что не лгу.

— Угрх, зачем ты так со мной? — как-то расстроенно поинтересовался Рагхар. — Я что, обвинил тебя в чём-то? Или даже обидел? Никаких подозрений и никаких обид, между нами не может быть. Мы, пусть и бесконечно дальние, всё же родичи.

— Но есть одно исключение… — пробормотал Угрх.

— Да, — кивнул Рагхар. — Есть исключение, ты изгой, а я нет. До того, как мы придём в Шаркхар, ты можешь забыть об этом. То, как воспримется ваше появление советом старейшин, даже мне не известно, но я могу убедить вас, жизней не лишитесь. Всё случившееся уникально и требует взвешенных решений, которые может дать только совет старейшин.

— Меня не заботит будущее, которое случится нескоро. — Угрх посмотрел в темноту Мёртвого леса, которую раннее утро пока рассеять не способно, и спросил: — Единственное, что беспокоит в данный момент, это твоя и Харрора вражда. Ответь на мой вопрос, ты убьёшь его?

Рагхар, помолчав секунд пять, слегка кивнул и ответил:

— Мне придётся пролить кровь. Судьба устроила нам с Харрором эту встречу не просто так, я и он понимаем это. Совсем скоро, когда солнце полностью взойдёт, от кровной вражды не останется и следа.

— Откажись от мести, Рагхар… — тихо попросил Угрх.

Берсерк встал и стал похож на скалу, нависшую над костром. Посмотрев в лес, ответил:

— Это не месть, Угрх, не путай слова чужого языка. Справедливое завершение давней распри, вот что это будет.

Урлоок зашевелился, посмотрел в темноту леса и издал тихий воющий звук. Беспокойно взглянув на берсерка, почти как кошка мяукнул. Рагхар, встретившись с ним взглядом, качнул головой и сказал:

— Не беспокойся, угрозы нет. Погуляй, я позову тебя, когда всё закончится…

Урлоок растворился во мраке Мёртвого леса беззвучно, и после его ухода началось молчание. Никто, даже проснувшийся Витя, не рискнул что-то сказать. Все ждут одного — появления берсерка Харрора и его свиты.

Умение быть незаметными и абсолютно бесшумными у мишек развито феноменально и если бы их ждали обычные люди, то наверняка бы проспали момент появления. Харрор и шестеро спутников словно материализовались перед Рагхаром. Голову на отсечение даю, не выходили они из леса. Может быть, это был банальный отвод глаз, а может, и что-то магическое, но отдам бронированным должное, эффектно пришли, классно вышло.