Василевский - Владимир Дайнес

Предвидение маршала Василевского сбылось. В ночь на 9 апреля кенигсбергский гарнизон предпринял две попытки прорваться из окружения. Одна группа с танками, бронетранспортерами и артиллерией нанесла удар из района городского кладбища и была истреблена в ночном бою частями 87-й гвардейской стрелковой дивизии 43-й армии. Другая группа атаковала боевые порядки 24-й гвардейской стрелковой дивизии севернее Лавскена, но также потерпела полное поражение. Одновременно с внешнего фронта окружения в направлении на Иудиттен нанесла встречный удар группа войск «Земланд». После упорных боев 90-й стрелковый корпус 43-й армии к утру нанес поражение 5-й танковой, 1-й и 28-й пехотным дивизиям, которые были отброшены назад.

Когда маршалу Василевскому доложили, что нет никаких признаков капитуляции, он вызвал командующего артиллерией фронта генерал-полковника М. М. Барсукова и приказал ему сосредоточенным огнем всей артиллерии по центральным кварталам города помочь армиям к концу дня завершить штурм Кёнигсберга. Огонь 5 тыс. орудий и минометов, удар с воздуха 1,5 тыс. самолетов оказали сильное воздействие на противника. Комендант Кёнигсберга наконец-то выслал парламентеров с сообщением о прекращении дальнейшего сопротивления. В 18 часов 30 минут 9 апреля генерал Галицкий доложил маршалу Василевскому о прибытии в штаб 11-й гвардейской стрелковой дивизии представителей коменданта полковника Хевке и подполковника Кервина. Маршал Василевский распорядился послать с ними представителей от дивизии в штаб генерала Ляша для принятия капитуляции. В качестве парламентеров в расположение противника пошли начальник штаба 11-й гвардейской стрелковой дивизии подполковник П. Г. Яновский, капитаны В. М. Шпитальник и А. Е. Федорко. С опасностью для жизни они пробрались к бывшей Университетской площади по заваленным обломками, подбитой техникой и заминированным улицам. В 21 час 30 минут генералу Ляшу был вручен ультиматум советского командования, и он после некоторых колебаний подписал письменный приказ своим войскам о прекращении сопротивления. К исходу четвертых суток непрерывных боев Кёнигсберг пал.

Генерал Ляш в своей книге «Так пал Кёнигсберг» отмечал: «С оперативной точки зрения дальнейшая оборона Кёнигсберга в тот момент уже не имела значения для исхода войны, поскольку в начале апреля русские армии находились уже в Померании, Бранденбурге и Силезии, а английские и американские войска перешли Рейн и стояли у ворот Ганновера. В тактическом отношении ситуация в Кёнигсберге 9 апреля была безнадежной. К моменту принятия решения о капитуляции остатки наших войск, совершенно выдохшиеся и не имевшие какого-либо тяжелого оружия, удерживали оборону внутри города лишь на северном участке. Но больше всего на мое решение о капитуляции повлияло осознание того факта, что продолжение борьбы повлечет лишь бессмысленные жертвы и будет стоить солдатам и гражданскому населению тысяч жизней. Взять на себя такую ответственность перед Богом и собственной совестью я не мог, а потому решился прекратить борьбу и положить конец ужасам войны»[413].

После взятия Кёнигсберга маршал Василевский допросил пленных немецких генералов, в том числе генерала фон Ляша, объявленного Гитлером за сдачу крепости изменником.[414]В кабинете командующего войсками фронта собрались главный маршал авиации Новиков, генералы Макаров, Покровский, Баграмян и другие. На все вопросы Ляш отвечал охотно. Когда Александр Михайлович спросил, как он оценивает итоги боев за Кёнигсберг, тот с горечью и удивлением ответил:

— Никак нельзя было раньше предположить, что такая крепость, как Кёнигсберг, падет так быстро. Русское командование хорошо разработало и прекрасно осуществило эту операцию. На второй день штурма я полностью потерял управление войсками.

В конце допроса Василевский спросил у пленных, кого они знают из советских военачальников. Они смогли назвать лишь Ворошилова, Буденного и Тимошенко. Не удержавшись, генерал армии Баграмян спросил:

— Неужели вы не знаете таких прославленных полководцев, как Жуков, Василевский, Рокоссовский и Конев?

Пленные в ответ лишь переглянулись и промолчали. После минутного молчания генерал Ляш смущенно сказал:

— Я впервые услышал о маршале Василевском в связи с его ультиматумом гарнизону Кёнигсберга.

Заслуги войск маршала Василевского получили достойную оценку. 19 апреля он был награжден вторым орденом «Победа».

Теперь в Восточной Пруссии оставалась только Земландская группировка, которой командовал генерал Д. Заукен. По установившейся традиции маршал Василевский решил заслушать доклад начальника разведки фронта, чтобы четко представить себе, с какими силами войска встретятся дальше, и, исходя из этого, уточнить замысел дальнейшего наступления. Начальник разведки доложил, что в состав Земландской группировки входят 8 пехотных и одна танковая дивизии; всего 65 тыс. человек, 1200 орудий и минометов, 166 танков и штурмовых орудий. Кроме того, на полуостров Земланд были переброшены морем остатки немецкой 4-й армии (около 30 тыс. человек). Противник опирался на заранее подготовленную оборону, включавшую три полосы. Главная полоса состояла из трех позиций, каждая из которых имела по три траншеи, многочисленные ходы сообщения, блиндажи и дзоты. Третья оборонительная полоса закрывала доступ к порту Фишхаузен (Приморск) и к полуострову, на котором находилась военно-морская база Пиллау (Балтийск). Все населенные пункты были подготовлены к круговой обороне. Узкий Пиллауский полуостров был пересечен пятью оборонительными позициями, прикрывавшими подступы к старинной морской крепости Пиллау.

Войска 3-го Белорусского фронта имели 111 тыс. человек, 5,6 тыс. орудий и минометов, 324 танка и САУ.

Замысел маршала Василевского заключался в том, чтобы нанести главный удар силами 5-й и 39-й армий из района северо-западнее Кёнигсберга вдоль шоссейной и железной дорог на Фишхаузен, рассечь группировку противника и уничтожить ее по частям, Одновременно войска 2-й гвардейской и 43-й армий должны были наступать на флангах ударной группировки и отсечь противника от моря. Второй эшелон фронта (11-я гвардейская армия) намечалось ввести в сражение на главном направлении с целью завершить разгром противника в районе Пиллау. Была также предусмотрена высадка тактических десантов в ходе наступления для захвата косы Фрише-Нерунг, прикрывавшей с моря Кёнигсбергский морской канал. Балтийский флот должен был поддержать наступление сухопутных войск, прикрыть приморские фланги фронта и не допустить эвакуации вражеских войск морем.

После принятия решения Василевский поставил задачи каждой армии и флоту. В связи с тем, что армии после беспрерывных наступательных боев понесли большие потери, им были выделены сравнительно узкие полосы для наступления: 2-й гвардейской — 20 км, а остальным — по 7–8 км. Это позволило достичь двойного превосходства над противником в людях и тройного в артиллерии. Особое внимание было уделено организации взаимодействия общевойсковых армий с авиацией и силами Балтийского флота. Готовность войск к переходу в наступление была назначена на конец дня 11 апреля. Командующий фронтом, пытаясь избежать ненужного кровопролития, вызвал члена военного совета фронта генерала Макарова и сказал: