Взгляд в бездну - Дарья Проценко

Итак! Пора запрячь своего космического скакуна. А то застоялся в стойле.

Перед уходом Карлос Гонсалес Фигеро окинул кабинет прощальным взглядом. Откуда у него такое чувство, что он сюда больше не вернется? Словно у какого-нибудь просветленного.

Неизвестный сектор нейтрального космоса, Крейсер Академии, ангар перед взлетной палубой

– Вот уж не думал, – ворчал Шадор, – что когда-нибудь прикажу палить из орудий по собственному кораблю.

Капитан со старпомом наблюдали за погрузкой голковеров в корветы. На операцию было решено отправить элитные «черные» звенья контрактников и стажеров.

– Не палить, капитан, – поправил его Дану. Он стоял рядом и вел учет с блок-нотом в руках, – а всего лишь гнать волну. Не волнуйтесь! И будьте уверены, волновой эффект сработает. Ромеро мастер своего дела. И КА не взять никакими голковерами.

– Все равно, – поежился Шадор. – Не по себе…

В тот же момент ему доложили, что бригантина готова к отправке в отсеке для бриг-шхун. Капитан лично убедился, что все командиры получили четкие инструкции – «разместить спутники с голковерами на указанных позициях и немедленно возвращаться на крейсер».

– Дану, остаешься за главного.

– Есть, капитан.

– Надеюсь, до завтра управимся…

У трапа капитана ждал Кортес в сопровождении охранников. И охрану Шадор отпустил.

– Поднимайтесь, Аньес.

Пилот и двое боевиков-десантников в кибердоспехах протопали мимо капитана, а за ними семенила неприметная резервница в комбинезоне. То есть капитан ее не сразу заметил.

– Стоять!

Арисса замерла, как суслик при приближении хищника, и прижала к груди узелок.

– Кто такая и куда собралась?

– Я… я… – Арисса скосила глаза на Кортеса, а тот отвернулся и сделал вид, что к нему это не относится. Девушка вздохнула: – Я за мужем…

– Отвечайте по форме, кадет! – рявкнул Шадор.

Арисса выронила сверток и отчеканила:

– Кадет первого-зеленого взвода Ариссия Нуили! Следую за своим мужем рувом…

– Достаточно! – Шадор остановил ее движением ладони и вопросительно посмотрел на Кортеса.

– Она правда твоя жена?

Кортес соизволил в ответ взглянуть на капитана.

– По документам, – нехотя признал дейгарец. – Формально… Биопараметры ее, а…

– Капитан! – взмолилась Арисса, бросаясь Шадору в ноги. – Прошу вас! Отпустите!

Капитан обалдел.

– А ну-ка вставай, – он подхватил девушку и поднял ее с колен, а заодно и сверток. Арисса вновь прижала его к себе.

– Я должна быть с мужем и в горести, и в трудностях! – затараторила она. – И если его экстро… экстра…

– Экстрадируют, – недовольно подсказал разведчик.

Эту «женушку» еще учить и учить. Вот Мира сама хотела учиться, она бы выговорила такое простое слово…

– То и меня тоже! – уверенно закончила Арисса. – Я не дейгарка, но зато холдейка. У нас такие обычаи, что муж и жена – одна сатана! – выпалила она скороговоркой известную холдейскую пословицу. – А вам же рувы не сильно нужны, – добавила срывающимся голоском.

– Неправда, мне все нужны, – попытался утешить девушку Шадор. – Можете развестись и остаться.

Арисса от этого еще больше расстроилась. Из глаз у нее брызнули слезы, и капитан отшатнулся.

– Всё! Хватит! Обойдемся тут без холдейских слез… Довольно! Я сказал… Кортес! Заберите вашу эту… Жену! И вытрите… – капитан протянул разведчику салфетку. – Вам-то без разницы.

Дейгарец повиновался.

– Перестань реветь, – он с остервенением тер Ариссе щеки, а она преданно взирала на него и глупо улыбалась. Наконец-то он коснулся ее! Хоть и через салфетку. – Да не реви ты, – вдруг смягчился муж, под суровым взглядом капитана приобнял девушку за плечи и повел по трапу на бригантину, шипя ей на ходу в ухо: – Не позорь меня, слышишь, и помни, сама напросилась.

А она все равно улыбалась, теперь уже от счастья.

Шадор зашел последним и уселся напротив супружеской четы. Арисса по-прежнему судорожно прижимала к себе узелок, словно боялась, что его отберут.

– Что у тебя там? – поинтересовался Рерих скорее из любопытства, чем из соображений безопасности.

– Носки, – с готовностью ответила Арисса, – и шарфик. Сама вязала. Для него, – она с обожанием глянула на мужа, а тот фыркнул и уставился на свои ботинки. – Чтобы не замерз, – прошептала девушка, опустив взгляд, и покраснела.

Капитан усмехнулся.

– Не будь идиотом, Кортес. Тебе такое счастье подвалило, а ты недотрогу из себя корчишь. Вот если бы меня так любили… – он печально вздохнул, а холдеянка вскинула на него благодарный взгляд.

– Не переживайте, капитан. Вас обязательно полюбят. Я уверена! Вы еще встретите ее! Обязательно встретите.

«Уже, наверное, – грустно подумал Шадор, – но она меня ненавидит».

Вслух он, разумеется, этого не сказал, а просто посмотрел в счастливые глаза Ариссы и тепло улыбнулся.

– Вы не похожи ни на одну холдеянку из тех, кого я знал. Вы – особенная девушка, Ариссия Нуили, – и пнул ботинок Кортеса носком сапога. – Цени это, мужик, и не разбрасывайся.

«Хотя… Тебе-то не постичь всей прелести холдейских слез».

Кортес хмуро взглянул на Шадора, будто услышал его мысли, и отвернулся, а капитан подмигнул жене дейгарца.

«Если все закончится хорошо… Сделаю им свадебный подарок!»

* * *

Кассий не случайно выбрал это место. Сюда он и заманил убийцу синтэргатов… Тогда монах еще не знал, что им окажется Шадор. Вернее, Тезерион.

Просветленный завел свой дактиль в один из развороченных шлюзов и стал ждать.

Под покровом фиолетового облака с редкими проблесками звезд остов неведомого корабля покачивался, подобно хребту гигантской амфибии, прибитой штормом к береговым скалам… Или так оно выглядело в этой мнимой пустоте. Вакуум не пустой. Как и другие синтэргаты, Кассий видел, из чего состоит космическая материя, даже там, где казалось, что ничего нет. Монах различал то, что раскачивало обломки корабля, и любовался, пока к его дактилю не пристыковался дакт Юнаса.

Они встретились снаружи, облачившись в скафандры. Хотя Юнас мог обойтись и без скафандра, окутанный своей синтаурой. Но сейчас ему пришлось загнать ее под кожу, напылив на эпителий для верности тонкий слой эбонита, невидимый обычному глазу. Но Ктуор-Кассий чувствовал товарища вблизи, и это чувство было приятным, не то что для капитана. А виной всему, скорее всего, противоположный резус-фактор. Так что же испытывал в их присутствии Квентин? Недаром он так и норовил оказаться подальше от друзей. Но в конце концов они сами отреклись от него.