Властелин Хаоса - Роберт Джордан

— Прибери постели и наведи порядок в комнате. Чтобы к моему возвращению она выглядела безупречно.

— Сколько времени осталось в твоем распоряжении? — спросила Могидин, прежде чем Найнив дошла до двери, причем с таким видом, словно осведомлялась, горяча ли вода для чая. — Самое большее несколько дней, до того как они отправят ответ в Тар Валон. А то и несколько часов. Перевесит ли значение Ранда ал'Тора, даже в совокупности со всеми преступлениями Элайды, возможность восстановления единства их драгоценной Белой Башни?

— Обрати особое внимание на горшки, — не оборачиваясь, бросила Найнив.

— Я хочу, чтобы на сей раз они сияли.

Не дав Могидин добавить что-нибудь, она вышла и плотно закрыла за собой дверь.

Оказавшись в тесном, лишенном окон коридорчике, Найнив привалилась к грубым деревянным доскам, вытащила, порывшись в кошельке, два ворсистых листочка гусиной мяты и отправила их в рот. Гусиная мята не сразу успокаивает горящий желудок, но Найнив жевала и глотала так торопливо, словно надеялась ускорить действие снадобья. Могидин, по существу, наносила один удар за другим, давая понять, как много ей известно. Разумеется, Найнив не доверяла Могидин ни капельки, но полагала, что та достаточно запугана. И зря. Она просто притворялась. О Свет, притворялась! Конечно, все это чистой воды блеф — об Илэйн и Ранде Могидин знала не больше, чем Айз Седай. Ишь чего удумала, подталкивать ее к побегу… Больно много воли взяла, да и они» с Илэйн хороши, слишком свободно болтали в ее присутствии. Интересно, о чем еще они успели проболтаться и много ли пользы сумеет извлечь из этого Могидин?

В полутемный коридор вышла еще одна Принятая, и Найнив, торопливо оправив платье, спрятала гусиную мяту. Все комнаты маленького домика были превращены в спальни для Принятых и служанок — по три, а то и по четыре женщины на одну комнатенку не больше той, которую Найнив только что покинула. Порой приходилось делить одну постель на двоих. Появившаяся сейчас в коридоре Эмара, хрупкая, тоненькая сероглазая иллианка, недолюбливала Суан и Лиане — Найнив это ничуть не удивляло — и полагала, что обеих следовало бы, со всем уважением, как она выражалась, отослать куда-нибудь подальше. Обычно с усмиренными женщинами поступали именно так. Ко всем остальным Эмара относилась доброжелательно и, в отличие от прочих, никогда не сетовала на то, что Найнив и Илэйн занимают слишком много места, а обязанности по дому за них исполняет Мариган.

— Я слышала, тебе предстоит переписывать для Джании и Деланы, — промолвила Эмара звонким, высоким голосом. — Послушай моего совета, пиши как можно быстрее. Джания следит только за тем, чтобы ничего не было пропущено, а на кляксы внимания не обращает.

Найнив сердито скривилась, глядя в спину удаляющейся Эмары. Пиши помедленнее для Деланы. И побыстрее для Джании. Кругом одни советчицы. Так или иначе, она все равно не могла думать о каких-то там кляксах. А насчет Могидин надо будет переговорить с Илэйн. Покачивая головой и что-то бурча себе под нос, Найнив направилась к выходу. Может быть, в последнее время она и впрямь слишком часто допускала промашки. Надо бы встряхнуться и покончить с этим. И кое-кого найти.

В последние дни в Салидаре воцарилась тишина, хотя улицы, как и прежде, были полны народу. За околицей стихли кузнечные молоты. Всем было велено, пока не уедет Тарна, помалкивать и насчет отправленного в Кэймлин посольства, и насчет Логайна, надежно укрытого в одном из воинских лагерей, а заодно и о самих этих лагерях да солдатах. В результате все в Салидаре боялись обронить лишнее слово, говорили чуть ли не шепотом, и в приглушенном уличном гомоне слышались тревожные нотки.

Это действовало на всех. Слуги и служанки, обычно спешившие, теперь двигались нерешительно, то и дело опасливо оглядываясь. Настороженными, несмотря на обычную внешнюю невозмутимость, казались даже Айз Седай. Солдат на улицах теперь почти не было, словно Тарна не видела, как они заполняли город в первый день, и не сделала из этого соответствующих выводов. Положение солдат было весьма шатким, и потому те немногие, кто все же оказывался в городе, выглядели более чем хмуро или старались изобразить полное безразличие. От решения Совета зависели их жизни — вполне могло обернуться так, что каждому будет грозить петля; даже те правители и лорды, которые хотели бы держаться в стороне от раздоров в Башне, скорей всего, вздернут всякого солдата, угодившего им в руки, просто в назидание прочим, чтобы не дать бунту разгореться. Все, кроме Гарета Брина, каждый день терпеливо высиживавшего у порога Малой Башни. Он появлялся там еще до прихода Восседающих и уходил после них. Не иначе как хотел убедиться, что они не забыли ни о нем самом, ни о том, что он для них делает. В тот единственный раз, когда Найнив видела, как Восседающие выходят из дома, ей показалось, что они не в восторге от настырности Брина.

Похоже, прибытие Красной сестры никак не сказалось лишь на поведении Стражей. И детей. Найнив вздрогнула от неожиданности, когда перед ней, словно куропатки, выскочили невесть откуда три девчушки с лентами в волосах. Потные, покрытые пылью, они со звонким смехом разбежались в стороны. Дети не знали, что ждет Салидар, да и вздумай кто— нибудь им растолковать, скорее всего, просто не поняли бы. Ну а каждый Страж последует за своей Айз Седай куда угодно, не моргнув глазом.

Приглушенные разговоры велись, по большей части, о погоде. А еще о странных происшествиях, слухами о которых полнился городок. О говорящих двухголовых телятах, людях, покрытых тучами мух, пропавших в какой-то деревни посреди ночи детях и невидимой смерти, настигавшей взрослых посреди дня. Всякому разумному, мыслящему человеку понятно, что небывалая жара и засуха вызваны прикосновением к миру руки Темного, но даже среди Айз Седай многие сомневались в истинности утверждений Илэйн и Найнив относительно реальности всех остальных происшествий. Мало кто верил, что по мере того, как слабеют печати на узилище Темного, оттуда поднимаются пузыри зла и дрейфуют по нитям Узора, пока не лопнут. Да и вообще здравомыслящих людей было не так уж много, а потому толки повсюду ходили самые несуразные. Некоторые возлагали всю вину на Ранда. Иные, напротив, считали, будто Творец разгневан на мир за то, что люди не спешат сплотиться вокруг Возрожденного Дракона. Или недоволен тем, что Айз Седай до сих пор не пленили и не укротили его. Или же тем, что эти самые Айз Седай противятся воссевшей на престол Амерлин. Проталкиваясь сквозь толпу, Найнив улавливала обрывки разговоров — многие уверяли, будто погода исправится, как только будет восстановлено единство Башни.

— …клянусь, это правда! — бормотала дородная повариха. — На том берегу Элдар собралось целое войско Белоплащников. Ждут только приказа Элайды.

Конечно, Белоплащники правдоподобнее двухголовых телят, но чтобы Белоплащники стали дожидаться приказа Элайды? Не иначе как у этой женщины от жары мозги расплавились.

— Свет свидетель, это истинная правда, — клялся седовласый возчик недоверчиво прищурившейся женщине, чье ладно скроенное платье выдавало служанку Айз Седай. — Элайда мертва. Красная сестра заявилась сюда, чтобы упросить Шириам стать новой Амерлин. — Женщина кивнула, видать, эти слова пришлись ей по вкусу.