Затянувшаяся рыбалка - Роман Галкин

в сторону. Покатившись по земле, он услышал треск, словно в гигантских тисках ломаются кости, и испуганный Машкин вопль. Крик девушки заставил его вскочить на ноги и найти ее взглядом. С облегчением Михаил увидел, что любимая была невредима. Она как раз слазила со своего скакуна. Следующие несколько секунд понадобились парню, чтобы осознать, кто является его спасителем. В трех шагах от него лежали, сцепившись пастями два гигантских кошмара. Крокодилозверь накрыл верхней челюстью клюв и голову тирана. Тиран в свою очередь сомкнул мощный клюв на нижней челюсти противника. Судя по конвульсивным попыткам мохнатого тиранозавра освободиться, в схватке побеждал черепахоголовый тиран. Его мощный клюв с зубодробительным треском крошил нижнюю крокодилью челюсть. Пожалуй, отпусти сейчас тиран соперника, тому без нижней челюсти все равно пришлось бы подохнуть от голода. Но черепахоголовый и не думал отпускать жертву. Окончательно раздавив нижнюю челюсть ящера, он рывком освободил голову от вонзившихся в нее кошмарных зубов верхней челюсти. Подался вперед и сомкнул клюв на шее мохнатого тиранозавра. Хрустнули позвонки. Обезглавленная туша еще минуту назад грозного зверя завалилась на бок и конвульсивно задергала конечностями.

Но и для победителя смертельная схватка не прошла даром. Его черепашья голова была покрыта чудовищными ранами, из правой глазницы вытекало кровавое месиво. Повернув голову в сторону спешившейся Маши, монстр жалобно заклекотал. И только теперь на загривке зверя Михаил разглядел некогда красную, а теперь выцветшую почти до белизны ленточку. Это каким-то чудом сохранились остатки бантика, который Машка привязала Малышу еще осенью. Кто бы мог подумать, что тот исхудавший за зиму звереныш, за пару месяцев вольной охоты отожрется до таких размеров…

Но мысли о Малыше лишь мельком проскользнули на задворках сознания Михаила. Все его внимание занимала Машка. Он немедленно бросился к ней. Девушка устремилась к нему навстречу. Они слились в объятиях перед окровавленным клювом тирана.

- Машка, милая, где же ты пропадала…

- Мишка, любимый, ты даже представить не можешь, сколько мне надо тебе рассказать… Я наверное неделю буду говорить без перерыва…

А рядом обиженный отсутствием внимания двуногих жалобно клекотал израненный черепахоголовый монстр. Вдруг он на мгновение затих, и теперь из гигантского клюва вырвалось угрожающе-настороженное урчание. Освещенные лучами заходящего солнца мелькнули две исполинские фигуры. И росы в очередной раз потеряли дар речи, продолжая изображать застывшие статуи, беспорядочно расставленные у входа в полуразрушенное строение.

Перемахнув через заросли молодой лещины, перед завороженными зрителями предстали Исполинский лось и человекоподобный великан. Если видом сохатого росов было не удивить, То покрытого светло-бежевой шерстью двуногого гиганта они видели впервые. Тот совершенно не походил на злобного черного татя. Пропорциями тела он больше соответствовал людям. Да и ростом был гораздо выше татя, не уступая поверженному тираном крокодилоголовому чудищу.

- Белый вой… - изумленно прошептал Войка.

Увидев приподнявшегося в боевой стойке молодого тирана, сохатый исполин всхрапнул, наклонил могучие рога и приподнял вооруженную острым копытом ногу. Человекоподобный гигант сжимал в руках чудовищную дубину и тоже был готов ринуться в схватку.

Ничего не понимающий Михаил разглядел за склоненными рогами исполинского лося сидевшего у того на загривке бородатого мужика. Мужик целился в их сторону из лука. А из-за его спины выглядывала какая-то деваха.

Попаданец освободился от объятий вновь обретенной любимой девушки и постарался прикрыть ее собой. Однако Маша решительно отстранила его и вышла навстречу появившимся гигантам.

- Это мой муж Миша, - Радостно прокричала она, указывая на Михаила. – А это мой бедненький Малыш. Он сильно ранен. Вылечи его, пожалуйста, Дук…

А годы летят…

- Марийка, а ежели вы и вправду уйдете в энтот ваш мир и более не вернетесь? А как же мы? А детки? А внуки? – дородная седовласая женщина шмыгнула крупным носом и смахнула ладошкой навернувшуюся слезу.

- Да пойми ты, Тось. Ну не можем мы не попытаться вернуться. Дети наши скоро уже сами станут дедушками и бабушками. Им наши заботы давно не нужны. И в нашем мире им делать нечего. Не примут они его. Внуки тем более. А мы еще тридцать шесть лет можем не дождаться. Сейчас мы еще наверняка застанем родственников. Я увижу брата. А может, даст Вестник, еще и родители живы… - стройная зеленоглазая Марийка, в чьих каштановых волнистых волосах тоже выделялись седые пряди, увидела, куда направила взгляд собеседница и смущенно замолчала.

А Тоська при упоминании подругой родителей с грустью посмотрела на маленькое хуторское кладбище. Там над могилами некогда попавших сюда родителей ее мужа и их друзей стояли четыре разлапистые сосны. Стволы деревьев различались толщиной. Самой могучей сосне было уже семьдесят лет. Самую молодую сосну посадили тридцать шесть лет назад четверо друзей, попавших в этот мир, заплыв в туман на рыбалке. Они же похоронили останки последнего из четверки их предшественников. Позже рядом с соснами появились два клена. Под ними лежали родители Тоськи. Почти двадцать лет прошло с того дня, как умер пан Вадим Дзенько. Пани Фрида пережила мужа на двенадцать лет, успев подарить свою ласку шестерым внукам.

Когда-то, когда Тоська с зеленоглазой пришелицей Марийкой сбежали из казимирского королевства, обозленные делегаты Верхней Палаты Казимирского Сейма, посадили Тоськиных родителей в сырые подвальные камеры замковой тюрьмы. Немолодые уже супруги провели в подземелье не один месяц, пока их старший сын не вернулся в родные края во главе отряда пошедших под его руку оставшихся от разгромленного росами войска казимиров. С ним же пришли и жаждавшие приключений молодые росы. Впрочем, росы жаждали не только приключений, но и хотели найти себе в жены молодых казимирок. А пока двигались к столице, попутно собрали еще изрядное количество недовольных правлением Сейма. Замок штурмовать не пришлось, ибо в столице никто не ожидал такого поворота событий. Делегатов взяли тепленькими и прилюдно утопили в замковом рву.

Но месть делегатам не радовала Войку и вернувшуюся вместе с ним Тоську. Здоровье освобожденных из подземелий родителей оказалось подорванным настолько, что столичные медики лишь беспомощно разводили руками. Тогда сопровождавший Тоську Марат заявил, что стариков необходимо отвезти к большой матери У.

Да, Марат теперь был с Тоськой. Когда Марийка привела их к развалившемуся строению, в котором когда-то родился и жил до