Невеста против - Лика Вансловович

— У вас очень холодные руки и бледное лицо, вы обессилены, дрожите и тяжело дышите! Думаете, к утру это пройдет? Каким именно образом?

— Что вы хотите от меня услышать, герцог? — сдавшись и даже рассердившись, произношу я.

Оливер пожимает плечами, продолжая согревать мою ладонь.

— На самом деле я ожидал услышать многое, но уж точно не думал, что вы попытаетесь выставить меня за дверь!

— Вы хотите, чтобы я оправдывалась? Кричала, что ни в чем не виновата и молила о спасении? Чтобы ползала перед вами на коленях, быть может? Хотите увидеть на моем лице слезы раскаяния? НО я действительно отравила графа и понесу вполне справедливое наказание за свой поступок!

Герцогу явно не понравились мои слова, его глаза были полны негодования, даже разочарования.

Я попыталась освободить руку, но он не позволил, напротив, перевернул ее ладонью вверх и скользнул пальцами чуть выше, изучая еще не зажившие до конца порезы на запястьях и бурые синяки, которые за прошедшие дни стали несколько светлее.

— Почему вы не обратились за помощью? Почему вы решились на подобную глупость, Риана? Чем бы ни запугивал вас этот слизняк, вы могли попросить меня об услуге, и я бы с удовольствием уничтожил его! Что вы наделали? Как много позволили ему сделать с собой?

Горящие пламенем ярости глаза обжигали, руки сжимали мою кисть сильнее, почти причиняя боль.

Я хотела ответить, но он перебил.

— Нет, меня не интересуют сейчас никакие подробности, будем считать, что последний вопрос скорее риторический, графиня!

— Вы угрожали моей свободе, а я не хотела ее терять, — сухо и несколько пафосно напомнила я.

Герцог презрительно фыркнул.

— Свободе? Вы не хотели лишаться своей бесценной СВОБОДЫ? — он деловито оглядел камеру и вернулся ко мне, коснувшись острым, осуждающим взглядом моего лица.

— И где вы сейчас? Это и есть ваша хваленая свобода? А, впрочем, вы правы, я обязательно лишил бы вас возможности распоряжаться своей судьбой, кроме того я хочу этого и сейчас! Забрать вас и лишить свободы, поселить вас в более комфортной клетке и не выпускать!

Я удивленно уставилась на него и даже нашла в себе силы, чтобы выдернуть наконец из его ладоней свою руку.

— Я убила графа, отравила ядом и смотрела, как он корчится от боли на полу, вы хотите оказаться на его месте?

Герцог засмеялся, но потом его лицо почти мгновенно переменилось и стало строгим и серьезным.

— Почему, по-вашему, я появился в этой камере только сегодня? Я все знаю, а если уж и не все, то многое!

Он резко схватил меня за подбородок, погладил пальцем нижнюю губу в том месте, где еще осталась небольшая царапина, после пощечины Крайнова, а потом коснулся правой щеки: видимо, синяк тоже не прошел до конца.

— Я знаю, что перед разыгравшейся ночью трагедией при странных обстоятельствах во время охоты в компании господина Крайнова серьезно пострадал граф Богданов-младший, после чего скончался в вашем же доме! Интересное совпадение, если принять во внимание тот факт, что он претендовал на имущество, которое Константин собирался забрать себе и чем явно не желал делиться! Мне также известно, в каком состоянии вас сюда привезли, Риана! Я знаю, что у вас были синяки на лице, шее, руках! Знаю, что этот мерзавец стянул ваши запястья грубой бечевкой — такими обычно связывают скот, и вы поранили кожу, пытаясь вырваться! Я даже боюсь подумать о том, чего могу еще не знать! — герцог смотрел на меня с осуждением, словно желал наказать за совершенный проступок, но я отчего-то совершенно не боялась этого взгляда.

— И при всем этом именно вы позвали доктора для графа! И это вместо того, чтобы спокойно дождаться его смерти! Из вас двоих роль хладнокровного убийцы куда больше подходит жениху, а не его невесте! — Оливер вздохнул и опустил руку, снова сжал мою ладонь, но на этот раз совсем легко и почти невесомо, словно желая утешить меня.

— Да, в вашей спальне нашли склянку с ядовитой настойкой, и вы сознались в том, что отравили графа, и, конечно, ничто другое следователя не взволновало и не вызвало подозрения! У вас слишком много врагов и недоброжелателей, чтобы так опрометчиво признавать свою вину и просить наказания! При таком раскладе вас могли осудить на смерть, а не каторгу! Слышите меня? А как же ваша сестра? Вы решили ее бросить? Почему вы больше не боретесь, Риана?

— Потому что я устала? — предположила я, пожимая плечами и устало прикрывая глаза.

Герцог страдальчески вздохнул.

— Я заберу вас отсюда, графиня, хотя это будет не так быстро, как мне бы того хотелось! Но вы больше не будете распоряжаться своей жизнью! Вы будете жить там, где я, и делать то, чего я от вас потребую! Я уже говорил, что не могу подарить вам свободу воли и выбора, но спокойствие и безопасность я могу вам дать!

Он решительно поднялся на ноги и явно вознамерился уйти.

Я заставила себя сесть и, глядя ему в спину, сказала то, чего еще никому не говорила. Молчала все это время, твердо зная: никто мне не поверит, а она просто будет все отрицать и обвинять меня во лжи! И потом, это ведь не отменяет того факта, что именно моя рука отсчитывала капли над бокалом красного вина?! А еще… я просто хотела, чтобы ОН это знал…

— Я не думала, что это яд! Меня заверили, что капли всего лишь сильное снотворное, что они помогут остановить его, если… — голос дрогнул, и я замолчала, опустив голову и уставившись взглядом в пол.

Герцог застыл на месте, медленно развернулся — я ощущала его тяжелый взгляд, но не могла поднять головы.

Он вернулся, даже опустился передо мной на одно колено, чем ужасно напугал и встревожил меня. Его пальцы вновь обхватили мой подбородок и заставили посмотреть в глаза.

— Кто дал вам капли?

Я хотела смолчать, но не смогла: не было сил противостоять этому взгляду.

— Княжна Воронова, Кэтрин, но не думаю, что она признается вам в подобном или что это может изменить хоть что-то!

— Воронова? — переспросил герцог, и на губах его появилась неожиданная улыбка. — О, в таком случае мы оставим все в тайне, Риана! Не говорите об этом ни одной живой душе! Я смогу спасти вас и без этой ценной информации!

В моих глазах отразилось недоумение, и герцог, вздохнув, неожиданно произнес.

— Видите ли, Риана Николаевна! Вас намеренно ввели в заблуждение: желая помучить, я полагаю! Граф Константин Владимирович Крайнов НЕ УМЕР! Его состояние сейчас вполне стабильно! Яд вызвал паралич и лишил его возможности ходить и даже говорить. Бедняга способен мычать и жалобно выпучивать глаза, а ваша «подруга» Кэтрин явилась на порог дома его отца и, признавшись во внеземной любви к несчастному и единственному сыну графа, изъявила желание стать его невестой, пообещала заботиться о нем всю свою жизнь! Должен вам признаться, что никаких положительных прогнозов о грядущем улучшении состояния здоровья Константина нет. Думаю, граф может согласиться на предложение юной интриганки, ведь он стар, и рано или поздно наступит момент, когда о его сыне просто будет некому позаботиться! Как вы считаете, девушка желает загладить свою вину или превратить жизнь мужчины, посмевшего променять ее на вас, в ад? — не скрывая любопытства, спросил он.