В поисках хороших парней - Белинда Джонс

– Забери свои слова обратно! – потребовала я.

Его лицо было совсем близко от меня, и мне хотелось исцарапать его.

– Что? – спросил он непонимающе.

– Я хочу, чтобы вы взяли свои слова обратно. Кстати, ваши гнойные угри просто отвратительны. Я повторяю, у вас жуткая кожа, и тьфу (я сплюнула) вы такой страшный!

– Ей надо сменить лифчик, – это все, что он выжал из себя в ответ.

– Может быть, но у нее красивое лицо. А вы в зеркало когда последний раз смотрелись?

Я всегда считала, что едкий сарказм – лучший способ уничтожить врага.

– Но я же не могу ходить с сумкой на голове, чтобы она закрывала мое лицо.

– Ну, так, может, вам вообще не стоит выходить из дома?

– Эй! – один из его друзей решил заступиться.

– Ну что?! – Я просто задыхалась от ярости. – Вы слышали, что он сказал моей подруге?

– Знаю, знаю. Но он пьяный. Извини его. Мы уже уходим. – И он увел своего друга из бара.

Хорошая компания смогла поддержать Нину, и она не выглядела подавленной, хотя периодически посматривала на свою грудь и спрашивала: «Она что, настолько страшная?»

– Ребята, он не южанин. Я вам голову даю на отсечение. – Барри все еще был под впечатлением.

– Это точно, он не может быть южанином, – подтвердила Александра. Ей было очень стыдно, что такой инцидент случился именно в ее баре, практически в ее доме.

– Я пойду закажу нам мартини, – сказала я, отходя к бару. Меня все еще трясло.

Прошло всего несколько секунд, и один из друзей того наглеца вернулся.

– Послушай, я хотел извиниться за своего друга, но надо быть объективными…

– ЧТО??? – заорала я так, что от моего дыхания у него зашевелились волосы. – Какая объективность? Он подошел и оскорбил ее. О чем здесь может идти речь? О какой-такой объективности? Он виноват!

– Я просто хотел извиниться…

– Очень хорошо, – оборвала я его. – Но скажи это не мне, а ей. – Я указала на Нину. Она, правда, не выглядела такой уж рассерженной.

Прежде чем парень ретировался, Барри грозно спросил:

– Ты откуда?

– Из Колорадо, сэр, – промямлил тот.

– А твой друг?

– Из Аризоны.

– Я же говорил, – радостно закричал Барри. – Я знал, что они не могут быть местными!

Я глубоко вздохнула. Меня все еще трясло, и я никак не могла успокоиться. Какие-то козлы посмели испортить нам настроение в наш прощальный вечер! Но Нина пыталась убедить меня, что все в порядке и что поход в бар «Альфред» поможет развеяться. Мы попрощались с Александрой и Барри и отправились на наше последнее рандеву на Беал-стрит.

По дороге зазвонил телефон. Это был Джей. Нина немного расстроилась, когда оказалось, что он хочет, чтобы она села на автобус, доехала до Туники (что-то вроде местного Лос-Анджелеса) и встретилась с ним в казино «Подкова». (Он стоял в пробке и не мог выехать. А это было то место, куда ему удалось добраться.)

– Подожди. Я тебе потом перезвоню.

Самое лучшее, что нам пришло в голову, это заказать лимузин туда и обратно за 300 долларов. Хорошо еще, что мы успели выяснить, что ребята уже на пути в Оксфорд. Бифф проиграл все, что мог, очень расстроился и попросил немедленно отвезти его домой.

– Ну что, а идея казалась очень даже неплохой. – Нина вздохнула.

– Как жаль, – посочувствовала я.

– Да, но я не позволю обстоятельствам испортить нам вечер!

– Правда? – честное слово, мне уже хватило развлечений на сегодня. А вид Беал-стрит меня просто добил. Я не видела такой толпы даже на Бурбон-стрит в День святого Валентина. Здесь повсюду стояли полицейские ограждения, девушки были все разнаряжены, и во все бары стояли очереди. Пока я размышляла, стоит ли идти в кафе, Нина присоединилась к очереди.

– Какая красота! – заверещала Нина, разглядывая кафе «У Альфреда».

Я могла только думать о том, что оно закрывается в 5 утра. В 4. 55 я уже стояла у выхода, чуть не плача. Музыка была такой громкой, что у меня звенело в ушах и раскалывалась голова, а о моих ногах и о том, сколько раз меня толкнули, лучше не спрашивать. Вначале здесь было очень даже ничего. На сцене выступал артист, один из лауреатов премии Элвиса Пресли. И хотя его почти было не видно, даже Нина вынуждена была признать, что у него чудесный голос. В какой-то момент, когда мы попытались найти местечко поудобнее, чтобы ничьи головы не загораживали нам обзор, мне удалось увидеть его отражение в окне. Он, действительно, был очень похож на Пресли. У меня на секунду создалось впечатление, что это и был сам Король или его дух. Когда певец закончил выступление, началась дискотека, и диджей поставил диск Джастина Тимберлейка. Если до этого на танцплощадке было просто много народу, то теперь стало совсем не протолкнуться. Тимберлейк – из местных. Я как-то видела интервью с ним: «Я любитель задниц и ничего не могу с этим поделать. Во мне говорит житель Мемфиса», – признался он. Обсудив это с Ниной, я успокоилась. А потом усталость взяла верх. Несмотря на то, что Нина пыталась вытащить меня на танцплощадку, я сказала, что не могу, так как у меня горят ноги. Она посмотрела на меня с отчаянием. Я и сама смотрела на себя с отчаянием. Я не могла толпу попросить прекратить веселье, но сама уже больше не могла в нем участвовать. Для меня этот вечер (вернее, ночь) закончился. Я пыталась уговорить Нину уйти. Но Нина не сдавалась:

– Это же наша последняя ночь! Ты можешь. Выпей текилы, и все будет хорошо!

Я так и сделала и на какой-то момент даже почувствовала себя лучше. Через две минуты я уже стояла на улице одна, желая только одного – чтобы новые друзья Нины как можно скорее исчезли. Пока я там стояла, два юнца приблизились ко мне, и услышала, как один из них предупредил другого: «Не надо!» Я сразу же насторожилась и собралась с силами. Вот и приехали, подумала я. Но паренек просто сделал шаг навстречу, посмотрел мне в глаза и произнес: «Вы прекрасны». Я удивленно моргнула. Уверяю вас, гостеприимство южан безгранично! К тому времени, как мне удалось уговорить Нину пойти домой, было уже 7 часов утра! Настроение у меня было жутким.

– Неужели так сложно повесить такие шторы, чтобы они полностью закрывали солнце?! – ругалась я вслух, пытаясь так и эдак занавесить окна, чтобы дневной свет не проникал в комнату.

Вместо того, чтобы сразу же забыться сном, я лежала и думала о том, что всего через 4 часа мне придется собирать вещи с головной болью и всеми признаками похмелья. Я позвонила дежурной и попросила разбудить нас в 11 часов утра. В 10. 57 вой сирены ворвался в наши головы и заложил уши. Я встала и с удивлением пыталась сообразить, что происходит. И тут мы услышали объявление: «Внимание. Это сигнал пожарной тревоги. Пожалуйста, незамедлительно покиньте свои комнаты, спускайтесь по лестнице на первый этаж и выходите на улицу».