Великая победа на Дальнем Востоке. Август 1945 года: от Забайкалья до Кореи - Анатолий Александров

Рано утром 27 августа, когда время в Москве только-только перевалило за полночь, в Ванемяо, в штаб Забайкальского фронта, позвонил Верховный. Поздоровавшись, Сталин сразу поставил свой традиционный вопрос:

— Как идут у вас дела, товарищ Малиновский?

Дел было невпроворот. Командующий Забайкальским фронтом уверенно ответил:

— Дел у нас много, товарищ Сталин, и мы с трудом управляемся с ними. Военные действия от Цицикара до Порт-Артура практически завершились. Продолжается разоружение и пленение войск Квантунской армии, князя Дэ Вана и Суйюаньской армейской группы в Северном Китае.

— Свой штаб еще не переместили поближе к событиям? — в телефонном разговоре пару дней назад Верховный настойчиво рекомендовал маршалу Малиновскому переместить фронтовой штаб в Чанчунь или даже в Мукден, что, по его мнению, должно облегчить решение всех злободневных вопросов. И вот не забыл, снова вернулся к тому разговору.

— Только готовимся переместить, товарищ Сталин. Завтра отправляем на самолетах в Чанчунь узел связи, а затем перебросим и весь состав штаба.

— С конкретным местом дислокации в Чанчуне уже определились, товарищ Малиновский?

— Да. Размещаемся в здании бывшего штаба Квантунской армии. Намечаем частично использовать имевшиеся там стационарные средства связи.

— Ну что же, товарищ Малиновский, по-моему, принято правильное решение, — согласился Верховный и продолжил диалог, поставив следующий актуальный вопрос: — А какова обстановка сейчас в Дальнем? Вы начали разбираться с нашей генеральской белогвардейщиной?

— Разбираемся, товарищ Сталин. Фронтовые органы контрразведки уже установили главные центры русской эмиграция, каналы налаженных связей и адреса активистов. Одиозные действующие лица, запятнавшие себя кровью русского народа в Восточной Сибири, уже арестованы.

— А можете назвать, кто конкретно взят под арест?

— Палач забайкальцев атаман Семёнов, бывший комендант Читы генерал Токмаков, бывший командующий 5-й колчаковской армией генерал Ханшин. Установлено местопребывание начальника белоэмигрантского бюро генерала Нечаева, а также генерала Шулькевича. Я распорядился арестовать и генерала Семёнова, дядюшку атамана Семёнова.

— Быстрее переправьте всех арестованных на советскую территорию, товарищ Малиновский. За все те зверства, которые они чинили в годы Гражданской войны на нашей земле, им воздаст должное строгий суд советского народа, — сердито заключил эту часть разговора Верховный. — Но следует привлечь к ответу и их подельников. Так что, работу в этом направлении пусть контрразведчики фронта продолжают.

Командующий Забайкальским фронтом продолжил свой оперативный доклад:

— Соединения 6-й гвардейской танковой армии генерала Кравченко установили прочный контроль над ситуацией в Южной Маньчжурии, в портах Дальний и Порт-Артур. В район Чанлина и Чанчуня уже прибыли соединения 36-й армии генерала Лучинского. В ближайшие четыре-пять дней на Ляодунский полуостров, к месту своей постоянной дислокации, прибудут по железной дороге войска 39-й армии генерала Людникова. Соединения 53-й армии генерала Манагарова вышли на линию Тунляо — Кайлу — Синьмяо, выполнив задачи по разоружению противника в своей полосе наступления. Войска 17-й армии генерала Данилова, овладев Чифынем, сосредоточились в районе Линьюань — Пинцюань, перерезав важнейшие коммуникации противника на побережье Ляодунского залива сильными передовыми отрядами на участке Суйчжин — Шаньхайгуань.

— А как складываются дела в советско-монгольской конно-механизированной группе товарища Плиева? — Сталин хотел знать обстановку по всему фронту.

— Советские и монгольские конники, товарищ Сталин, после встречи с войсками Народно-освободительной армии Китая, остановились на линии Жэхэ — Калган. Свою оперативную задачу конно-механизированная группа выполнила полностью. В районе Пекина, восточнее и южнее его, находятся территории, которые в основном контролируются соединениями 8-й и Новой 4-й армий генералов Чжу Дэ и Чень И.

— Вот им и следует оказать всестороннюю помощь в укреплении демократической власти на освобожденной территории, товарищ Малиновский, — голос Верховного звучал повелительно. В продолжение этой темы он тут же поинтересовался: — А какие именно органы создаются Военным советом фронта для распорядительной деятельности в Маньчжурии?

— Как и в Германии, товарищ Сталин, повсеместно создаются наши военные комендатуры. На занятой войсками фронта территории Военным советом уже создано сорок восемь комендатур. Наши коменданты являются первыми представителями военной и гражданской власти в освобожденных районах. Авторитет их у местного населения быстро растет. Особенно китайское население благоволит к нашим воинам.

— А какие вопросы приходится чаще всего решать военным комендантам?

Маршал Малиновский хорошо знал сферу забот военных комендантов, которые для решения неотложных вопросов выходили, нередко, на командующего фронтом, и уверенно ответил на поставленный вопрос:

— Главная их забота — это восстановление нормальной жизни городов и сёл. На предприятиях, где хозяйничали японские оккупанты, работа остановлена. Их требуется быстрее запустить, но надо заново решать вопросы обеспечения их сырьем и сбыта продукции. Будем их запускать с таким расчетом, чтобы часть продукции шла на обеспечение войсковых потребностей Красной Армии. В сельской местности продолжается уборка урожая. Войска оказывают крестьянам помощь автотранспортом при вывозке урожая и в его хранении. Проводят разъяснительную работу.

— Комендатуры, выходит, оказались ближе всех к местному населению и пусть не забывают при встречах напоминать, что Красная Армия не останется в Маньчжурии навечно, а, наладив мирную жизнь ее народа, возвратится на родину, — таким указанием — напутствием закончил разговор Верховный.

Вечером 28 августа командующий 2-м Дальневосточным фронтом генерал армии Пуркаев доложил Главкому дальневосточной группировки об окончании Южно-Сахалинской наступательной операции. Войска 56-го и 87-го стрелковых корпусов вошли в главные опорные пункты противника — Тойохару, Отомари и Рудаку. Десант Северной Тихоокеанской флотилии, обогнув южную оконечность Сахалина, прошел через пролив Лаперуза и направился к ближайшим островам Курильской гряды. По поступившим в Советскую Гавань донесениям, в этот день десант уже высадился на восточном побережье острова Итуруп и приступил к разоружению частей 88-й пехотной дивизии противника. Враг был деморализован и не оказывал сопротивления.

С севера продолжали встречное движение десанты Камчатского оборонительного района и Петропавловской военно-морской базы. Разоружив по пути подразделения 41-го отдельного смешанного полка и 129-й отдельной смешанной бригады на островах Матуа, Расшуа и Симушире, отряд десантников во главе с майором Радужановым в полдень 28 августа высадился на острове Уруп. Командование островного гарнизона выбросило белый флаг капитуляции и прибыло к пирсу встречать советских представителей.

Майор Радужанов поставил перед прибывшими японскими офицерами условие, чтобы к двадцати часам на берег явился командир 129-й отдельной смешанной бригады генерал Сусуми для следования на борт корабля командующего Камчатским оборонительным районом генерал-майора Гнечко. Но в тот день японская сторона не выполнила требования советского командования. Назначенная им встреча не состоялась. Разоружение и капитуляция частей противника на Урупе оказались оттянутыми более чем на сутки.