Дочь алхимика - Кай Майер

— Это единственный способ спасти Ушгули.

— Почему же вы тогда не отказались вести нас сюда?

— Моя деревня должна принимать все, что ей предложено. Вы сами видели: наши люди живут в страшной нищете.

Аура презрительно скривилась.

— Забирайте деньги. Держите, они ваши. Вы грабители и больше ничего. И избавьте нас от ваших речей о вине и расплате.

Щеки Мари подергивались, но она держала себя в руках.

— Тамплиеры не убьют вас. Если бы они этого хотели, вас давно бы уже не было в живых, — и уже тише добавила. — Мне очень жаль.

В тот же миг Кристофер ожил. Долгое путешествие ослабило его изнуренное тело, но он все еще не утратил способности необыкновенно быстро двигаться. Прежде чем сван, который охранял его, успел нажать на курок, Кристофер выбил у него из рук ружье и бросился на Марию. Из груди сванки вырвался хрип, когда они оба повалились на землю.

Аура словно окаменела. Она разделяла гнев Кристофера, но его отчаяние, должно быть, было во много раз сильнее. Её пронзила мысль, что он, вероятно, убил любовника Шарлоты в приступе такой же внезапной ярости. В этот момент Кристофер не владел собой.

Мари лежала на спине и пыталась сбросить с себя своего противника, но Кристофер, усевшись на неё, размахнулся и нанес ей удар кулаком в лицо. Нижняя губы треснула, и кровь обагрила руки и рукава Кристофера. Второй удар пришелся по её белой стройной шее. Сванка закричала от боли, и в тот же миг оба её соплеменника пришли ей на помощь. Один обрушил приклад на крестец Кристофера, а второй схватил его сзади за волосы и рванул назад. В припадке дикой ярости Кристофер взвыл. Сваны оторвали его от Марии и швырнули об скалу. Аура ринулась вперед, вцепилась в одного из мужчин и хотела оторвать его от Кристофера, но второй размахнулся и ударил её по лицу. Когда она упала на спину, второй удар, намного сильнее и болезненнее первого, пришелся в солнечное сплетение. Боль, как ядовитый шип, пронзила мозг, кулаки разжались, и она обмякла.

Мария не меньше пострадала от ударов Кристофера. С отсутствующим взглядом она пыталась подняться, но её ноги то и дело подкашивались. Она пробормотала что-то на своем родном языке, повернула голову и испуганно увидела, как мужчины бьют прикладами лежащего без движения Кристофера. Удар за ударом сыпались на его тело — в живот, в грудь. Она еще раз попробовала заговорить, хотела протянуть руку к мужчинам, но ни, то ни другое ей не удалось.

Тем временем Аура, собрав все силы, встала на ноги. Сквозь какую-то пелену она смотрела, как сваны собираются убить Кристофера. Он уже давно не двигался, лицо было залито кровью, мягкая кожа под глазами была разорвана.

— Прекратите! — крикнула Аура, но никто не обратил на неё внимания. Она, пошатываясь, направилась в сторону обоих сванов, чтобы остановить их, но споткнувшись, снова упала. Открыв рот, она попыталась произнести еще что-нибудь, но не издала ни звука. Аура могла только смотреть, как новые удары сыпались на беззащитного Кристофера.

Угрюмые и неприступные бойницы монастыря уставились на драму между скалами. Все еще не было никакого движения, не видно было ни души.

Затем послышалось какое-то непонятное слово, но так тихо, что мужчины за их кровавым занятием просто не расслышали его. Мария попыталась еще раз приподняться, и на сей раз ей это удалось. Один из сванов замер, оглянулся на Марию, которая продолжала отдавать приказы, и положил руку на запястье своему спутнику, призывая остановиться.

Аура не поняла, что сказала им девушка, но по её тону и жестам стало ясно, она пытается спасти Кристоферу жизнь. Оба свана тут же повернулись и исчезли в лабиринте расселин. Мария на четвереньках подползла к Кристоферу, села рядом с ним и уложила его разбитую голову себе на колени. Она шептала ему что-то, все время одно и то же предложение, и прошло некоторое время, прежде чем Аура разобрала, что та говорит: «Я этого не хотела, я этого не хотела».

— Вы убили его, — сказала Аура. Кровь стучала у неё в ушах, сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди.

Мария взглянула на Ауру. Слезы оставили белую дорожку на маске из крови и грязи.

— Зачем он напал на меня? — она всхлипнула как ребенок. — Зачем он напал на меня, Господи?

То, что Мария сокрушалась о Кристофере, было дикостью, нелепостью, и от этого хотелось взвыть. Он нравился ей, это было очевидно, может, даже больше, чем просто нравился, но она предала нас! Аура осознала это во всей полноте. Если бы не её предательство, ничего бы этого не случилось!

Аура подползла ближе. Грудь Кристофера тяжело поднималась и опускалась: он еще дышал. По его жестким волосам текла кровь, глаз не было видно, рот напоминал огромный пузырь от ожога. Красная слюна блестела на коленях Марии, но она не замечала этого. Её лицо приняло выражение отчаянной беспомощности.

— Я отправила их назад, — с усилием выдавила она, — чтобы они принесли носилки.

Ненависть и презрение Ауры уступили место мучительной жалости к Кристоферу. Она увидела страдания Марии, и это окончательно сбило ее с толку. Горе Марии не было искусственным, наоборот, Аура редко встречала людей, которые были бы настолько исполнены отчаяния, стыда и сожаления.

Она опустилась перед Кристофером и Марией на колени и взяла за руку своего брата. Ей показалось, что холод его пальцев вытеснил боль из её собственного тела.

Его дыхание постепенно затихло. С едва слышным свистом воздух в последний раз прошел по его легким, и хрупкий стук в груди оборвался.

Мария закрыла глаза и прижала его разбитое лицо к своей груди, уткнувшись лицом в плечо. Аура сидела оглушенная. То, что она видела перед собой, было прощанием двух влюбленных.

Она молча пожала в последний раз холодную руку Кристофера, затем с усилием поднялась. Мария подняла глаза.

— Что вы будете делать?

Аура не ответила. Молча, с окаменевшим лицом она вышла из-за скал, пересекла пустырь с растущими на нем скелетами кустов, подошла к стрельчатому своду с дом величиной. По ту сторону портала её фигура нырнула в чернильную мглу, на секунду она стала отчетливо видна, но затем превратилась в тень.

Из всех походов ордена тамплиеров со времени его основания в 1118 году этот поход был, без сомнения, самым странным: семь опрятно одетых старых господ (и восьмой, который был помоложе) ехали на поле боя в двух купе по железной дороге. Никаких рысаков, с фырканьем вздымающих утреннюю росу, никакого оглушающего боевого клича.

Никто бы не сказал, что они проехали уже больше тысячи километров. Ни у кого не возникло никакого подозрения, когда они выгружали свой багаж из поезда, а из чемоданов раздавалось металлическое позвякивание. Никто не предполагал, что эти люди приехали сюда, чтобы побороть давнего врага своего ордена.

Джиллиан оставил Гиана и Тесс на попечение прислуги графа Ласкари в Венеции и отдал приказ связаться с Аурой в том случае, если он не вернется. Слуги добросовестно хранили тайны Нового ордена, и Джиллиан был убежден, что в этом деле на них можно положиться.