Интегральная духовность. Новая роль религии в современном и постсовременном мире - Кен Уилбер

Второй момент, который меня беспокоит в отношении некоторых из подобных подходов, состоит в том, что по той же причине, что они нередко слепы по отношению к стадиям зоны 2, они слепы и по отношению к тому, как эти стадии могут оперировать в них самих и в их работах. Они нередко представляют ценности одной из этих стадий и обычно даже не понимают, что то, что они говорят, верно лишь для одной из дюжины или около того стадий развития ценностей. (Более того, они могут оказаться в ловушке дисфункциональных форм этих стадий, даже не зная об этом, чему свидетельство бумерит.) Дипак обладает отличным пониманием некоторых разновидностей феноменальных или тренируемых состояний-стадий, которые могут происходить в зоне 1 (что продемонстрировано им в книге «Как познать бога»), но из-за того, что он не привлекает понимание зоны 2 и её стадий, сам он зачастую озвучивает только позицию зелёной высоты, и, как следствие, все его стадии зоны 1 рассматриваются сквозь призму ценностей этой одной-единственной стадии в зоне 2.

Безудержное смешение духовности с ценностями, нормами и познанием зелёной волны широко распространено в нашей культуре из-за влияния, по-видимому, зелёных культурных креативов, или «творцов культуры», составляющих 20 % всего населения. (Наиболее широко распространённой формой мировоззрения этой зелёной волны является «парадигма-415».) Здесь кроется не только всепронизывающая ошибка смешения уровня и линии, но это привело и к тому, что труды самых популярных духовных писателей открыли двери для повального засилья бумерита.

Третья основная проблема в том, что эти общие подходы всецело слепы по отношению к комплексу истина – власть – знание. Это ещё один аспект постмодернизма, который, судя по всему, оказался непонятым этими теоретиками. Чувствительность к межсубъективным реалиям также усиливает чувствительность большинства постмодернистов по отношению к злоупотреблениям, которые исходят из утверждения об обладании истиной и знанием, – попросту не существует таких вещей в отдельности от властных отношений. Даже (и в особенности) тот, кто утверждает, что он обладает духовной истиной, является тем, кто обладает властью и пытается ею обладать; попросту нет способа полностью этого избежать для любой формы знания и истины, так что лучшее, что мы можем сделать, – признать это и попытаться сохранять самокритичное отношение. Не сумев это сделать, вы получаете то, что как модернисты, так и постмодернисты считали сутью метафизики: вся она про власть, так что опасайтесь. Переход от метафизики к постметафизике есть попытка высветить комплекс истина – власть – знание и сознательно начать решать проблемы, с ним связанные, в отличие от метафизики, которая его всего лишь декларирует.

И, наконец, позвольте указать на то, как мы больше не можем поступать. Отныне нам нельзя ограничиваться только лишь произнесением утверждений, таких как: «Мы объединяем тело, разум, душу и дух – а также сердце и сообщество, – чтобы прийти к поистине интегральному подходу». Ведь это неинтегрально (или не является AQAL-интегральным), ибо некто на пурпурном, или красном, или синем (и т. д.) уровне не способен принять данные принципы.

Простой факт состоит в том, что включение различных компонентов человеческого бытия (тела, и разума, и души, и духа, и сообщества) без одновременного включения уровней и линий зоны 2 и зоны 4 (и генеалогических миропространств), приведёт не просто к возникновению раздробленного человеческого существа, но к возникновению такого существа, которое также может быть и глубоко аморально, – при этом воображая, что является интегральным.

Если вам нужен пример, очень рекомендую раздобыть документальный фильм канала «Discovery» под названием «Нацизм: оккультные теории Третьего рейха»[98]. Гитлер и его внутренний круг – особенно такие ребята, как Геббельс и Гиммлер (глава СС), – были глубоко погружены в практику мистицизма и мистических состояний сознания. До сражений они прибегали к астрологии, использовали парапсихологические маятники для обнаружения военных кораблей антифашистской коалиции, призывали к ежедневной медитации, сознательно выбирали оккультные символы и мифы, отслеживали то, что, как им казалось, было их собственными реинкарнациями, полностью поддерживали «тело, разум, душу и дух» и имели множество глубинных переживаний мистического единства. Именно это вы получаете, когда продвигаете горизонтальные состояния, не присовокупляя к ним также и вертикальные стадии (в особенности в перспективах этики, познания и межличностного общения).

«Так что же мы знаем!?» («What the bleep do we know?!»). Поразительный успех этого фильма, снятого группой энтузиастов, демонстрирует, насколько люди изголодались по хоть какой-нибудь разновидности подтверждения более мистического и духовного мировоззрения. Но проблем с этим фильмом такое громадное множество, что тяжело решить, с чего начинать. «Так что же мы знаем?!» выстроен вокруг серии интервью с физиками и мистиками, каждый из которых делает онтологические утверждения относительно природы реальности и того факта, что – о да, вы верно угадали, – вы создаёте свою собственную реальность. Но вы не создаёте свою собственную реальность, больные в состоянии психоза делают это. Есть, по меньшей мере, шесть ведущих школ современной физики, и ни одна из них не согласна с общими и огульными утверждениями, допускаемыми в этом фильме. Ни одна из школ физики не верит, что человек может коллапсировать волновое уравнение Шрёдингера в отношении 100 % атомов объекта, чтобы «кваффнуть» его в этот мир. Физика в этом фильме попросту ужасна, и мистицизм ничем не лучше, представляя мистицизм той женщины (по имени Рамса), которая заявляет, что ей 35 000 лет и она является воином из Лемурии. Ни один из интервьюируемых не называется во время беседы по имени, потому что авторы фильма желают создать впечатление, будто это известные и уважаемые учёные. В итоге мы получаем нью-эйджевский мистицизм (разновидности «ваше эго управляет всем»), смешанный с никудышной физикой (по типу болтовни от «парадигмы-415»). Даже если бы человеческий ум был необходим для того, чтобы кваффнуть объект в этот мир, – а даже Дэвид Бом не согласился бы со столь безумной идеей! – но даже если бы это было так, то смысл состоял бы в том, что Большой Ум из мгновения в мгновение кваффает всю манифестацию мира сразу, а не только лишь выборочно кваффает одну вещь, предпочитая её другой, как, например, в случае с получением новой машины, работы, повышения по службе. А ведь именно последнее и утверждается в данном фильме! Это опять-таки накачанная стероидами философия субъекта, также известная как бумерит.

Плохая физика и клинический мистицизм… И люди жаждут подобных вещей, да будут они благословенны. После модернизма (с его научным материализмом) и постмодернизма (с его отрицанием глубины) для души более не осталось пищи, и посему «Так что же мы знаем?!» будет принят с распростёртыми объятиями. Я сожалею, что мне приходится столь жёстко говорить об этом, поскольку намерения, очевидно, благие, однако именно такого рода чепуха необычайно подмачивает репутацию мистицизма и духовности в глазах настоящих учёных, всех постмодернистов и всякого, кто может читать, не шевеля при этом губами.